Но ревность… Проклятая ревность затмила все, и вот Эрик вроде сдерживался, а в следующий момент уже сорвал с нее платье и развел широко ее ноги коленом…

Рин прекрасно знала его слабые места. И еще Рин не привыкла убегать от сложностей. Привыкла выходить с ними на бой, один на один, как сейчас с Лордами Стихий. Это Эрик триста лет скитался по Гийлиру, держась как можно дальше от Чертога, и скитался бы еще столько же, если бы не Рин.

Ее волосы свели его с ума еще в первую же ночь, когда он проснулся рядом с ней. Запах ее кожи вскружил голову, когда он нагнулся над ней, чтобы провести пальцами по плечу и нанести защитные руны.

Наверное, он гладил ее в то утро чуть дольше, чем остальных женщин до нее, оправдывая себя тем, что снова и снова проверял, держатся ли руны или нет. Но все это было не так. Коснувшись ее в первый раз, он просто не представлял, как жить иначе. Без нее рядом с ней и без возможности ежедневно касаться ее по первому же желанию.

Да что ж так долго?…

Эрик поднял глаза, принявшись пересчитывать звезды на небе. Каждая светящаяся точка означала неизвестный новый мир, в котором, возможно, бушевали войны, лилась кровь или только расцветала жизнь руками такой непознанной силы. Как же много точек!… Рин права, Создателю Миров нет никакого смысла держаться за их мир, когда на небе еще остается столько новых звезд.

Его Рин тоже существовала без него, где-то там. Но теперь она здесь.

Она просила не вмешиваться в переговоры. Лорды Стихий и правда не готовы выслушивать драконов. В целом мире и из всех смертных женщин, что жили здесь, только Рин могла говорить с ними на равных…

– Идут! – разнесся первый крик подобно пожару.

Первыми шли шаманы. Те немногие, что согласились помочь Рин и снова вызвать Лордов Стихий. На этот раз всех шестерых.

Среди цветной одежды и в полумраке Эрик не сразу заметил темное платье Рин. Королевская семья должна была носить черный, напоминающий о мрачном низком небе перед грозой. Именно эти оттенки считались цветами семьи буревестников. Самой редкой стаи Гийлира.

Но как только заметил, тут же сорвался с места. Ее запрет не приближаться больше не имел оснований – переговоры были закончены. Эрик надеялся, что успешно.

Он бросился к Рин, которую вела Маим. Рин едва разбирала дорогу перед собой. Ее лицо было бледнее обычного, когда Эрик подхватил ее на руки.

– Ну что? – выдохнул он.

– Не знаю, – отозвалась Рин. – Они сказали, что подумают.

Подумают?!

– Это лучше, чем прямой отказ, – подбодрила его Маим.

Неужели? Эрик так не думал.

В прозрачных глазах шаманки Эрик различил тревогу за Рин, которая только и смогла, что кивнуть.

– Помоги ей, буревестник. Теперь все в твоих руках.

Ему не понравились эти слова. От них веяло обреченностью. Весь мир знал, что отношения смертной и дракона ведут только к смерти. Это читалось и в глазах Маим, которая с материнской заботой глядела на изможденную Рин.

– Только держись, Рин, – выдохнул Эрик. Поставил ее на ноги и в тот же миг перекинулся в дракона, подхватил ее в одну из лап, так как знал, что сейчас она не удержится верхом, и взмыл в небо.

В два счета он преодолел Гранатовый лес и навис над террасой Чертога, расчищенной для драконов. Бережно опустил Рин и тут же сменил облик, успев подхватить ее на руки до того, как она упала.

Слабой рукой она обвила его шею и коснулась губами шеи. Даже это невинное прикосновение пробудило волну ощущений в его теле, отчего Эрик ускорил шаг. Больше он не собирался делиться ее стонами со всеми обитателями Чертога.

В спальне он уложил ее на кровать и навис сверху.

– Ты мне нужен… – прошептала она, облизнув губы.

Он знал, что это так.

Благодаря Гийлиру, Рин подчинила себе магию шести стихий, но ребенок – настоящий дракон – забирал эту магию себе. Рин делилась с ребенком всем, в том числе и магией.

Эрик не мог думать о том, что будет потом, если уже сейчас Рин выматывалась до полуобморочного состояния. Он в любом случае сделает все, что будет в его силах. Тем более что способ разделить с ней его магию – более чем приятный. Даже в этом для него только удовольствие, а для нее – только страдания.

Эрик нагнулся, проведя пальцем по линии подбородка Рин. Ее кожа вспыхнула радужными переливами, и она застонала от удовольствия.

– Только не рви это платье, – прошептала она. – Оно мне нравится.

– Тогда давай его оставим, – отозвался он, скользя рукой по бедру и собирая подол платья на талии.

Она выгнулась под его рукой, призывно приподнимая над кроватью бедра.

– Да…

Она была влажной под его рукой, и Эрик легко проник в нее сначала одним пальцем, а потом вторым и тогда же увидел, как порозовела ее кожа. Как участилось дыхание.

Второй рукой он спустил лиф платья, обнажая налившуюся грудь. Провел языком и ускорил движения. Рин выгнулась натянутой струной под его руками, хрипло застонала, задержав дыхание. Он подарил ей два оргазма, после чего обнимал и гладил ее, покрывая каждый сантиметр кожи рунической пылью, до тех пор, пока ее дыхание наконец-то не выровнялось.

Она заснула, перед этим пообещав, что обязательно заставит его молить о пощаде, как только проснется. Он обещал обязательно быть рядом в момент ее пробуждения.

И она могла не сомневаться – он сдержит свое слово. Теперь он будет рядом каждое мгновение. Это то немногое, что он может сделать для нее.

И их ребенка.

Она беременна.

Только теперь до Эрика стал в полной мере доходить смысл этой фразы. Его Рин беременна!

Он положил ладонь на ее живот и пробормотал несколько заклинаний. Кожа Рин вспыхнула, но свечение очень быстро погасло – ребенок внутри нее забрал и эту магию себе.

Теперь на какое-то время теперь он перестанет изводить Рин, осушая ее кровь. Но это не продлится долго. Рин не была магическим существом. Смертной. Ее магии было недостаточно, чтобы выносить дракона, чье развитие требовало очень много магии.

Смертные женщины не могли родить и от одного стихийника, не говоря уже о таком отце, каким был Эрик. Их ребенку требовалась магия всех шести стихий с самого первого дня его зачатия. И если бы не Гийлир, Рин уже была бы мертва.

Их ребенок мог стать могущественнее всех, кто сейчас жил в этом мире. Даже их самих, его родителей. Да, Эрик тоже заполучил свою магию ребенком, но от случайного осколка и не впитал все шесть стихий с кровью матери, что сделало бы его куда сильнее, чем он был сейчас.

А если это так, то подпитка магией должна быть куда значительнее. Того, что сделал Эрик для Рин сегодня, было достаточно для начала, но мало для того, что ждало их впереди. Очень скоро даже этого будет недостаточно, чтобы поддерживать в ней жизнь. Ребенок будет расти, а с ним и его аппетиты.