– Больше, чем у тебя есть, мой мальчик.

Клара охнула. Но Себастиан снова смог сдержаться, хотя был уже вне себя от бешенства.

Фэрфакс же в очередной раз пыхнул трубкой и, взглянув на дочь, заявил:

– Твои усилия достойны похвалы, дорогая, но Эндрю останется под моей опекой. Я не собираюсь рисковать его безопасностью, передавая тебе опекунство. Ты не увидишь больше своего сына.

Клару затрясло от гнева и отчаяния. Слова отца будто распахнули перед ней черную бездонную пропасть, в которую она не осмеливалась заглянуть, боясь провалиться в мрак.

– И нет… нет ничего, что позволило бы вам изменить свое решение? – спросила она с дрожью в голосе.

– Я поступаю так не для того, чтобы быть жестоким по отношению к тебе, Клара, – сказал Фэрфакс. – После смерти отца Эндрю долгое время находился в состоянии шока. Я отправлю его в заведение, где он получит надлежащее лечение.

– Заведение? Зачем? – пролепетала Клара, внезапно вспомнив, как лорд Маргрейв рассказывал ей, что во время его приезда в Мэнли-парк Эндрю, по словам хозяина, «немного нездоровилось».

– Это заведение находится в Швейцарии, недалеко от Интерлакена, – продолжал Фэрфакс. – Я списался со швейцарским доктором, который изучает детские болезни, и он согласился заняться Эндрю. В этом заведении есть специальные детские отделения. Уверен, что там Эндрю окажут необходимую помощь.

– Что за помощь ему необходима?! – в ужасе закричала Клара. – Зачем отсылать его в Швейцарию?! Что с ним не так?!

Барон с раздражением взглянул на Себастиана.

– Мистер Холл, пожалуйста, уведите свою супругу, прежде чем у нее начнется истерика. В противном случае мне придется позвать слуг.

– Вы за это ответите, сэр! – воскликнул Себастиан. Быстро собрав со стола бумаги, он подхватив жену под руки вывел ее в холл, где с абсолютно непроницаемым лицом стоял дворецкий.

– Дэвис, что вам об этом известно? – Клара в отчаянии схватила старика за рукав. – Почему отец отсылает Эндрю? Что с ним случилось?

Что-то промелькнуло в глазах дворецкого, но он отрицательно покачал головой.

– Я не знаю, миссис Холл.

– Прошу, скажите мне! Вы знали меня еще ребенком, Дэвис! Вы же знаете, что я хочу своему сыну лишь добра. Что происходит?

– Лорд Фэрфакс просил вас уйти, миссис Холл, – пробормотал слуга, опустив глаза.

Мысленно выругавшись, Себастиан набросил плащ Кларе на плечи, схватил свое пальто и зашагал к экипажу твердой, решительной походкой. Слегка задыхаясь, Клара шагала с ним рядом. Себастиан усадил жену в экипаж и велел кучеру возвращаться на Маунт-стрит. Клара дрожала словно от холода, и из груди ее вырывались мучительные всхлипывания.

Себастиан обнял ее и крепко прижал к себе. Уткнувшись лицом в его плечо, Клара немного успокоилась. Но даже Себастиан не мог избавить ее от этой новой ледяной реальности. Увы, ей больше нечего было предложить отцу.

«Мерзавец, негодяй…» – мысленно твердил Себастиан, охваченный жаждой крови. Ему хотелось не просто убить Фэрфакса, сначала он хотел увидеть его мучения, и такое желание не отпускало его всю дорогу, во время которой он пытался отыскать выход из этого, по-видимому безвыходного, положения.

Себастиан уставился на бумаги, которые разложил на столе: счета, расходные ведомости, чеки, сметы. Отец выделил ему довольно щедрое содержание, и теперь, благодаря женитьбе на Кларе, этот денежный ручеек не иссякнет. Кроме того, он получил деньги от Дарайуса – за чертежи шифровальной машины. И еще у него имелись небольшие накопления, которые удалось собрать за время гастролей и выступлений. Но даже если он не потратит все деньги на оплату медицинских счетов, вряд ли этих средств хватит, чтобы удовлетворить Фэрфакса. Деньги, как казалось ему, были единственной возможностью продолжить торг с Фэрфаксом.

Себастиан застонал, прижав пальцы к вискам. О боже! Что его ждет, если отец и старший брат узнают всю правду! Он поступился бы своей гордостью, решив, что сможет добиться их помощи, попросив о ней. Но если бы Раштон и Александр выделили по части своего состояния, то это покрыло бы долги Фэрфакса, сколь бы велики они ни были. Только тогда придется рассказать им обо всем. А когда Раштон и Александр узнают о Екатерине Лесковой…

– Я не позволю тебе это сделать, – послышался нежный голос Клары, и он понял, что в какой-то момент стал размышлять вслух.

Жена приблизилась к нему. Коричневато-красное платье из мериносовой шерсти прекрасно облегало ее стройную фигуру, а каштановые волосы волнами ниспадали на плечи. Она походила сейчас на деревянную фигурку феи, бледную и изящную, и в ее чудесных глазах была тревога.

У Себастиана перехватило горло, и он судорожно сглотнул. Больше всего на свете ему хотелось помочь ей, хотелось дать ей то, чего она желала, хотелось унять ее боль и сделать ее счастливой. Но он не сделал ничего, с треском провалив все начинания…

Тут Клара провела ладонью по щеке и, заглянув ему в глаза, повторила:

– Я не позволю тебе это сделать. Не позволю тебе разрушить собственную жизнь, поддавшись угрозам моего отца.

– Значит, ты позволишь ему отослать твоего сына в Швейцарию?

Клара отшатнулась от него, и Себастиан, вздохнув, взял ее за руку.

– Прости, милая, – пробормотал он, привлекая ее к себе.

Грустно улыбнувшись, Клара опустилась к мужу на колени и, взяв его лицо в ладони, заглянула ему в глаза.

– Я этого не хотела. Никоим образом не хотела втягивать тебя в это мерзкое болото взаимоотношений с моим отцом. Я очень надеялась, что он уступит, что в обмен на Уэйкфилд-Хаус он согласится отпустить Эндрю. – Она со вздохом покачала головой и вновь заговорила: – Похоже, отец считает, что из моего сына ничего путного не выйдет. Эндрю – тихий мальчик, спокойный и старательный, любит читать и рисовать. Еще он любит животных, хорошо стреляет из лука и фехтует. Вот только мой отец настаивал, чтобы Эндрю научился стрелять из ружья и участвовал в охоте на лис. Он даже хотел, чтобы малыш занялся этим варварским боксом – в общем, считал, что даже семилетний мальчик должен преуспевать во всех сугубо мужских занятиях. – Клара снова вздохнула. – Впрочем, Ричард считал бы точно так же.

Себастиан хорошо понимал мальчика. Он и сам особо не увлекался ни охотой, ни боксом, хотя по сравнению с отцом и братьями все же преуспел в этих занятиях.

– В этом и была причина ваших разногласий? – спросил он.

– Это одна из причин. Другие расхождения касались учебы Эндрю. Ричард хотел отправить его в школу… Мне не очень приятно это признавать, но мы с мужем расходились очень во многом.

– Чаще всего я уступала требованиям Ричарда, чтобы сохранить мир, однако… Думаю, не стоит удивляться тому, что он назначил моего отца опекуном Эндрю. Мне кажется, лорд Фэрфакс излишне строго подходил к вопросу воспитания своего единственного внука. Думаю, что все могло сложиться по-другому, если бы Господь послал нам с Ричардом больше детей.