– Узнаем, – уверенно отозвался Дамир. – Князев-младший предоставил чашки со следами ДНК Константина и Марфы, так что разберемся!

– К сожалению, – добавила Алла, – ДНК Досифея заполучить не удалось: он никогда не принимает пищу с членами своей паствы, всегда ест отдельно. Но Артем молодчина, сумел добыть его отпечатки пальцев… К сожалению, они оказались смазаны – скорее всего поверхность, с которой мы их снимали, была повреждена. Но, если получится выяснить, кто такие Константин и Марфа, возможно, и такие отпечатки сойдут?

– Так вы полагаете, Алла Гурьевна, что Досифей мог засветиться в нашей базе данных?

– А почему нет? – пожала она плечами. – Мы вбили себе в голову, что он имеет отношение к РПЦ, однако, судя по словам Артема, которому у меня нет оснований не доверять, он не так уж хорошо знаком с православными обрядами и даже молитвы умудряется перевирать. Получается, мы приняли на веру то, что он сам, причем весьма витиевато, пытался нам внушить! Поэтому необходимо установить личность Досифея. Покупая участок под Красным Селом, он же должен был подписывать документы своим настоящим именем… Или подпись ставили другие люди?

– Алла Гурьевна, никакой земли Досифей не покупал, – покачал головой Дамир. – Я проверил – она даже не в аренде!

– Погодите, как это так – самострой, что ли?

Ахметов кивнул.

– И как же Досифей умудряется процветать на земле, которой не владеет и за которую даже не платит аренду?

– Ответ напрашивается сам собой, – пожал плечами Антон. – Его покрывает кто-то в администрации Красного Села!

– И, вполне вероятно, местная полиция, – поддержала его Алла. – Это еще раз подтверждает необходимость командировки в Сибирь! А у нас появляется возможность допросить Константина на предмет его связи с гибелью Олега Князева!

– Алла Гурьевна, будьте осторожны! – предупредил Антон. – Одна не ездите, возьмите с собой Дамира: сдается мне, этот Константин – человек непростой, он может быть опасен!

– Не волнуйтесь, Антон, я возьму с собой еще парочку человек: пусть все видят, что мы серьезно относимся к ситуации. Если Досифей поймет, что за него взялись по-настоящему, он может начать совершать ошибки, и тогда, если повезет, мы сможем его на чем-нибудь поймать!

– Хорошая идея, – кивнул Шеин.

– А еще надо выяснить, кому принадлежит земля в районе общины. Если она является собственностью Красносельской администрации, необходимо узнать, на каком основании там выстроили целый поселок!

– И так мы, возможно, выйдем на тех, кто крышует Досифея! – продолжил ее мысль Дамир. – Я сейчас же этим займусь!

– У меня для вас есть еще одна наводка, – сказала Алла. – Надо разыскать Вениамина Решетова.

– Это еще кто? – поинтересовался Белкин.

– Человек, пропавший из общины несколько недель назад.

– Он что, тоже из списка пропавших?

– В том-то и дело, что нет: этот человек – муж одной из женщин общины. О нем рассказал Князев, а ему, в свою очередь – его сын.

– А он как узнал?

– От той самой жены. Она, оказывается, видела нашу встречу – просто чудо, что это была именно она и что ей необходима наша помощь, иначе у Артема Князева могли возникнуть большие неприятности! Так вот, надо найти этого парня, что будет нелегко, потому что жилье свое он продал, когда переехал к Досифею – впрочем, как и его жена.

– И как же нам его тогда отыскать? – спросил Дамир. – Есть какие-то исходные данные?

– Предыдущие места работы и контакты друзей – возможно, он связывался с кем-то из них. Раз Антон и Александр отправляются в командировку…

– Тогда я займусь, Алла Гурьевна, – перебил Дамир. – Еще что-то?

– Это пока все, что у нас есть. Ждем результатов экспертизы по Константину и Марфе, а я съезжу к Досифею с группой и поболтаю с хозяином внедорожника. Надеюсь, удастся получить ордер на осмотр машины, и тогда станет ясно, имеет ли Константин отношение к гибели Олега Князева. Ну, давайте, что ли, поработаем, коллеги?

* * *

Артем медленно выплывал из тумана и снова погружался в него, хватая ртом воздух: комната кружилась, словно он находился в центрифуге для тренировки космонавтов, и он впивался ногтями в края кровати, пытаясь не свалиться с нее, умом понимая, что этого не произойдет, потому что по-настоящему проблема только в его вестибулярном аппарате, а не в том, что комната внезапно стала космическим кораблем или сверхзвуковым истребителем, вошедшим в крутое пике.

– Вот, выпей! – услышал он голос словно бы издалека. Говорила определенно женщина, но Артем никак не мог разлепить веки, как будто ресницы намазали клеем «Момент».

Вкус напитка был отвратительным, но он и в самом деле произвел обещанный эффект: постепенно туман в голове начал рассеиваться, дыхание – восстанавливаться, и Артем сумел даже приоткрыть один глаз, чтобы увидеть свою спасительницу. Ею оказалась Наталья.

– Ну, как ты? – спросила она, склоняясь к самому его лицу. – Узнаешь меня?

Артем кивнул – во всяком случае, ему так показалось. На самом деле он, видимо, затряс головой, поэтому Наталья снова поднесла стакан к его губам. На этот раз питье показалось еще хуже на вкус, но и действие его усилилось: вот уже можно открыть и второй глаз, и комната перестала вращаться с бешеной скоростью – теперь она плавно проплывала мимо, позволяя разглядеть окружающие предметы – грубо сколоченный стол с двумя стульями, лавки у стен и три кровати. На четвертой, у окна, лежал сам Артем. Кроме Натальи в комнате никого не было. Тем не менее, когда она заговорила, то понизила голос почти до шепота.

– Я вызвалась за тобой ухаживать, – сказала она. – Побоялась, что ты в бреду сболтнешь лишку!

– Сколько я..?

– Был в отключке? Почти двое суток! Что случилось?

– Не знаю…

– Что последнее ты помнишь?

Он открыл было рот, но тут же захлопнул его: не мог же он и вправду произнести вслух то, что собирался! Да и вообще, Артем понятия не имел, привиделось ли ему это во сне или произошло на самом деле. В ушах до сих пор стоял гул, создаваемый голосами двух десятков людей, столпившихся в маленьком помещении «Дома Ангела»: молитва походила на нескончаемый вой ветра или неумолчный шум прибоя, и Артем испугался, что отныне ему придется жить с этим до конца дней.

– Даже не знаю, – пробормотал он, вновь прикрывая глаза в надежде, что гул в ушах исчезнет. Но он не исчез, лишь стал тише.

– Ладно, а ЕГО ты видел? – услышал Артем голос Натальи.

– Кого – «его»? – переспросил он, хотя отлично понимал, о чем, вернее, о ком она говорит.

– Ангела, – нетерпеливо ответила она. – Ты видел Ангела?

– Я не знаю… не знаю, кого я видел.

И это была чистая правда. Он вспоминал ярчайшее сияние, слепившее глаза, из-за которого невозможно было как следует разглядеть что-то за ним, однако Артем не сомневался, что видел в ореоле света человеческий силуэт… Или не человеческий? Кажется, там были крылья – как у лебедя или даже больше. Да, как… как у ангелов. Все его существо восставало против этого воспоминания. Артем не был атеистом, как его отец, он считал себя агностиком. Это значит, что ему требовались доказательства всего, в чем его пытались убедить. Если доказательств чего-то нет, то для него этого просто не существует. Можно ли считать то, что он видел, доказательством и чего именно – существования ангелов или жизни после смерти? Явления Бога?