А Кими тем временем шепнула Авроре, что это управляющий плимутским портом.

– Слышал, скоро назначат испытания для крейсера, – откладывая салфетку в сторону, произнес Арчи Блейк. – Поздравляю и удачи. – Последние слова прозвучали, как брошенные в воду камни, тяжелые и холодные.

– Благодарю, но везение оставь кому-нибудь другому. Удача здесь ни при чем, инжиниринг – наука точная.

Уголок рта Арчи Блейка нервно дернулся, потом он едва заметно кивнул, забирая пожелания обратно.

– За чужую удачу! – Он поднял тост, глядя на оппонента, и, не дождавшись реакции, залпом осушил бокал.

Глаза Джеймса недобро блеснули, и бокал он так и не взял. Аврора не знала, чем может закончиться этот диалог, и знать не хотела, поэтому сделала то, что еще сегодня днем не осмелилась бы провернуть: она накрыла ладонь Джеймса своей и кокетливо произнесла:

– Джейми, ты обещал потанцевать со мной.

Ей казалось, что всё происходит, как в замедленной съемке: Джеймс поворачивается к ней, окидывая взглядом лицо и останавливаясь на губах, и ее тонкие пальчики тонут в горячей ладони.

Кроме них танцующих не было – что ж, они будут первыми.

– Мне кажется, вы получаете особое удовольствие от этого вечера.

– Почему нет, – ослепительно улыбнулась Аврора. Со стороны они наверняка выглядели как любовники: Джеймс склонил голову к ней и не отводил восхищенного взгляда; она отвечала ему тем же, расточая обольстительные улыбки. Правда, говорили они совсем не о любви. – А Арчи Блейк – кто? Почему у вас такие напряженные отношения?

Аврора понимала, что они конкуренты по бизнесу, но это не повод ненавидеть друг друга.

– Я не хочу о нем сейчас говорить, – Джеймс чуть крепче обхватил ее талию, приближая. – Лучше расскажите о себе.

– Что же вы хотите знать? – не без кокетства спросила Аврора.

– Всё.

– О, эта очень длинная история.

– У нас вся ночь впереди. – Аврора смутилась, и Джеймс шутливо добавил: – Вы ведь не убежите с двенадцатым ударом часов?

– На таких каблуках далеко не убежишь.

Они подошли к Венди Фостер как раз тогда, когда Арчи Блейк завел разговор о старых портовых складах, построенных еще при Елизавете Тюдор и считавшихся историческим памятником. Джеймс сразу включился в разговор, даже поддержал идею, что их можно восстановить и заставить приносить выгоду графству. Аврора не сразу поняла, к чему он клонит, ведь совершенно очевидно, что мистер Блейк горит желанием выкупить склады у города, и в данный момент он умело пользовался неформальной обстановкой, прощупывал почву для сделки. Когда Арчи жирно намекнул о своей заинтересованности, Аврора разгадала намерения Джеймса.

– Я думаю, этот разговор не уместен на благотворительном вечере в честь защиты исторического наследия, – снисходительно заметил он.

– Вы правы, Джеймс, – поддержала Венди. Действительно, кто будет жертвовать на реконструкцию старой церкви, если пройдет слух о том, что здесь заключают коммерческие сделки.

К губам Арчи Блейка приклеилась холодная улыбка, но взгляд прожигал недовольством. Когда глава городского совета отошла к другим гостям, отложив столь щекотливый вопрос до более благоприятной ситуации, взгляды мужчин схлестнулись, но они не успели и словом обменяться.

– Здесь душно, Джейми, проводи меня на воздух, – демонстрируя притворную дурноту, попросила Аврора.

– Конечно, милая, – довольно отозвался он, обнимая ее за талию. Джеймс и впрямь радовался тому, как складывается вечер: он и сам не против приобрести портовые склады и, прощупав ситуацию, понял, что это возможно. Его интерес для госпожи Фостер был очевиден, но выказал его Джеймс не столь агрессивно, как Блейк – с политиками-женщинами так нельзя. Но дела делами, а ночь только началась, и он был очень доволен той, в чьей компании ее проводит. И надеялся, что, когда наступит полночь, не останется с одной туфлей в руках.

Ночь дышала духовитой дождевой влагой, наполненной запахами травы и яркой сладостью розовых кустов. На крытой террасе отеля было шумно и людно, поэтому они решили прогуляться по небольшому саду, спокойно дремавшему в тишине, словно завороженному, отрешенному от царившей кругом суеты.

– У вас очень ловко получается сглаживать конфликты, – они остановились у пышной клумбы с мелкими цветками шиповника. – Откуда такой опыт?

– Достался по наследству. У отца сложный характер, и маме порой приходилось прибегать к подобным приемам. Но в моем арсенале осталось не так уж много хитростей, – предупредила Аврора.

Он улыбнулся, но она не столько увидела, сколько услышала это: свет фонарей едва пробивался сюда, добавляя интимного танца теней на лицах, а иногда полностью погружая во мрак: стоит сделать шаг – и ты в полной темноте.

– Думаю, Арчи не задержится надолго: он всё услышал и всё сделал.

Резкий порыв ветра обжег обнаженную спину прохладной влагой, и Аврора поежилась, обхватив себя руками. Небо чернело матовой синевой, и ни одного яркого пятнышка, ни одного светлого всполоха – звезды скрылись под черным пологом.

– Будет дождь, – заметила она и тут же запротестовала, когда Джеймс скинул пиджак, набросив его на хрупкие плечи. – Не стоит, правда, – но было уже поздно. – Вы с мистером Блейком соперничаете, почему? – решив направить беседу в нейтральное русло, поинтересовалась Аврора.

– Три года назад «Виккерс» выиграла тендер на постройку трех боевых крейсеров для британского флота. Арчи Блейк руководит «Би-системс» – нашим основным конкурентом. Сейчас Минобороны объявило конкурс на следующую партию – пять многоцелевых фрегатов, цена сделки примерно четыре с половиной миллиарда, – Джеймс хмыкнул, когда брови Авроры взлетели вверх, и добавил: – Ничего личного, просто бизнес.

Ей показалось, что он не всё рассказал и что во всем этом есть что-то еще, но, по сути, ей эта информация ни к чему. Она же всего лишь няня.

Пара прохладных капель снова сорвалась с неба – пришла пора возвращаться. Аврора сняла пиджак, возвращая, Джеймс быстро надел его, а она не удержалась и поправила черную бабочку, криво улыбавшуюся с кипенной белизны сорочки.

Джеймс успел перехватить ее руку и, легонько сжав, оставил горячий поцелуй на внутренней стороне ладони. Аврора ощутила, как заалели щеки, а сердце бешено ударилось в грудь: она ждала его внимания, хотела ласк, отрицать это было бессмысленно – пальцы ног не то, что подворачивались, они завязались в узелок, – но отчего-то боялась, что «это» всё-таки случится, поэтому, поправив закрутившийся от влаги локон, отступила к дорожке, к выходу из лабиринта чувств и желаний. Джеймс не стал давить и навязывать свою близость, и Аврора была благодарна за это, не подозревая, что дело не в благородстве, просто место неподходящее, а она действовала на него как самый мощный афродизиак, поэтому уверенности, что получится ограничиться одними поцелуями, не было.