заблужусь!» ― и поехал кормить неведомого Андрюшу куда-то в арбатские переулки. Спросить, как выглядит кот, где может прятаться и отзывается ли на имя, Гена забыл.

На удивление, дом и подъезд Вавилов нашел быстро, как будто знал, куда идти. Обычный двор, палисадник с торчащими из земли огрызками ирисов и голыми ветками сирени, кое-как припаркованные машины. На канализационном люке прямо посреди тротуара сидел кот, ветер раздувал длинную шерсть, а казалось, что разносит рыжие искры.

– Андрю. ха? ―Гена чуть запнулся, но назвать огромного огненного зверину Андрюшей, как хозяйка, у Вавилова не повернулся язык.

Кот открыл янтарные глаза, не спеша встал и подошел к Гене, боднул круглой башкой джинсы, мяукнул вопросительно.

– Я от Валентины Александровны. ― Гена присел перед котом на корточки. ― Понимаешь, ее больше нет.

Кот кивнул, забрался к Вавилову на колени и стал топтаться, устраиваясь поудобнее.

Вавилов вздохнул и продолжил:

– Она умерла, Андрюх. Но прислала меня, чтоб я тебя покормил. Ой, блин! Ты чего? ― Когтистая лапа тяжело шлепнула его по щеке. ― Вот прямо сейчас еды нет.

Кот вздохнул и свернулся клубочком у Гены за пазухой.

– Э, друг? ― Вавилов слегка обалдел от кошачьей бесцеремонности, поднялся с корточек и хлопнул себя по лбу. Наконец до него дошло, во что он ввязался.

– Андрюха, е-мое! Так ты знал?

Кот лизнул Генину щеку и замурлыкал еще громче.

– Поздравляю, у вас будет кот! ― пробубнил Вавилов себе под нос и зашагал к метро. От пушистого нахала под курткой и на душе становилось теплее.

Война и кошки

Тар Саргассов

К вопросу о невидимых кошках

«…Волны бились в домик на сваях посередине озера, все шаталось и скрипело. Водяные валы с залива переваливали через перешеек, не замечая. Разветчик сержант Емельянов сказал такие шторма бывают раз в педесят лет, а он знал потому-что был из месных.

Кто-то хитро умный в штабе измыслил отправить сюда групу и теперь мы сидели тут третьи уже сутки. И бестолку, наша задача было коректировать огонь, а артелерия до сих пор так и не пришла на свои позиции. И мы сидели в том доме, избе посреди можно сказать бушующего моря. Стекл в окнах там никогда не было, вода залетала в нутрь, было бы это зимой мы давно умирли б от охлождения. К тому же еще в комнате где было болие мение сухо и где мы сидели все в четвером вторые сутки кто то шкребся по углам. Мы решили крыса. Она сильно всех нервировала и артелеристкий летенант даже вшутку сказал кто ее впоймает он преставит к награде. Конешно это он шутил для поднятия среди нас боевого духа, потому-что чесно говоря он был совсем не высок. Но никто не смог впоймать хоть она и шкреблась под носом кабудто издивалась.

Мы оттодвинули шкаф и стол и там ее небыло, но она все шкреблась, такое ощущение что под полом, но под полом плескалась вода и ее бы давно смыло и унесло. Тут косоглазый рядовой Костылев испугался и стал кричать ― бес, бес. Тогда сержант Емельянов сказал мол, заткнись орешь тут, бога нет значит и бесов не бывает. Тот заткнулся, только озерался по углам и что то шептал испуганый.

Тогда все пошли из комнаты смотреть беноклем позиции противнека, а я услышал как она, это существо, тихо пискнуло или я бы даже сказал мявкнуло как котенок два раза. Но в углу где мявкнуло я видел точно никого не было. Тогда я тронул то место где мявкнуло и почуствовал что я его не вижу а оно там есть, существо! Такое мягкое с шерстью и там еще чуть затрещало как бывает трещит когда горит свечка или на пример еще керосинка. Тут меня позвали туда и пришлось итти.

А вот у немца артелерия была всегда на месте и они стали стрелять по дому. Может они увидили беноклем наш наблюдатильный пункт или привязаную лодку, а может решили потренероваться. Снаряды гудели даже больше ветра и волн, и вода куда они падали поднемалась толстыми столбами. Они стреляли и стреляли и артелеристкий летенант принял решение отплывать, хоть и рискованое из за волн и ветра но правельное потому-что было чуство вот вот попадут. Мы скорее взяли вещмешки и винтовки и стали грузится в лодку, но даже ззади дома где волны не били а огибали, лодку швыряло что усестся всем в лодку было не возможно, а летенант когда стал держать повридил сильно руку, наверно сломал. И когда все всё таки залезли в лодку, я подумал ― нет, ну как можно, оно ведь живое и здесь оставатся ему совершенно точно каюк. И схватился за перило и влез назад туда на помост. Все закричали ― куда, назад, а я крикнул ― я сейчас, только заберу. Я побежал, а они кричали ― стой, больше всех рядовой Костылёв. Я заскочил в комнату и стал обшаривать углы пока нашарил существо и схватил. Выбежал обратно на помост и лодка уже была в волнах в метрах десяти, видно не удержали. Летенант и сержант Емельянов что то мне закричали и тут прямо по ним накрыло прямое попадание. Большой столб воды опал и по воде поплыли только доски от лодки и ещё один вещмешок и летенантова фуражка, и всё это быстро унесло в волнах.

Я стоял кабудто оглушоный и тут существо шевельнулось в руке и мявкнуло. Я вспомнил что нужно всё таки спасатся и побежал в нутрь дома. Нужно было на чем то плыть, потому-что плыть там было изрядно, я хотел на шкафе но не смог тащить, черес чур тяжолый. Стол негодился потому-что слишком мал. Тогда я снял с петель две двери и стал связывать их с друг другом той веревкой что было много на лодочном помосте. А немец все стрелял и снаряды взрывались столбами воды, один даже совсем рядом. Тогда я опять взял в руки существо, потому-что когда я вернулся я его выпустил в комнату, а теперь сунул его за пазуху и спрыгнул вместе с дверями в воду. Я сперва хотел сам привязатся к дверям веревкой и тогда бы быть беде, потому-что двери постоянно переворачивало и еще они стали медлено тонуть. Тогда я бросил их и поплыл сам. Существо за пазухой царапалось и кусалось и я чуть не выбросил его, но терпел.

А потом ззади как рванет, я обернулся и не