В прошлый раз, когда Филип приезжал в Вену, у Конрада еще не было установлено видеонаблюдение. Тогда он без труда проник в дом, пока хозяин отлучался в город, и сфотографировал бесчисленные стопы исписанных от руки листков, которые коротышка заботливо складывал на полки своей библиотеки. Армана удивило, что записи велись то на немецком, то на французском, то на английском: малый, по всему видно, хорошо образован и литературно плодовит.

Филип вспомнил, что сегодня его неприятно задела еще одна деталь — что-то насчет соседней улицы. Он свернул за угол и вышел на Вайдлихгассе, пролегавшую за особняком Конрада. Вдоль длинной высокой стены каменной кладки то же были установлены видеокамеры, а вход в имение преграждали по бокам две караулки. Арман перешел на другую сторону тротуара и убедился, что в обеих будках есть сторожа. Тут он понял, в чем дело, и решил, что лишний шум ему совершенно ни к чему: к дому Конрада с тыла примыкало американское посольство.

Арман принял решение вернуться к особняку и посмотреть, дома ли сейчас старичок и один ли он у себя. Если нет, это создало бы ненужные осложнения, поскольку Филипу совершенно незачем было светиться в таком фешенебельном месте. Он ничуть не сомневался, что сюда время от времени заворачивают полицейские патрули. Следовало также вычислить, есть ли в доме другая сигнализация, кроме камер, затем пробраться внутрь и там затаиться.

Приближаясь к особняку, Арман ощутил, как учащается сердцебиение. Немного не доходя, он застегнул куртку на все пуговицы и перекинул через голову лямку мягкой кожаной сумки, расположив ее спереди. Убедившись, что быстро достать пистолет с глушителем не составит труда, он вынул из сумки шерстяную шапочку с небольшим козырьком, металлическую нагрудную визитку и объемистый конверт. Приколов визитку к куртке над нагрудным карманом, Арман натянул шапочку так, чтобы не был виден шрам, и направился к дому.

Феликс Конрад расхаживал по домашней библиотеке, нервно покусывая нижнюю губу. Нельзя было встречаться с ними, с Хэймар и Романо… Если бы знать заранее, что ее коллега — иезуит! Нет-нет, этого не должно было случиться! Все так запуталось, перемешалось, вышло из-под контроля… Покушение на Хэймар, умершие священники — теперь он сам в опасности! Они — разносчики зла. Он-то знает… Кругом зло. Он никому не выдавал секрета, ни разу не проговорился. Дядя его предупреждал — унести тайну с собой в могилу. В могилу! Он годы потратил на розыски себе подобных — тех, кто тоже знает. И никого не нашел. Были такие, кто пытался сложить воедино теории, склеить нечто из обрывков. Но ни один не раз гадал тайны. Хэймар тешила себя надеждой, что ей удалось расшифровать смысл Святого Грааля. Прах Марии Магдалины… Его так и подмывало рассмеяться ей прямо в глаза.

Феликс задыхался, жадно хватая ртом воздух. Что же делать? Уехать? Да, исчезнуть, скрыться… Спрятаться там, где его не найдут. Однако если они вычислили Хэймар, то доберутся и до него. Возможно, они видели их в одной компании. Никаких мыслей, сплошная пустота… Логика совсем не работает. Воздуху, воздуху не хватает!

Звонок! Кто-то пришел… Феликс почувствовал, что его голова начала бесконтрольно подергиваться, перед глазами замелькали какие-то вспышки, виски сжало, словно тисками. Это знак. Нутром он почуял опасность. Он ведь никого не ждет.

Так, камера. Феликс установил систему видеонаблюдения месяц назад, когда страх стал переплескиваться через край. Разносчики зла пока не приходили — вообще никто, кроме торговцев и почтальонов. Он взглянул на монитор и увидел человека в костюме и шапочке, с кожаной сумкой через плечо. На груди у него будто бы значок или табличка с именем — толком не разобрать, а в руках большой белый конверт. Феликс вздохнул с облегчением: это просто почта. Наверное, последние отчеты собраний общества Соньера. Он сглотнул и направился к двери.

— Будьте любезны, оставьте конверт у входа. Спасибо! — сказал он по-немецки.

— Нужно расписаться, — ответил человек.

Феликс приник к дверному глазку — и увидел, что почтальон полез в карман куртки и достал ручку. Тогда он отщелкнул замок и приоткрыл дверь, крепко держась за дверную щеколду. Он протянул руку за посланием, человек приблизился, подавая конверт, и вдруг резко распахнул створку, втолкнул Феликса в прихожую, схватил его за горло и захлопнул дверь.

Конрад чувствовал, как рука незнакомца все сильнее смыкается на его горле, и вдруг что-то проникло ему в грудь. Раздался хлопок, а за ним — резкая боль. Его страшно затрясло, в мозгу замельтешили обрывочные звуки и образы, бесконечно множась, пока тело не прошиб ледяной пот… А потом все заполонила темнота.

Романо с Бритт спустились по ступенькам на станцию подземки напротив гостиницы под сервисным комплексом. Они миновали оборудованный по последнему слову техники центр управления, весь из стекла, где дежурные не отрывали взглядов от мониторов, контролирующих узловые станции и поезда метро. На огромной карте на стене была изображена схема пронумерованных линий с названиями всех станций. Оказалось, что до Хитцинга добраться довольно просто: нужно сделать всего одну пересадку.

— Не поможете разобраться?

Романо озадаченно рассматривал автомат по продаже билетов. Бритт прочитала инструкцию.

— Думаю, надо нажать «Взрослый», потом «Зона 4» — и вам покажут, сколько монеток опустить.

Бритт принялась наблюдать, как Романо, зажав в горсти несколько евро, нажимает кнопку за кнопкой, пока он наконец не выкрикнул: «Эврика!» — и внизу в прорези не показались два билета и сдача. Священник протянул ей билет, и они направились ко входу на линию U-1. Пропустив билеты через компостер, Романо и Хэймар с помощью цветных указателей нашли нужную платформу, где уже стояла толпа ожидающих следующего поезда.

Бритт приятно удивил современный, безупречно чистый интерьер венской подземной станции метро. Поверхности из стекла и нержавеющей стали были начищены до блеска, полы вымыты, на стенах отсутствовали граффити. Зная о пристрастии европейцев к табаку, она ожидала, что все вокруг будут нещадно дымить. Оказалось, однако, что курить на платформах и в поездах запрещено.

В ожидании поезда Бритт раздумывала, стоит ли им все-таки выслеживать Феликса. Кто знает, куда может завести открытая вражда с ним? Похоже, Романо от ее затеи бросает в дрожь, и каждое новое обстоятельство только усиливает его подозрительность. Она уже начинала сомневаться, не ошибка ли, что он взялся ее сопровождать. Но так или иначе, с ним ей гораздо спокойнее. Конечно, он немало потрепал ей нервы, зато потом стал выказывать искреннее внимание. А Бритт за последнее время уже успела отвыкнуть от чьего-либо внимания. Все-таки внимание — это приятно.

На встрече в кафе Бритт уже услышала от Феликса практически все, что нужно. Он не был лично знаком ни с кем из «Rex Deus», хотя и предполагал, что общество рассеяно по всей Европе. Зато причастность иезуитов — настоящая сенсация! Если родословную прячут внутри иезуитского ордена, то смерти священников вполне объяснимы. Может быть, они знали кого-то из Le Serpent Rouge… или сами были ее частью? Но главный вопрос пока оставался без ответа — кто убил их и кто покушался на нее?