Кто-то стучит кулаком в дверь. Я резко открываю глаза. Первая связная мысль: «…ai, -as, -a, -âmes, -âtes, -èrent». Почему мне снится прошедшее время -er глаголов? Я вымотана. Устала. Спа-а-а… ЧТО, ЧТО, ЧТО? Очередная яростная дробь в дверь заставляет меня проснуться, и я бросаю взгляд на часы. Кто, черт возьми, может стучаться ко мне в дверь в четыре утра?

Стоп. Четыре часа? Может, я что-то должна была?…

О, нет. НЕТ, НЕТ, НЕТ.

– Анна? Анна, ты там? Я жду тебя в лобби уже пятнадцать минут. – За дверью скрипят половицы, и Сент-Клэр тихо ругается. – И у тебя выключен свет. Великолепно. Могла бы предупредить, что решила ехать без меня.

Я выпрыгиваю из кровати. Проспала! Не могу поверить! Как это могло произойти?

Сент-Клэр топает прочь, его чемодан тяжело тащится следом. Я распахиваю дверь. И хотя свет в коридоре слегка приглушен на ночь, я щурюсь, моргаю и закрываю глаза.

Сент-Клэр оборачивается. На лице его изумление.

– Анна?

– Помоги, – хриплю я. – Помоги мне.

Он бросает чемодан и бежит ко мне:

– Ты в порядке? Что произошло?

Я затаскиваю его в комнату и включаю свет. Комната предстает во всем своем великолепии. Чемодан открыт, одежда грудой навалена сверху. Туалетные принадлежности разбросаны на раковине. Простыни скручены в узлы. И я. Я слишком поздно вспоминаю, что волосы у меня торчат во все стороны, на лице крем от прыщей, и, мало того, на мне фланелевая пижама с изображением Бэтмена.

– Не может быть, – кричит Сент-Клэр. – Ты проспала? Я тебя разбудил?

Я плюхаюсь на пол и отчаянно запихиваю одежду в чемодан.

– Ты до сих пор не упаковала вещи?

– Я собиралась закончить утром! ТЫ, ЧЕРТ ТЕБЯ ДЕРИ, СОБИРАЕШЬСЯ ПОМОГАТЬ?

Я дергаю молнию. В ней застревают пижамные штаны, и я ору от огорчения.

Мы опоздаем на самолет. Мы точно опоздаем, и это будет моя вина. И кто знает, когда следующий рейс. Мы застрянем в Париже на весь день, и я не успею на концерт Тофа и Бридж. И мама Сент-Клэра будет плакать, потому что ей придется ехать в больницу без сына, который застрял в аэропорту на другом конце света по МОЕЙ ВИНЕ.

– Ладно, ладно.

Сент-Клэр дергает за мои штаны, пытаясь высвободить их из молнии. Я издаю странный звук, нечто среднее между стоном и визгом. Наконец-то мы застегиваем чемодан, и Сент-Клэр успокаивающе кладет руки мне на плечи:

– Одевайся. Вытри лицо. Обо всем остальном я позабочусь.

Хорошо, всего одно дело. Я справлюсь. Справлюсь!

Сент-Клэр упаковывает мою одежду. Главное, не думать о том, что он трогает мое нижнее белье. Я хватаю одежду для дороги, которую я, к счастью, выложила еще с вечера, и замираю.

– Мм…

Сент-Клэр поднимает голову и застает меня с джинсами в руках.

– Я… я сейчас выйду… – бормочет он.

– Отвернись. Просто отвернись, у нас нет времени!

Он быстро отворачивается и склоняется над чемоданом, всем своим видом показывая, что не смотрит на меня.

– Так что случилось?

– Я не знаю.

Очередной быстрый взгляд, чтобы убедиться, что Сент-Клэр все в том же положении, и я быстро стягиваю пижаму. Теперь я абсолютно голая в одной комнате с самым красивым парнем, которого знаю. Забавно, я вовсе не так представляла себе этот момент.

Нет. Не забавно. Совсем не забавно.

– Мне кажется, возможно, я случайно выключила будильник и забыла об этом, – лепечу я, чтобы скрыть смущение. – Хотя не думаю, что могла случайно нажать на кнопку. К тому же у меня еще включен будильник на телефоне, так что не знаю, что произошло.

Нижнее белье уже на мне.

– Ты переключила вчера телефон с виброрежима?

– Что?

Я впрыгиваю в джинсы, но Сент-Клэр решительно игнорирует все звуки. Его уши пылают.

– Ты ведь ходила в кино, так? И поставила в зале мобильный на виброрежим?

Он прав. Я тупица. Если бы я не повела Мередит на «Beatles: вечер трудного дня», который она очень любит, я бы никогда не выключила звук. И мы бы уже ехали на такси в аэропорт.

– Такси! – вспоминаю я, и меня охватывает ужас.

Я натягиваю свитер через голову, поднимаю взгляд и вижу, что стою напротив зеркала.

Зеркала, в которое меня может увидеть Сент-Клэр.

– Все в порядке, – говорит он. – Я попросил водителя подождать, пока не вернусь. Просто придется немного доплатить…

Его голова по-прежнему опущена. Не думаю, что он что-то видел. Я прочищаю горло, и Сент-Клэр поднимает голову.

Наши взгляды пересекаются в зеркале, и парень подпрыгивает:

– Господи! Я не… то есть до этого момента я не…

– Хорошо. Да-да, все отлично.

Я пытаюсь разрядить ситуацию и отворачиваюсь, Сент-Клэр делает то же самое. Его щеки пылают. Я прокрадываюсь мимо него и смываю белую корочку с лица, пока Сент-Клэр закидывает в чемодан мою зубную щетку, дезодорант и косметичку. Мы сбегаем по лестнице в лобби.

Слава богу, водитель нас дождался. Правда, у него недовольное выражение лица и сигарета во рту. Он что-то рявкает по-французски, но Сент-Клэр отвечает ему тем же, и вскоре мы уже летим по улицам Парижа, проезжая на красный свет и с риском для жизни лавируя между машинами. Я вжимаюсь в сиденье и закрываю глаза.

Таксист останавливает машину.

– Мы на месте. Ты в порядке? – спрашивает Сент-Клэр.

– Да. Великолепно, – вру я.

Сент-Клэр расплачивается с водителем, и тот уезжает, даже не пересчитав деньги. Я пытаюсь всучить парню несколько банкнот, но он качает головой и говорит, что такси за его счет. На этот раз я настолько выбита из колеи, что даже не возражаю. Мы добегаем до нужного терминала, сдаем багаж, проходим пограничный контроль и отыскиваем нужный терминал.

– Значит, Бэтмен, да? – смеется Сент-Клэр.

Мерзкий парень!

Я скрещиваю руки и сажусь на пластиковое сиденье. Я не в том настроении, чтобы пикироваться. Сент-Клэр усаживается в соседнее кресло и вальяжно закидывает руки. Мужчина напротив поглощен своим ноутбуком, и я делаю вид, что тоже смотрю в его ноутбук. Ну, может, на его крышку.

Сент-Клэр напевает себе под нос. Я не обращаю на него никакого внимания, и он начинает петь громче:

– Джингл беллз, Бэтмен здесь, Робин улетел…[33]

– Да, отлично, я все поняла. Ха-ха! Я дурочка.