Кэтран замерла.

— Что ж это ты, старая? — мрачно спросил стажер. — Нашего лучшего научного сотрудника в зомби превратила? Знатная доярка! Прекрасный животновод и птицевод! Да у нее медалей за трудовую доблесть больше, чем цветов у тебя в саду! А как она пестики от тычинок отделяет! Это видеть надо! Тычинка — сюда! Пестик — туда! Пестик — туда! Тычинка — сюда!.. Что за беспредел, бабуля? Рабство у нас давно запрещено международной конвенцией...

— Да какое рабство, сынок? — испугалась старушка. — Обогрею, накормлю, ну, отработает годок-другой за хлеб-соль...

— Ай-яй-яй! — Стажер горестно покачал головой. — До седых волос дожили, а элементарных вещей не знаете!.. Верная статья, если дойдет куда надо! — Денис многозначительно поднял палец вверх. — Такой срок намотают!.. Оно вам надо?

— Обычное дело вроде бы... — пробормотала окончательно сбитая с толку старушка. — Это ж за счастье... В тепле да в холе... Цветочки там польет...

— Где договор, скрепленный печатями и подписями заинтересованных сторон?! Где справка санэпидемнадзора?! Где страховой полис?! Где лицензия частного предпринимателя, дающая право найма рабочей силы, наконец?! Ничего себе наем! Стоит как обкуренная!.. Так, быстро колись: что моей сотруднице вколола?

— Гребешок...

Денис рывком развернул к себе Кэтран: в волосах принцессы действительно торчал маленький костяной гребешок.

— Мне бы такой... — завистливо прошептал из-за спины стажера Ланс.

Денис освободил «знатную доярку» от «наркотика». Кэтран взвизгнула и ринулась на старушку. Стажер поймал ее на лету, едва успев воткнуть гребешок обратно. Кэтран застыла.

— Экие вы нетерпеливые! — рассердилась хозяйка. — Вынимать осторожно нужно. Я давно заметила: походит с таким гребешком человек пару лет тихий, послушный, спокойный, а гребешок вытащишь — сразу буйствовать начинает... Как заклинания ни меняла, все без толку!.. Ты вот ученый человек. Скажи, почему так?

— Кэт тебе потом объяснит, — хмыкнул стажер. — И как ты свои гребешки вынимаешь?

— Очень просто: веревочку к нему привяжу, схоронюсь где-нибудь, и дерг!

— Гениально!.. Ланс, дергай. Я ее держать буду.

— Фигушки! — опасливо отодвинулся ликвидатор. — Мне она такая больше нравится... И вообще, кто воткнул, тот пусть и вытыкает.

— Слабаки!..

Денис вырвал гребешок, предварительно схватив Кэтран за талию.

— Я тебе сейчас устрою наем рабочей силы!!!

Старушка мышкой скользнула в дом. Кэт, волоча за собой стажера, ринулась следом.

— Хорошо, что я на ней не женился в запале! — Ланс почесал затылок, дождался, когда грохот внутри утих, и вошел в гостеприимно распахнутую дверь.

3

— Итак, что мы имеем на данный момент? — разглагольствовал Дэн, вальяжно развалившись в кресле. — Злостное нарушение КЗОТа, незаконный захват земельного участка...

— Почему незаконный? — тихо вякнула хозяйка.

— Предъявите документ, подтверждающий ваше право на эту виллу и прилегающую к ней территорию! — прокурорским тоном потребовал стажер.

Старушка повесила голову — документа у нее не было... Кэтран, уписывавшей за обе щеки гречневую кашу с маслом, даже стало ее немножко жаль. Однако вмешиваться она не стала, прекрасно понимая, что страсти стажер нагнетает не просто так.

— Кроме того, при осмотре приусадебного участка экспертная комиссия выявила ряд злостных нарушений, карающихся строжайшим образом. Мак, конопля...

Хозяйка откровенно затряслась:

— Цветочки же...

— Ягодки — впереди! — успокоил ее Денис. — Если не пойдете на сотрудничество с органами!

— Пойду! — немедленно согласилась хозяйка.

— Это вам зачтется, — милостиво кивнул стажер, отхлебывая из бокала. — Хороша-а-а... На чем настаивала?

— На мухоморчиках.

Денис поперхнулся и отодвинул бокал. Ланс понюхал, пожал плечами, отхлебнул и причмокнул от удовольствия.

— Так... — откашлялся стажер. — На чем я остановился?

— На сотрудничестве.

— А... да. Так вот. Открою вам страшную тайну. Садоводство, огородничество, степени ученые — все прикрытие. На самом деле мы профессионалы экстра-класса, специализирующиеся на борьбе с международным терроризмом, коррупцией и организованной преступностью. К нам поступили сведения, что в вашем районе действует банда, похищающая мирных жителей с целью продажи их оптом и в розницу за границу. По нашим данным, банда состоит из уголовного элемента женского пола, одетого во все белое. Для передвижения использует белые сани с движком аж в три лошадиные силы — тоже белые...

«Во наплел...» — мысленно почесал затылок Денис.

— Снегурочка! — обрадовалась старушка. — Она часто тут шастает. Девка-то молодая, но... Скажем так — холодная. Все от нее шарахаются, вот она и выходит на промысел. Как увидит мужичка покрепче — цап! Ох, не завидую я им!!! На Снегурку работать — не то, что на меня.

Что-то щелкнуло в голове Дениса: вечнозеленый садик среди снегов... белые сани... Кусочки мозаики стали ложиться на свои места.

— Снегурочка, говоришь?

— Ну да. В народе ее еще Снежной королевой называют.

Денис расхохотался. Он, кажется, знал теперь, где искать Жана.

— Ты чего? — подняла голову от тарелки Кэт.

— Ерунда. Мне надо подумать.

Стажер вышел из комнаты, сел на крыльцо и напряг память. Где же по Гансу Христиану носило бедную Герду дальше? Скрипнула ступенька — Кэтран примостилась рядом.

— Дэн...

— ?

— Спасибо.

— За что?

— За все.

Подчинившись внезапному порыву, принцесса чмокнула стажера в щеку, смутилась и убежала обратно в дом. Денис в таких случаях обычно не терялся, но тут... Лишь осторожно тронул рукой щеку, которой только что коснулись губы Кэтран...

Пока стажер строил грандиозные планы спасения Жана, попутно безжалостно уничтожая плантацию маков (вся клумба пошла на букетик для грозного начальства!), пока само начальство металось по отведенной ей комнатке, кляня себя за несдержанность, слегка окосевший с мухоморовки Ланс занимался откровенным шантажом. Он так красочно расписал хозяйке смысл ряда статей уголовного кодекса и порядок отбывания наказания в местах, куда этот кодекс посылает, что старушка схватилась за валерьянку.

— Мы, конечно, можем тебя отмазать, но... — Ликвидатор горестно посмотрел на опустевший бокал.

— Вы уж отмажьте, сынки, — засуетилась старушка. — В мои ли годы на нарах париться? А я вам мухоморовки — сколько душе угодно!