class="p1">Но его неожиданно не смущает моя сдержанно-сухая интонация.

— Знаешь что? — Алекс уверенно расправляет плечи и подмигивает мне. — А мы и не будем. Мы пойдем смотреть на выставку архитектуры корабля.

— Куда? — опешиваю я.

— Там дальше по набережной есть небольшой корабельный музей. Жди меня здесь. Я сейчас скажу ребятам, чтобы ехали без нас.

Без нас? Округлив глаза, смотрю в спину, уже ускакавшего к остальному студенческому совету, Алекса.

Без нас. То есть имеется в виду, что на эту выставку идем только я и он?

О нет. Хочется скривиться, словно мне в рот запихнули лимон. Я просто планировала немного подепрессовать одна. Дома дедушка, и приходится делать это украдкой.

Но сияя широкой улыбкой, Алекс уже возвращаемся ко мне.

— Идем?

— Я… — открываю рот, панически подбирая в голове вежливые слова отказа, но они так и не доходят до моего языка.

Меня простреливает мыслью. А разве я не этого хотела несколько недель назад? Разве это не я мечтала по ночам, чтобы синеглазый красавчик Алексей Смирнов пригласил меня хоть куда-нибудь?

И вот она мечта. Стоит прямо передо мной. Вся такая идеальная и, как всегда, в рубашечке и брюках. Улыбается. Еще в музей зовет.

Ну и кем я буду, если сейчас дам заднюю? Правильной. Дурой.

— Да, конечно, — выдавливаю из себя улыбку. — Идем.

Господи, надеюсь, она была хоть немного похожа на искреннюю.

***

Через сколько я теряю нить разговора с Алексом? Ну чтобы не соврать, обозначу минут семь.

Мы неспешно прогуливаемся по набережной. В этот майский выходной таких же гуляющих предостаточно, чтобы иногда лавировать между ними. То дети на велосипедах, то шумные группы подростков… А свежая зелень на деревьях на фоне подкрадывающихся темно-фиолетовых туч смотрится особенно сочно. Одним словом, вокруг яркий, теплый май.

Я честно стараюсь зацепиться всем своим вниманием за приятный тембр Алекса. Он увлеченно рассказывает что-то о дальнейших планах студенческого совета.

И поддерживаю нашу беседу я лишь периодическими кивками и вежливой улыбкой, когда нет да нет, Смирнов сам бросает на меня свой взгляд.

Да и я украдкой посматриваю на него в ответ. Пытаюсь выудить из себя то, что раньше делало мое сердечко уязвимым, когда смотрела на Алекса.

Но не ощущаю ни одной эмоции. Как будто все наглухо стерли.

Я даже злюсь на себя, потому что замечаю в Алексе только то, что его светлые пряди волосок к волоску уложены гелем. И эти выглаженные рубашка и брюки, начиненные до блеска туфли… Он вообще носит что-то другое?

Во мне зарождается неприятное раздражение, я когда смотрю на Смирнова.

И всему виной вечно взлохмаченная темная копна волос и притягательные карие глаза, которые я…

— …любишь? — через туман моих мыслей доходит до меня вопрос Алекса.

— Что, прости? — вздрагиваю я. Торможу и растерянно хлопаю глазами.

— Ты сладкую вату любишь? — с улыбкой повторяет Смирнов, указывая подбородком за мою спину. — Я вот люблю. Тебе взять?

Рассеянно киваю. Вата так вата. Может, он хоть пять минут помолчит.

И меня опять посещает колючая мысль. А мне точно нужна экскурсия в корабельный музей?

Откуда-то издалека долетает глухой раскат грома, а от резкого порыва ветра мне приходится придержать ладонями подол платья.

— Наверное, надо поторапливаться, чтобы не попасть под дождь, — Алекс снова рядом и уже держит в руках две палочки с небольшими белоснежными шарами сладкой ваты. — Выбирай любую.

— Спасибо, — опять насильно тащу уголки своих губ вверх и тянусь к одной из порций ваты.

Но моя рука замирает на полпути. Алекс вдруг перестает улыбаться. Его взгляд становится очень внимательным. И с этой внимательностью он скользит им по моему лицу. Смирнова как будто заморозили. Я настороженно моргаю, вопросительно приподнимая брови.

— Ты очень хорошо сегодня выглядишь, Лесь, — вдруг напряженно выдает Алекс, продолжая проводить сеанс гипноза глазами. — Ты вообще стала какая-то другая…

И мое настроение под очередной раскат грома достигает абсолютного нулевого значения. Я чувствую лишь лавину разочарования.

Это был комплимент, который теперь мне совершенно не нужен.

Как и не нужна мне эта экскурсия в музей корабликов. И Смирнов не виноват. Я просто влюблена в другого.

Тяжелым вздохом набираю полную грудь воздуха. Но все всем моим планам на честное признание приходит харакири.

— Вот вы где! — слышится знакомый бас за спиной, и мое сердце сжимается в крохотный комочек.

Как черт из табакерки, не иначе, рядом со мной и Алексом возникает Макс.

Взвинченный, с горящими глазами, взлохмаченный, в широкой толстовке с принтом из комиксов про «Мстителей», в кроссах и потертых джинсах.

И пока сердце в груди пытается вернуться к нормальному размеру, я теряю дар речи и умение соображать.

Ольховский реально здесь? И сейчас? Но какого?.. Пришел трясти из меня ответы внаглую?

И, похоже, только он понимает, что здесь происходит. Потому что я и Алекс охреневши молчим.

— Нагулялась? — без тени смущения спрашивает у меня Макс. Как будто между нами и не было этих нескольких дней молчания. — А теперь пойдем. Надо успеть дойти до машины до ливня.

— Ты офигел? — возмущенно фыркаю я.

Но саму себя не обманешь. Внутри меня просыпаются все долбанутые бабочки. Через них словно пропустили двести двадцать.

— Ольховский, ты чего здесь забыл? — к возмущениям подключается и Алекс.

Макс вздыхает, закатывает глаза, но потом возвращает свой взгляд только на меня. Пронзительный и без единого намека на шутку.

— Ее здесь забыл. Вот за ней и пришел.

— А ты сначала у Олеси поинтересуйся… — слышу лишь по интонации, что Смирнов закипает.

Потому что, пока мой пульс обезумевши шкалит, я смотрю только на этого… расхорохоренного придурка в смешной кофте со мстителями. И Макс кривится:

— У тебя забыл спросить, Алеша.

Я ничего не успеваю сообразить и дать хоть какого-то ума происходящему. А в карих глазах вспыхивает невероятно дьявольский огонек. Максим делает шаг. Меня обхватывают его сильные руки и как пушинку поднимают в воздух.

А уже через секунду я оказываюсь просто взвалена и перекинута через его широкое плечо…

Глава 25

Леся

Оказавшись висящей вниз головой, я, наконец, перестаю воспринимать все происходящее как должное.

— Макс! Отпусти! — брыкаюсь, болтая ногами в воздухе, а руками колочу по спине своего похитителя.

— А ты повеси чуток так. Кровь к твоей головушке прильет и, может, правильные мысли туда придут, — усмехается Максим и поправляет меня у себя на плече, словно несет мешок картошки.

Еще и ручищи свои это нахальное мужланище пристраивает прямо на мои бедра.

— Какие? — злобно цежу я ему куда-то чуть ниже лопаток. — Что ты придурок? Так