В шатре стояла девушка: в сером платье, светловолосая, с вычурно подведенными черными глазами, контрастирующими с бледным лицом. На ее шее висели множество мелких бус и, кажется, кроличья лапка, а на голове виднелся красный ободок.

«Гадалка», – с ходу решила я.

– Многие считают судьбу насмешливой старухой, но на самом деле – это девочка, которая очень любит играть.

Понятия не имею, как расслышала ее негромкий голос среди царящего вокруг шума.

– Шай-рэн, – неожиданно позвала она по слогам, словно пробуя имя на вкус.

Как ее услышал лорд, успевший немного от меня оторваться, я не знала тоже. Но он остановился и, обернувшись, вместо того чтобы обратить внимание на окликнувшую его девушку, обратился ко мне:

– Не отставайте. Скоро выйдем на главную улицу и сядем в мобиль.

– Ты тоскуешь по нему, дракон, – сузив глаза, произнесла девушка. – Хоронишь боль глубоко в себе, заглушаешь ее, но она пробивается вновь и вновь сквозь пласт воздвигнутого тобою равнодушия.

Эти слова заставили лорда наконец посмотреть на гадалку. И, когда он заговорил, в его голосе звучал пробирающий насквозь лед:

– Я не нуждаюсь в замечаниях ведьмы.

– Нуждаешься, – со снисходительной улыбкой, какой матери обычно смотрят на детей, возразила та. Учитывая, что она выглядела гораздо младше Шайрэна, это смотрелось жутко и странно. – Все вы, драконы, нуждаетесь и в советах, и в помощи. Вот судьба и сплела для вас последнее, а я дам первое. Смотри внимательно, дракон, не разумом смотри, сердцем. Спасение ваше совсем рядом, ты смотришь на него каждый день, но не видишь.

– А ты, – взгляд ведьмы резко перескочил на меня, – тоже знаков не замечаешь, хотя лежат прямо перед тобой. Твоя судьба теперь в этом мире, дорогуша, а не в том, что ты оставила. Хотя за счастье свое страдать придется, просто так не достанется.

И без перехода снова обратилась к Шайрэну:

– Все вы, драконы, такие – гордые и самоуверенные. Безрассудные и жадные до того, что считаете своим. Так вот, считай своим, дракон, то, чего так страшишься. Потому что оно и есть твое.

Не став проверять, скажет ли она что-нибудь еще, лорд бесцеремонно схватил меня за руку и, круто развернувшись, потащил за собой. Я и не возражала. Никогда не верила гадалкам, экстрасенсам и прочим из их братии, считая их всех чистой воды шарлатанами. Но от слов этой ведьмы, которая ведьмой, похоже, являлась в буквальном смысле, на сердце стало неспокойно. Я будто нырнула в холодный омут, нахлебалась воды и, вынырнув, не могла прийти в себя.

– Не воспринимайте ее слова слишком серьезно, – спокойно бросил лорд через плечо. – Почти все ведьмы так или иначе безумны.

Я сглотнула вставший в горле комок и повела плечами, желая сбросить с себя ощущение постороннего взгляда. Даже не оборачиваясь, была уверена, что девушка с кроличьей лапкой на шее насмешливо смотрит нам вслед.

Мобиль, в который мы вскоре сели, привез нас на окраину города, где находилось нечто вроде полигона. Вся площадка подсвечивалась огнями и была разделена на небольшие полосы, где располагались разных размеров дирижабли, пришвартованные к специальным мачтам. Вокруг сновали люди в темно-зеленой форме: одни контролировали процесс взлета, другие помогали дирижаблям садиться, а третьи вообще разъезжали по полигону на причудливом транспорте, напоминающем грузовики, только в стимпанк-исполнении. На них же крепились мачты, за которые держались парящие невысоко над землей дирижабли.

Нас явно не ждали, но, когда мы, выйдя из мобиля, направились к одному из дирижаблей, нам навстречу тут же бросилась пара свободных работников. Я нисколько не удивилась, когда оказалось, что они знают Шайрэна. Не удивилась и тому, что лорд вознамерился прокатить меня на дирижабле. А вот то обстоятельство, что управлять дирижаблем он собирался сам, все-таки удивило. Памятуя о нелюбви драконов к техномагии, я совсем не ожидала, что Шайрэн умеет управлять транспортным средством, тем более таким. На уроках неоднократно упоминалось, что драконы презирают все летательные аппараты и, обладая собственными крыльями, свысока смотрят на магов, пытающихся покорить небо.

Процесс посадки, как и все, что происходило после, оказался волнующим. Наш дирижабль в сравнении с остальными был не очень большим и… аккуратным, если так можно сказать о строении, вдоль и поперек испещренном металлическими швами, заклепками и проглядывающими сквозь жесткий корпус шестеренками. Я смутно представляла, как работают обычные дирижабли, но почему-то испытывала стойкую уверенность, что они несколько отличаются от этих.

Сперва мне помогли взобраться на пассажирское место в кабине управления, а затем Шайрэн сел за штурвал. Ощущения в это время были просто невероятными. Кажется, за всю свою жизнь, которую считала вполне насыщенной, я не испытывала ничего подобного. В кабине стоял специфический запах железа и масла, но он не казался неприятным, даже наоборот. Кресло оказалось мягким и удобным, хотя несколько ремней безопасности и ограничивали движение. Панель управления представляла собой несколько штурвалов и рычагов, мерцающий блеклым фиолетовым светом экран и с десяток кнопок.

Прежде чем мы взлетели, из кабины был выброшен дополнительный груз, который рабочие ловко погрузили на тот самый, похожий на грузовик транспорт. Затем дирижабль отстыковали от причальной мачты, Шайрэн взялся за управление, и – вуаля! – мы, слегка покачиваясь, стали уходить в ночное небо.

Удивительно – за этот долгий день я изумлялась едва ли не каждую минуту, и всякий раз мне казалось, что лучше просто не бывает. Но стоило так подумать, как передо мной представал очередной сюрприз, еще более захватывающий, чем предыдущий.

Полет на дирижабле впечатлил меня если не больше, то, во всяком случае, не меньше, чем созерцание столицы из резиденции. Мы словно не летели, а плыли по воздуху, поднимаясь все выше, оставляя внизу крыши домов, шпили башен и переплетения горящих фонарями улиц.

– Это нереально, – пораженная увиденным, хрипло выдохнула я. – Так не бывает…

Шайрэн потянул штурвал, и дирижабль принял практически вертикальное положение. Мир за оконными стеклами перевернулся, и от представшего взору вида сердце в который раз екнуло. Некоторое время мы набирали высоту, а затем, выровнявшись, поплыли над ночным городом. Шайрэн управлял дирижаблем уверенно и расслабленно, явно делая это далеко не в первый раз.

– Вот это полет! – снова не сдержала я эмоций, наблюдая за тем, как прямо под нами проплывает еще один дирижабль. Поддавшись порыву, посмотрела в лицо лорда и искренне поблагодарила: – Спасибо! Правда, огромное спасибо!

На короткие мгновения я забыла и о треклятом отборе, и о своем шатком положении – обо всем, кроме этого потрясающего, наполненного настоящим чудом момента.

Глаза Шайрэна мерцали в полумраке кабины, когда он ответил:

– Поверьте, Эльвира, это не полет, лишь блеклое его подобие.

– Похоже, драконы и правда те еще снобы, – забывшись, с улыбкой хмыкнула я.