КОРР.: Рыжие.

ТЕРРИ: Да, они рыжие. Но не потому, что я рыжая. Я их крашу. Знаете, почему?

КОРР.: Нет.

ТЕРРИ: Потому что я поседела за одну ночь, когда мой парень бросил меня. Он забрал мои деньги и бросил меня, вот так, без видимой причины. Это было полтора года назад, и я еще не пришла в себя. Это невыносимо. Я все время плачу. Никак не могу смириться.

КОРР.: С чем?

ТЕРРИ: Я теперь очень жалею, что не делала некоторых вещей.

КОРР.: Каких, например? О чем вы сожалеете? Не могли бы вы рассказать?

ТЕРРИ: Думаю, что недостаточно ухаживала за своим телом. Мне надо было тщательнее ухаживать за своим телом ради него. Я не красила ногти, как другие женщины, я носила кроссовки, носила джинсы. Я работаю, мне нравится работать, но, думаю, он считал, что я веду себя как пацан, что я недостаточно женственна, что я должна носить платья, должна краситься, ходить в парикмахерскую… Вы ведь понимаете, что я имею в виду?

КОРР.: Да, понимаю. Но я уверена, что многие мужчины все равно считают вас очень красивой.

ТЕРРИ: Вы говорите это просто из вежливости. [Заливается слезами] Я не считаю себя красивой. Даже несмотря на то, что я безумно его любила и отдала ему все свои деньги, а теперь еще осталась без мебели, которую у меня забрали из-за того, что по его милости я влезла в долги, я все равно чувствую себя виноватой.

КОРР.: Мне жаль это слышать. Но почему вы продолжаете считать это вашей виной?

ТЕРРИ: Потому что, наверное, все можно было легко исправить. Наверное, было нетрудно дать ему то, чего он хотел. Довольно просто было стать такой женщиной, о какой он мечтал, но я этого не сделала.

Самобичевание этой женщины из-за того, что она не превратила себя в стандартный идеал женской привлекательности — при том, что все это время ее бойфренд «брал у нее деньги», — свидетельствует о принятии ею мужского взгляда, отрицательно оценивающего ее с эстетической точки зрения. Сравнение с идеалом, как предполагает Терри, остается неизменной чертой романтических отношений, где партнеров (особенно женщин) продолжают оценивать исходя из сексуальности их внешнего вида. Аналогичным образом рассуждает шестидесятисемилетняя австрийка Джулия (в ответ на мой вопрос, из-за чего она ссорится со своим мужем). Она замужем вот уже тридцать восемь лет.

ДЖУЛИЯ: Он критикует меня за то, что я недостаточно внимательно слежу за своим весом. Мы часто ссоримся из-за этого, и в итоге я всю жизнь сижу на диете. Джордж, правда, не любит даже чуть-чуть полноватых женщин. Так что я вынуждена следить за своим телом всю сознательную жизнь. Но мне это нравится. В конце концов, несмотря на то что я делала это ради него и мы ссорились по этому поводу, я тоже получала удовольствие. Это помогало мне оставаться привлекательной.

Даже замужние женщины чувствуют надвигающуюся опасность и угрозу обесценивания, поскольку сексуальный сравнительный анализ является постоянным атрибутом гетеросексуальных отношений. Многочисленные исследования выявили следующий парадокс: чем больше женщина озабочена своей сексуальной привлекательностью, тем меньше вероятность того, что она будет довольна своим телом и собой в целом353. Сексуальный сравнительный анализ осуществляется в отношении окружающих и самого себя ради сопоставительной самооценки с точки зрения существующих стандартов красоты. Это, в свою очередь, говорит о том, что большинству женщин на сексуальных рынках трудно создавать и поддерживать ценность и ее оценку. Именно трудность в создании ценности вызывает неопределенность в отношении самооценки личности354. Как выразился один обозреватель: «Ненависть женщин к своему телу стала настолько повседневным явлением, что мы не отдаем себе отчет, насколько глубоко она вклинилась в наше ощущение самих себя»355. Сексуализированное тело стало территорией и источником причинения самому себе вреда посредством ожидания оценок окружающих, их ссылок на идеалы телесного и психического совершенства и угрозу обесценивания356.

Мужчины оценивают женщин и их внешние данные, поскольку находятся в конкурентной среде, где сами подвергаются оценке других мужчин. Об этом свидетельствует Адам, сорокасемилетний француз, возглавляющий исследовательскую группу на одном крупном фармацевтическом предприятии. Он состоял в отношениях с женщиной в течение трех лет. Но, как он признался мне во время разговора, несмотря на верность и преданность своей подруге, он не спешит знакомить ее с друзьями и со своими двумя детьми от прежнего брака:

КОРР.: Почему вы ее никому не показали?

АДАМ: Я уверен, что мой ответ вас шокирует.

КОРР.: Расскажите. Меня сложно чем-то удивить.

АДАМ: Мы познакомились на OK Cupid. Я посещал этот сайт, но находился в нерешительности. И тогда я увидел ее фотографию, на которой она выглядела очень, очень красивой. Мулатка, экзотической внешности, с красивым лицом, стройным телом, артистка, образованная, веселая. Мы встретились, но в момент знакомства она выглядела совсем по-другому, немного пухленькой, хорошенькой, но не великолепной. Я хотел немедленно расплатиться и уйти, но из вежливости, чтобы не задеть ее чувства, заговорил с ней и, к своему удивлению, получил огромное удовольствие от нашего разговора. Она оказалась умной и забавной, мы быстро нашли общий язык. Мне было хорошо с ней. Мы увиделись во второй раз, потом в третий, и не успел я опомниться, как мы уже были в отношениях. Кстати, и секс у нас тоже великолепный. Но я не смог заставить себя показать ее своим друзьям. Я просто не смог.

ИНТЕРВЬЮЕР: Можете объяснить, почему?

АДАМ: У меня всегда были красивые подружки. Мне важно, как окружающие посмотрят на меня, что они подумают обо мне, глядя на женщину, с которой я в отношениях. Прийти с пухленькой подружкой, хотя и хорошенькой, было нелегко. Это выглядело бы равносильно признанию в собственной несостоятельности.

Подобно Амбруазу, Адам признается в том, что сексуальная привлекательность женщин становится формой социального и символического капитала мужчин, осознающих, что они оцениваются своими соперниками в конкурентной борьбе за привлекательных женщин. Мужчины смотрят на женщин под пристальными взглядами других мужчин, так как сексуальность стала теперь показателем (мужской) социальной значимости. Роль пристального взгляда и мнения других мужчин тем более поразительна в случае с Адамом, который прекрасно чувствует себя в обществе своей подруги и с эмоциональной, и сексуальной точек зрения. Это свидетельствует о символическом могуществе рынка визуальной оценки и о его превосходстве над другими формами определения ценности. Обесценивание женского тела объясняется тем, что все происходит на арене мужской конкурентной борьбы, где мужчины оценивают друг друга исходя из