Это определение упускает из виду тот факт, что объективация обеспечивает ощущение удовольствия, способствует расширению прав и возможностей и наделяет субъективностью, поскольку оно позволяет женщинам извлекать экономическую и символическую выгоду из своих тел. Игнорируя экономическую подоплеку сексуализации, понятие самообъективации в конечном счете сводит добровольное участие женщин в собственной самообъективации к ложному самосознанию и присущим ему механизмам (символической и экономической) оценки. Кроме того, оно практически не отличает разноплановые процессы обесценивания женщин мужчинами, иногда сознательные, связанные с тем, как мужчины повышают свой статус, унижая женщин, а порой непроизвольные, проистекающие из когнитивной трудности присвоения ценности в условиях крупных сексуальных рынков. В сексуальности и даже в сексуализации нет ничего унизительного. Скорее сексуальность становится практикой господства для одного и унижением для другого именно из-за того, что она находится на рынке, контролируемом мужчинами. Я критически настроена по отношению к коммерциализации сексуальности и порнификации культуры337, несмотря на удовольствие и расширение прав и возможностей, которые они приносят, поскольку они представляют собой механизмы, позволяющие контролировать женщин с помощью, казалось бы, невидимой мужской руки (сексуального) рынка.

Контроль мужчин над сексуальными рынками очевиден (и скрыт) во многих отношениях. Во-первых, как было упомянуто выше, мужчины держат под контролем большую часть визуальных и сексуальных индустрий и таким образом контролируют определение того, что является важным в женщинах. Управление вниманием имеет огромные экономические и идеологические последствия, особенно для ценности, которую мужчины видят в женщинах и для достоинств, которые женщины ценят в себе. Для примера приведу высказывание гарвардского экономиста Сендхила Муллайнатана: «По результатам одного исследования, мужчины вряд ли захотят пойти на свидание с женщиной более умной или амбициозной, чем они»338. К его замечанию следует добавить, что те же самые мужчины вряд ли будут возражать против свидания с женщиной, сексуально более привлекательной, чем они. Это объясняется тем, что определение ценности женщин исходя из их сексуальной привлекательности, безусловно, является способом косвенного приуменьшения талантов и недооценки интеллекта женщин для удержания их социального положения на более низком, чем у мужчин, уровне и утверждения экономического и социального господства мужчин. Кроме того, мужчины контролируют определение критериев, составляющих женскую привлекательность, о чем свидетельствует первостепенное значение, которое они придают женской молодости, тогда как молодость отнюдь не является отличительной или необходимой чертой привлекательности самих мужчин. Это происходит потому, что женщины не контролируют идеологические, визуальные и экономические установки, формирующие стандарты привлекательности и красоты. Привлекательность мужчин, напротив, отражает их положение в социальной сфере и в основном определяется социальным статусом и активами, которыми они располагают339. Тот факт, что мужчины с более высокими доходами и более качественным образованием занимают более высокое положение в сексуальной сфере, дает им три весомых преимущества: сила мужской сексуальности не исчезает с возрастом, в отличие от женской, и даже увеличивается со временем. Мужская привлекательность более долговечна, чем женская, что превращает их возраст в ресурс и форму капитала в сексуальной сфере340. Кроме того, мужчины имеют доступ к более широкому контингенту потенциальных партнеров, поскольку они могут вступать в отношения и со своими ровесницами, и с гораздо более молодыми женщинами341. И, наконец, сексуальные и социально-экономические цели мужчин частично совпадают и даже тесно связаны друг с другом. Мужская сексуальная сила не отличается от социальной силы и не является ее противоположностью, каждая из них усиливает другую. Однако сексуальное и социальное положение женщин значительно чаще противоречат друг другу.

Устаревающая красота

Объективацию можно понимать по-разному. Объективировать человека — значит сделать его подвластным и контролируемым объектом, определяя его ценность в зависимости от собственных взглядов и одобрения. И раз сексуализация подразумевает способность одного человека определять ценность другого, из этого следует, что сексуализированный объект фактически находится в подчинении.

Сексуализация способствует развитию у женщин убеждения, что сексуальная внешность важна не только для того, чтобы привлекать мужчин, но и для того, чтобы быть успешной во всех сферах жизни. Это убеждение играет ключевую роль в придании субъективного характера сексуальному взгляду, то есть к самообъективации342.

Большинство философов-моралистов рассматривает самообъективацию как снижение нравственной ценности личности. Для философов Авишаи Маргалит и Марты Нуссбаум объективация означает такое отношение к другим людям, которое умаляет их ценность либо исходя из их внешнего вида, либо из-за обращения с ними как с низшими существами (как с животными, например), либо из-за ориентации исключительно на тело (на его части), прежде всего в сексуальном плане343. Следующее понятие объективации сопряжено с превращением индивидуальности в товар и обусловлено им. Это подразумевает не только то, что мы оцениваем других и себя с точки зрения телесного и визуального облика, но и то, что мы относимся к своему телу как к товару, находящемуся на рынке аналогичных и конкурирующих товаров. Тело становится объектом измерения, классификации и сопоставления. Наконец, некоторые феминистские критики в основном обеспокоены тем фактом, что придание субъективного характера объективирующему мужскому взгляду отделяет представление о теле от целостных представлений об индивидуальности344.

В этих суждениях упущено то, что я считаю еще более важным аспектом самообъективации: она создает формы неуверенности в собственной ценности и таким образом не позволяет личности полноценно познать и проявить себя. Это происходит потому, что сексуальная ценность большинства женщин остается фактически нереализованной. В марксистской социологии ценность товара полностью сформирована, когда он приносит доход в процессе конкретного социального взаимодействия, например, при покупке или бартере. Но ценность, которую производят женщины, часто не может быть полностью реализована на сексуальном или экономическом рынке345, например, когда женщины считаются «слишком старыми», чтобы занять определенную должность или быть востребованными для отношений. Сексуальная ценность женщин часто представляет собой напрасно созданный капитал, который приносит нестабильную или низкую прибыль. Это контрастирует с мужской привлекательностью, которая имеет гораздо более длительный срок годности и совпадает с социальной ценностью мужчин, тем самым создавая более устойчивые формы индивидуальности, в которых сексуальное и социальное совпадают.

Более того, онтологическая неуверенность возникает из-за того, что визуальная оценка, как правило, ненадежна. Согласно исследованиям, мнение, которое формируется исходя из внешней привлекательности или визуальных опознавательных признаков, может легко измениться в процессе более длительного внимании к объекту. В течение первых пятнадцати секунд люди в очках, например, считаются умнее тех, кто их не носит. Но когда на них смотрят дольше, это ощущение исчезает346. Дело в том, что визуальная