Ей вспомнилось, как Тони произнесла это слово. Мужественный. Для Карла это всегда было очень важно. О нем часто говорили как о ярком представителе настоящих мужчин: остром на язык, физически сильном, привлекающем женщин. Слабость, извинения, болезни всегда вызывали у него раздражение. Возможно, именно поэтому к середине его жизни женщины, которые оказывались рядом, были одна моложе другой.

Он был жестким человеком, даже холодным, но всегда полным жизни. В нем был гений, которым Джоанна восхищалась не меньше, чем побаивалась его. Он был честным человеком, человеком слова, но никогда никому не давал ни на йоту больше того, чем тот, на его взгляд, заслуживал.

Джоанна прикоснулась к нему, положив свою руку поверх его. Она никогда бы не поверила, что сделает это наяву.

—Это может повториться?

—У него есть отличные шансы полностью выздороветь, если только он выбросит сигары, станет с осторожностью относиться к алкоголю и следить, чтобы его график был не слишком плотным. Еще, разумеется, диета, — продолжал доктор, но Джоанна уже качала головой:

—Не могу представить, чтобы он прислушался хоть к одному из ваших советов.

—Побывав в блоке интенсивной терапии, люди часто настолько меняются, что и представить себе невозможно. Решать, конечно, ему, но он человек неглупый.

—Да, это верно. — Джоанна убрала руку. — Нам понадобится пресс-релиз; я могу взять это на себя. Когда он проснется?

—Скорее всего, вы сможете поговорить с ним утром.

—Я буду вам очень признательна за звонок в случае, если до этого времени будут какие-нибудь изменения. Свой номер я оставлю на посту у медсестры.

—Думаю, что утром сумею рассказать вам больше. — Доктор снова открыл дверь. — Вам самой неплохо было бы отдохнуть. Выздоровление пациента-сердечника может быть утомительным.

—Благодарю вас.

Она в одиночестве зашагала по коридору. В целях самозащиты она запретила себе вспоминать образ отца на больничной койке. Как только Джоанна снова оказалась в приемной, Тони тут же вскочила и схватила ее за обе руки:

—Джоанна, как он? Говори мне все как есть.

—Он отдыхает. Врач настроен очень оптимистично.

—Слава богу!

—Карлу придется пойти на некоторые ограничения — диета, меньше работы и все в таком роде. Завтра ты сможешь его увидеть.

—Ой, я, наверное, выгляжу чучелом? — Потребность убедиться в том, что это не так, была столь велика, что Тони уже доставала свою косметичку. — Надо будет до завтра привести себя в порядок! Я не хотела бы, чтобы Карл увидел меня с абсолютно красными глазами и с таким ужасом на голове!

И вновь Джоанна удержалась от сарказма, ибо это была правда.

—По словам врача, он проснется только завтра. Я улажу дела с прессой через представителя больницы. Я полагаю — и даже уверена, — что пресс-секретарь найдет время написать сообщение. Карл, возможно, только через день-другой сможет сам принимать подобные решения.

Тут она в нерешительности помолчала, пытаясь представить своего отца неспособным принимать решения, и продолжала:

—Вам важно обеспечить ему покой. Поезжайте домой и отдохните. Если будут какие-либо изменения до утра, они позвонят.

—А как ты? — просил Сэм после того, как Джек увел Тони по коридору. — С тобой все в порядке?

—Да, все хорошо.

Желая убедиться в этом, он взял ее за подбородок. Ему подумалось, что во взгляде Джоанны скользит какое-то особое чувство. Это сильнее, чем шок, но совершенно иное, нежели горе. Великие тайны, подумал он. И великие страхи.

—Джоанна, поговори со мной!

—Я тебе все рассказала.

—Да, о состоянии твоего отца.

Она попыталась уйти, но Сэм удержал ее:

—А я хочу знать о твоем.

—Я немного устала и хотела бы поехать домой.

—Хорошо. — Он подумал, что лучше все обсудить не здесь, а дома. — Мы поедем. Но я останусь с тобой.

—Сэм, не нужно.

—Очень даже нужно! Едем домой!

Был уже второй час ночи, когда они добрались до дома Джоанны, но она сразу бросилась к телефону. Держа в одной руке ручку, другой она перелистывала свою телефонную книгу.

—Чтобы все устроить, не должно уйти много времени, — сказала она Сэму. — Но ты меня не жди.

—Я подожду.

Ему было что сказать, и ему хотелось это сделать до того, как Джоанна снова выстроит баррикады. И хотя она держалась стойко, даже слишком стойко, он сознавал, что начинает понимать ее. И все-таки вышел из комнаты, когда Джоанна принялась набирать номер.

Вряд ли она могла заменить отца в его работе. Кроме того, она была уверена, что отец потерпит лишь ее минимальное вмешательство в свои дела, но о его болезни надо обязательно сообщить его сотрудникам. Джоанна предоставила информацию пресс-секретарю и обсудила с ним простой и прямолинейный текст пресс-релиза.

Пока она успокаивала ассистентку отца и старалась устроить все так, чтобы повседневные дела «Паттерсон Продакшнз» шли насколько возможно гладко, Сэм вручил ей кружку. Джоанна с благодарностью сделала глоток, ожидая, что это будет кофе. Вместо этого она ощутила вкус травяного успокаивающего чая, который когда-то купила на всякий случай и время от времени пила после особенно затянувшегося дня.

—Завтра я смогу рассказать вам больше, Уитфилд. Нет, все, с чем не сможете справиться вы или другие сотрудники, придется отложить. С этой проблемой вы справитесь, верно?

Слыша ее из другого угла комнаты, Сэм не мог не улыбнуться ее тону. От продюсеров он никогда лучшего не слышал.

—Где Ломан? Хорошо, вызовите его обратно. — Она что-то черкнула в блокноте. — Да, правильно, но я уверена, что через пару дней он сам проинструктирует вас. Вам нужно уточнить это у врача, но я не думаю, что Карл сможет поговорить с вами раньше чем через двое суток. — Голос Джоанны переменился, став ледяным. — Нет, здесь и обсуждать нечего, Уитфилд. Придется принять невозможность связаться с Карлом и ждать дальнейших новостей. Нет, я не буду за это отвечать, это ваша обязанность. Вам за это платят.

Она повесила трубку, разгневанная бесчувственностью собеседника.

— Идиот! — пробормотала она, снова взяв кружку с чаем. — Он больше всего печется о том, что Карл настаивал на контроле за монтажом «Огненных полей», а его сердечный приступ, судя по всему, помешает закончить проект в срок!

—Ты все?

Все еще хмурясь, Джоанна пробежала глаза ми свои записи.

—Не думаю, что в моих силах сделать что-нибудь еще.

—Тогда иди и садись сюда! — Он подождал, пока Джоанна сядет рядом с ним на диване, и снова наполнил ее кружку из чайника, в котором и заварил чай. Сэм почувствовал ее напряжение, даже не прикоснувшись к ней, и начал массировать ей плечи. — Трудно это, когда остается только ждать!