Основатели назвали новый блок «ЯБЛоко». В своей программе они отмежевывались и от «демократов» у власти (их представлял Егор Тимурович), и от коммунистов. «Мы против политики, для которой хороши все средства… против политики «рынок», «демократия», «свобода» любой ценой… Цель не оправдывает средства. Средства достижения политических целей важны для нас не менее чем сами цели», — говорилось в манифесте основателей «ЯБЛока».

Согласно воспоминаниям современников, основатели блока рассчитывали получить на выборах в Государственную думу 1993 года большинство голосов. Однако победителем гонки, к ужасу демократов, оказалась партия ЛДПР правого Владимира Жириновского, а на втором месте — прямые конкуренты «яблочников» из блока «Выбор России». Тем не менее блок Явлинского получил 7,86 процента голосов и 27 мест в Государственной думе первого созыва, что было достаточно неплохо для только что образованной партии. Впрочем, чудес не бывает — известно, что финансовую поддержку «ЯБЛоку» оказал телемагнат Владимир Гусинский по прозвищу Гусь, возглавлявший конгломерат «Мост». Становится ясно, почему после ареста олигарха Григорий Алексеевич метал громы и молнии и бурно провозгласил происходящее «акцией устрашения общества и СМИ». Явлинский подчеркнул тогда, что уважительно относится к теледельцу и считает, что тот принес своей деятельностью реальную пользу России. Тем не менее заступничество Явлинского не помогло неудачливому олигарху избежать Бутырской тюрьмы, а потом и изгнания.

Во второй половине 1994 года противостояние между Временным советом Чечни и Джохаром Дудаевым перешло в вооруженную фазу. В ноябре политические силы, противостоящие Дудаеву, попытались взять город Грозный, но были отбиты. Явлинский вместе с коллегами по «ЯБЛоку» отправился в Чечню и провел переговоры с Джохаром Дудаевым, эксцентричным чеченским командиром и диктатором. Близость к «варвару» не пугала Явлинского. Демократов вообще не пугает возможность быть своими в доску с диктаторами, а потом их кидать. Но это уже из области нравственного, а здесь у них дело туго, со мной согласились и Муаммар Каддафи, и Саддам Хусейн, и Рамзан Кадыров, с которым я не раз вел беседы.

Устроив эффектное политическое шоу с освобождением заложников, Явлинский надолго взялся эксплуатировать «чеченский вопрос». Если раньше Явлинский и «яблочники» защищали чеченских сторонников халифата и призывали к немедленному прекращению войны, то, когда эта самая война была остановлена при активном участии Кадыровых, демократы разыгрывали чеченскую колоду уже в виде самого дотационного региона. «Надо вывести наши войска оттуда и дать чеченцам возможность через два-три года провести референдум. Пусть сами решают, как им быть», — заявил тогда Явлинский.

Что в это время происходило в партии, не совсем понятно: стартовал, как мы знаем, политический блок довольно удачно — российский парламент получил небольшую — 27 мандатов, но активно голосящую фракцию. Только сразу после выборов в «ЯБЛоке» наметился раскол: Явлинский исключил депутатов Владимира Лысенко и Владимира Габоева. Объединение росло на базе разваливающихся день ото дня политических организаций либерального толка, состоявших из сомнительного по своим качествам контингента. К «ЯБЛоку», например, присоединилась часть «Демократической России» со своим московским отделением, под Явлинского ушла и Региональная партия центра.

К выборам 1995 года разбухшую, благодаря различным подпартиям, структуру ожидал раскол. В июне 1995-го «ЯБЛоко» окончательно определилось с количеством вождей: поссорившись с Явлинским, из партии вышел Болдырев. Название партии начали писать иначе, уже не выделяя крупным шрифтом три первые буквы. Оставшиеся заместители Явлинского практически утратили возможность влиять на политику объединения. Можно сказать, что именно с этого времени «Яблоко» превратилось в «партию одного человека», который и сейчас старым коршуном возвращается в списки от выборов к выборам — наскоками.

В мае этого же года Явлинский провел дискуссию с Егором Гайдаром о возможности выдвижения единого списка на выборах в Госдуму 1996 года. В результате этих переговоров стороны не только не смогли прийти к компромиссу, но скандал разгорелся с еще большей силой. Тучный Гайдар истерично обвинил Явлинского в «предательстве демократии», а Явлинский в ответ громко заявил, что «в скандалах не участвует».

На выборах в конце 1995 года он набрал порядка 7 процентов голосов, получив четвертое место по числу мандатов в нижней палате парламента. Через несколько месяцев, весной, старший сын Григория Явлинского Михаил был похищен. Отцу передали страшную посылку — отрубленные фаланги пальцев правой руки, завернутые в записку: «Не уйдешь из политики, отрежем сыну голову». Самого Михаила, который, кстати, был пианистом, отпустили сразу после «черной метки». В считаные часы его доставили в хирургическое отделение, где врачи провели успешную восстановительную операцию. Это, конечно, был удар. Сам Явлинский просил не распространяться по поводу этой истории. Ну и не будем. К анатомии Явлинского-политика она отношения не имеет.

«Мне надоело слышать имя этого человека. Он не имеет никакого отношения к российским реформам, а его собственная программа не выдерживает никакой критики». Похоже на недавнее высказывание Чубайса? Нет, это сказал председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов. «В Явлинском невооруженным глазом виден снобизм: я самый умный, я самый красивый. У человека ни жизненного опыта нет, ни опыта практической работы. Все по верхушкам» — это, конечно, Руцкой с его неостывающей ненавистью к розовым штанишкам. «В ситуации равенства шансов… ответ на вопрос «победит ли в России коммунизм?» зависит от одного человека — Григория Явлинского» — так про Явлинского сказал… Чубайс.

31 декабря 1999 года Борис Ельцин вручил стране неожиданный подарок, заявив, что уходит с поста президента и оставляет вместо себя молодого подполковника КГБ Владимира Путина. Явлинский встретил это известие с раздражением: рейтинг и партии, и ее вождя колебался на уровне 5 процентов, и это при больном Ельцине. Теперь же, когда Путин начал консолидировать российское общество, перспективы Явлинского становились все более туманными. Путин живо крутанул штурвал вправо, поднял русские самолеты в небо Кавказа и объявил об эскадронах смерти, которые без суда должны были расправляться с ваххабитами.

Еще когда 16 августа 1999 года кандидатура Путина обсуждалась на заседании Государственной думы, Григорий Явлинский заявил, что считает неправильным, когда страну возглавляют выходцы из советских спецслужб. По этой причине часть фракции не будет голосовать за утверждение Путина на посту премьер-министра: «У нас вызывает глубокое отторжение и несогласие тот стиль, которым президент пользуется при его назначении. Мы считаем такие решения издевательскими по отношению и к людям, и к стране, и к власти. И мы не можем действовать в соответствии с такими подходами и методами работы. Мы также не считаем правильным, что нашу страну возглавляют и, кроме того, могут участвовать и в президентских выборах люди, которые работали в советских секретных спецслужбах. Мы считаем, что управление страной — дело гражданское и спецслужбы должны контролироваться также гражданскими лицами», — заявил тогда Явлинский.

Притом что Григорий Алексеевич призывал всех бойкотировать кандидатуру Путина, сам он голосовал за назначение. Накануне, в ходе обсуждения позиции фракции, Явлинский попросил разрешения ему лично, несмотря на мнение большинства, проголосовать за. Он объяснил, что около года тому назад премьер Примаков просил руководителя ФСБ Путина установить «прослушку» Явлинского, но тот отказался. История кажется выдуманной — больше похоже на то, что Явлинский просто заметал следы своего штрейкбрехерства. Эту мою версию подтвердит косвенно Борис Абрамович Березовский в интервью сразу после выборов президента.