– Ты знаешь. С твоим двоюродным братом. С Кабанычем.

Калерия залпом выпила полный бокал вина, подняла на своегозаконного мужа полные застарелой неприязни глаза и спросила:

– Зачем?

– А вот этого, дорогая, я не могу тебе сказать.

Он был внешне спокоен, но Калерия Эдуардовна прожила с нимне один год. Она сразу почувствовала, что дело важное, ему просто необходимо,чтобы именно сейчас она свела его с Михаилом.

– Как хочешь. – Калерия сделала вид, что встаетиз-за стола.

– Подожди. – Интонация Загряжского сталапросительной, и это порадовало Калерию Эдуардовну. – Подожди. Я хочупредложить ему сделку… очень выгодную сделку, очень крупную. Пожалуйста, устройнашу встречу. Я могу и сам попытаться выйти на него, но тогда разговор будет нетаким доверительным…

Официант принес закуски. Калерия сделала над собой усилие имолчала, пока парень суетился перед столом, расставляя тарелки.

– Да он с тобой вообще говорить не захочет! –произнесла она, окинув мужа презрительным взглядом. – Он помнит, как ты сомной обошелся!

– Калерочка, не будем ворошить прошлое! –Загряжский положил ладонь на ее руку, посмотрел в глаза с хорошо отработаннымлиризмом.

Не выпей она бокала вина, могла бы сорваться и бросить внего тарелкой. Теперь же Калерия Эдуардовна с удивлением почувствовала, чтоласка ей приятна. Она мигом взяла себя в руки: больше ни капли спиртного, а топотеряешь над собой контроль, и мерзавец добьется всего, что ему нужно. Калериявовсе не собиралась вот так, с бухты-барахты, выполнять его просьбу, не такие уних с мужем были отношения.

– Ладно, – Калерия вырвала руку, – я спрошуего, захочет ли он с тобой говорить. Встретимся через неделю.

Дальше ужин прошел в ничего не значащей беседе.

Эту неделю Калерия Эдуардовна посвятила частномурасследованию. Она развила бурную деятельность, выяснила адреса и телефонынескольких бывших сотрудниц Загряжского, нескольких жен его бывших сотрудникови бывших жен его теперешних сотрудников, двух его бывших секретарш, резоннорассудив, что бывшие жены и бывшие сотрудницы гораздо словоохотливее.

Она извела огромное количество французского парфюма ибельгийского шоколада, но выяснила в результате, что Загряжский владеет на парус Посташевым частным конструкторским бюро, занимающимся разработками в областиавиастроения, что он непричастен к торговле оружием, наркотиками, драгоценнымии редкоземельными металлами, то есть к тем видам бизнеса, где участие Кабанычакажется вполне естественным.

Оставалось предположить, что Аркадий хочет продать какую-торазработку своего конструкторского бюро на сторону и именно для этого ищетконтакта с Михаилом, рассчитывая, ввиду как бы родственных с ним отношений, напосредничество и относительную безопасность.

Следующую встречу Загряжский назначил днем в дорогом и оченьприличном кафе на Невском. В подвальчике было прохладно и пустовато, что немешало важным разговорам.

Калерия Эдуардовна снова тщательно продумала свой туалет иостановилась на кремовом легком пальто – погода позволяла. Под пальто онанадела деловой костюм кофейного цвета, что шло к ее карим глазам. Придирчивооглядев себя в зеркале, Калерия осталась довольно своим внешним видом,преисполнилась уверенности в собственных силах и отправилась на встречу. Вкафе, сняв пальто и удовлетворенно поймав заинтересованный взгляд мужа (онпонимал толк в женщинах и умел оценить вкус, а костюм и вправду очень подходилк глазам), Калерия Эдуардовна поставила локти на стол, тем самым как бы обозначивтвердость своей позиции, и вместо предисловия решительно заявила:

– Десять процентов.

– Что – десять процентов? – удивленно переспросилЗагряжский. – Десять процентов чего?

Он профессиональным взглядом скользнул по точеной фигуркемолоденькой официантки. Девушка была хорошенькой и улыбнулась Аркадию от души.

Калерия Эдуардовна сжала зубы и отчеканила:

– Десять процентов прибыли от этой сделки.

– Михаилу? – оживился Аркадий.

– Мне, – отрезала Калерия, – за то, что сведутебя с ним. В противном случае он с тобой и разговаривать не станет.

– Ты с ума сошла! – Холеное лицо Аркадия покрылоськрасными пятнами. – Ты даже не представляешь себе, о чем идет речь! Окаких суммах! О каких людях! Десять процентов? Ха-ха! Да я сам вряд ли получубольше десяти процентов! Я не один на этой стороне, а еще сколько возьметМихаил за посредничество и безопасность? А кто еще будет участвовать в цепочке?Нет, об этом не может быть и речи!

Девушка принесла две чашки и чайничек голубоватого фарфора. Загряжскиймахнул ей рукой, чтобы не мешала, и это порадовало Калерию.

– Хорошо, – она внимательно смотрела наЗагряжского: кажется, его волнение было вполне натуральным, значит, раскладинтересов действительно в общих чертах такой, как он говорит, – хорошо,пусть будет пять процентов, но это – последнее слово. Больше я не отступлю.Если согласишься – сведу тебя с Мишей, нет – можешь искать покупателя на своюразработку в другом месте. Только, думаю, в любом другом месте ты, скореевсего, найдешь пулю.

Калория запустила пробный шар, упомянув о покупателе иразработке, и, судя по реакции Аркадия, попала в точку; в первую секундуее слова не удивили Загряжского, а когда до него дошел смысл ситуации, онвзглянул на жену с уважительным интересом: откуда, интересно, эта стерва Калеразнает про разработку, когда она успела все это разнюхать?

– Ладно, – сказал он наконец, побарабанив длиннымипальцами по столу, – пусть будет пять процентов. Это предел.

– И запомни, дорогой, – проворковала Калерия,развивая успех, – что это не тот случай, когда ты можешь пообещать наивнойдурочке все, что угодно, рассчитывая впоследствии отвертеться от выполненияобещаний. Миша проследит, чтобы ты заплатил все до цента!

– Да уж знаю, – ответил Аркадий, неприязненноглядя на жену.

Он положил на стол деньги и вышел, сухо кивнув ей напрощание. Пирожное и чай остались нетронутыми.

Калерия Эдуардовна глубоко вздохнула и подозвала девушку:

– Принесите мне кофе покрепче! Умеет кто-нибудь в этомзаведении варить настоящий кофе?

– Разумеется! – Девушка пожала плечами.

На этот раз Калерия Эдуардовна действительно встретилась сосвоим двоюродным братом. Миша здорово растолстел, обрюзг, заматерел, отпрежнего человека остался только кривой волчий оскал. Внимательно выслушавсестру, он задумался.

– Понимаю, почему он захотел поговорить именно сомной, – сказал он наконец, – у меня есть хороший выход на оченьбогатых японцев. Я веду с ними дела по цветным металлам… Интересно только,откуда твой благоверный это пронюхал. Ну, что же, если у него действительночто-то есть – почему бы на этом не заработать? Как говорил твой покойный папа,дядя Эдик, умнейший человек: надо брать все деньги, которые удается взять безриска для жизни… Ну, насчет риска – это была дань тому осторожному времени,сейчас без риска ни шиша не возьмешь. Ладно, Лера, поговорю с твоим муженьком.Ты не волнуйся, – он посмотрел на Калерию неожиданно теплымвзглядом, – я тебе из этой сделки отстегну, тебе после дядиной смертинелегко приходится, а я обещал ему за тобой присматривать.