Елизавета с любовью смотрела на своих парней, Джамиль сидел серьезный, будто вслушивался в смысл. А Динка думала о том, что если бы Максим правда принес ей золотую рыбку, она бы попросила только об одном. Чтобы навсегда исчез Горец вместе с казино, службой безопасности и столичными раскладами. А остался один Максим Домин, сам по себе, в рваных джинсах, с гитарой и главное, с тем бесшабашным мальчишеским взглядом со снимков.

Максим явно соскучился по инструменту, скорее всего, в городе он вообще не играл, вряд ли там кто-то даже догадывался о его увлечении. Горец-гитарист, да, следовало иметь более буйную фантазию, чем у Динки, чтобы представить такое.

Когда они с Аланом завели Nothing else matters «Металлики», Динка поставила пиалу с медом и украдкой облизала пальцы — она так заслушалась, что мед чуть не начал литься на пол. Максим заметил, его взгляд изменился, и он откинул назад голову. Динка представила себе… нет, конечно, она бы не позволила ему облизывать ей пальцы на глазах у его родственников, но знакомая дрожь уже бежала по телу, ей снова пришлось прислониться к дверному косяку.

— Какие вы молодцы, мальчики, — восторженно проговорила Елизавета, глядя на парней, когда Макс отложил гитару. — Максим, а ты уже не танцуешь? Я помню тебя на выпускном, ты так красиво танцевал вальс, лучше всех.

— Танцую, — кивнул Домин и хитро взглянул на Динку, — и Дина танцует. Мы вот вчера в парке станцевали в паре, у зрителей чуть челюсти не выпали.

Динка бросила на него гневный взгляд, но он улыбался так открыто и широко, что она лишь покачала головой. И как на него сердиться, когда он так на нее смотрит?

— И мы хотим посмотреть, — Алан явно решил помочь брату закрепиться на завоеванных высотах.

— Без проблем, — Максим поднялся и подошел к Динке, обнял за талию и потащил во двор. Алан убежал в дом.

— Ты с ума сошел, Домин? — лихорадочно зашипела она, упираясь, — я не стану позориться перед твоими родственниками. Что они о нас подумают?

Особенно ей было жалко бедного дядю Джамиля. После такого танца тетя Лиза вполне может укладывать их на ночь прямо здесь во дворе, поскольку прятаться уже особого смысла не будет.

— Вальс, Дина, — удивленно посмотрел на нее Максим, — а ты что подумала?

Он спрятал смешок у нее в волосах, а она лишь прикусила язык. А о чем она еще может думать рядом с ним? Если у кого и снесло крышу, так это у нее. Она тихонько вздохнула.

— Ну что там с музыкой? — нетерпеливо крикнул Максим Алану, тот еще немного повозился, и из открытых окон полилась мелодия. Динка ожидала какую угодно, только не эту. Вальс гениального Доги, который стал признанным вальсом новобрачных. Ее любимый. Да, Алан, удружил.

— Ну что же ты, забыла как танцевать? Давай, Динка, — Максим зашептал над самым ухом, она собралась, вложила в его руку свою и выпрямила спину, — раз-два-три, раз-два-три.

Сначала они просто вальсировали на асфальтированном пятачке перед домом под ритмичное «раз-два-три» Максима, пока Динка неуверенно вспоминала подзабытые движения, но когда музыка начала неуклонно ускоряться, Домин вдруг крепче обхватил ее, и они понеслись по кругу, головокружительно вращаясь и делая полный оборот на каждой кульминационной ноте этого удивительного вальса. Макс умело кружил ее, не давая опомниться, и, в конце концов, Динка просто доверилась ему и отдалась волнительному вихрю, окунувшись в музыку, в которой так причудливо сплетались торжественность и печаль.

Когда музыка закончилась, мир еще продолжал вращаться вокруг нее каруселью, и Дина уткнулась в грудь Максима, закрыв глаза, чтобы вернуть себе устойчивое положение.

— Я тебя совсем закружил? — склонился Макс к ней.

— У тебя слишком длинные ноги, — пробормотала Динка, пытаясь оторваться от него и поднимая голову, — я за тобой не успеваю.

— Ну вы даете, ребята, — раздалось восхищенное Алана. Елизавета снова роняла слезы, и даже Джамиль что-то там тер в уголках глаз. Да, Динка искренне была рада, что Максим пощадил нравственные устои своего дяди и ограничился вальсом. Они вернулись на террасу, и Макс притянул Динку на положенное ей место — между своей грудью и коленом.

Она пыталась держать глаза открытыми, но неровный сон по полночи давал о себе знать, предметы теряли четкие очертания и расплывались перед глазами. Она сначала прислонилась щекой к колену, обхватив ногу Максима, а потом уже в полусне почувствовала, как он осторожно перекладывает ее к себе на грудь и съезжает по подушкам ниже, чтобы ей было удобнее.

Динка сцепила пальцы у него за спиной и уплыла далеко за темную нить горизонта.

* * *

Они так и спали на террасе, и тут даже дядя Джамиль не возражал, умаялась молодежь, что поделаешь. Рано утром сквозь сон она слышала, как Максим аккуратно переложил ее на подушки, поцеловал в висок, и они куда-то ушли втроем. Наверное, вчера не всю рыбу выловили.

Динка еще немного подремала, но уже гремела на кухне Елизавета, тявкал на голубя мелкий белый Бимас, и она окончательно проснулась. Прохладный душ смыл остатки сна, а горячий кофе на залитой солнцем террасе добавил бодрящих ноток к этому чудесному утру.

Улов был богатый, и Джамиль пообещал к обеду уху. Алан вывел Батыра к морю на прогулку, Максим с братом гоняли пса по берегу, а Динка пряталась от него на камне. К вечеру, когда у них с Максом получилось ненадолго остаться вдвоем, он прижавшись со спины, зашептал ей в волосы:

— Дина, я больше не могу. Я сказал тетке, что мы завтра уезжаем, сегодня еще переночуем здесь, а завтра съедем в отель, можем в тот, где мы были.

Динка ничего не ответила, лишь закрыла глаза и кивнула, а потом обернулась и сама потянулась за поцелуем. Но никакого завтра не было.

Через несколько часов Максиму позвонил Тимур, потом Максим звонил кому-то, и Динка, отчаянно моргая и кусая губы, смотрела, как меняются, каменеют черты лица, холодеют глаза, и вот уже нет никакого Макса Домина, как и не было. Вместо него отрывисто и властно раздавал команды Горец, который на нее даже не смотрел, так, скользнул поверхностным взглядом пару раз и попрощался, даже не обняв, а бросив неопределенное: «Дина, я позвоню».

За ними приехали парни на джипе, братья-близнецы тех, которые остались в «Рояле», с этими стрижками они Динке были все на одно лицо. Домин спешно простился с родными, Динке они вообще предлагали остаться, чтобы Алан ее потом отвез на поезд, но ей самой без Максима здесь оставаться не хотелось. И Горец тоже сказал «нет».

Они сели в разные машины, и Динка еще долго оборачивалась, пытаясь поймать его взгляд, но ничего не выходило, Горец смотрел куда угодно, только не на нее. Единоликие парни отвезли ее на железнодорожный вокзал и посадили в поезд. Она ехала одна в двухместном купе, даже не мечтая уснуть, и бережно прокручивала в памяти последние три дня минута за минутой.

Ее встретил Тимур и привез на какую-то квартиру, просторную, с новым ремонтом, зачем-то провел по комнатам, показал кухню, пока она, наконец, не остановила его.