— Сесил Родс себе целую страну «отжал», ту, которую Родезией именуют. В Англии порой такие вещи творят, что власть о них либо не знает, или сама в долевом участии в предприятии. В мое время один олигарх так и говорил — «зачем покупать завод, купи директора»!

— Ты об этом говорил раньше, — Алексеев хмыкнул. — А тут вместо директора «купили» контр-адмирала?!

— Или прельстили чем-нибудь значимым для него, мы не знаем, даже догадок нет, — отозвался Фок. — А дальнейшее развитие ситуации вообще под вопросом. Невыгодна война Англии, хотя кто знает — может быть «лобби», что в Японию деньги вложили, она как раз необходима до крайности. Втравить страну в дальневосточные «разборки» и куш урвать знатный. Ведь сам посуди — потопление броненосца есть «казус белли»?!

— Определенно так и есть, — отозвался Алексеев, — и если все их газеты потребуют мести, то война начнется и нам тут станет плохо. Отправят дюжину броненосцев, и мы тут кровью умоемся.

— То-то пленные японцы при допросах в один голос сказывают, что незадолго до выхода в море слух прошел, будто англичане их не оставят в беде и помогут победить. Думаю, Того это прекрасно знал, потому и полез в драку на тебя, очертя голову. Выходит, его не просто обнадежили, но дали определенные гарантии.

— Похоже на то, Александр Викторович.

— Объявить войну дело не быстрое, Евгений Иванович — в парламенте недели две решать будут. И для правительства время потребуется — ведь нужно определить, кто будет воевать на стороне Англии, а кто наоборот поступит и поддержит Россию. Так что у нас месяц есть, и пока в Вей-хай-вее нет броненосцев Королевского Флота, нужно начинать десантную операцию. Если разгромим японскую армию, и скинем самураев в Цусимский пролив, то влезать в войну британцы не станут — у них сухопутная армия незначительная, для туземных войн натасканная.

— Ты прав — нужно поторопиться. Я миноносцы с крейсерами к Шандуню отправлю, радируют сразу, если англичане в тяжких силах появятся. Так что врасплох не застанут.

— Хорошо, тогда приступим к делу, считай отсчет пошел — все готово, ждали только возвращения эскадры, чтобы начинать. Но кто же знал, что такая эпохальная битва будет!

— Отряд Зиновия мало пострадал, а у Матусевича вообще хорошо — два-три дня, и броненосцы подготовим. А там можно и погрузку на транспорты начинать — за неделю управимся, как раз к сроку.

— Вот и хорошо. И давай отпиши «Ники» о планах, ты сейчас на «коне», к тебе самодержец прислушается, рапорт ты уже отправил. За такую победу жди награду — «обнести» тебя не смогут. Либо чин, или оранжево-черная лента тебе обязательно последует.

— Надеюсь на это, но думаю, дадут голубую ленту. Телеграфирую императору сегодня, в конечном итоге мы с тобой благое дело совершим, — Алексеев усмехнулся, и после паузы вздохнул. — И мне местечко под солнцем найдется твоими хлопотами.

— Будет тебе все, обеспечим на старость, так сказать, — Фок засмеялся, но тут же стал серьезным. — Супруга ныне с губернатором Циндао беседовать будет, приехал взмыленным. К собственной ручке допустит Труппеля — вот есть на свете такие фамилии мерзостно звучащие. Думаю, тот тут же «Вилли» телеграмму секретную отобьет, а кайзер от такой сделки кипятком мочиться будет от счастья…

Глава 32

— Государь, положение очень сложное, создан «казус белли», я могу сказать даже так. В английских газетах обвиняют адмирала Алексеева в вероломном нападении на британскую эскадру, когда английские моряки пытались спасти тонущих японцев. А на них было совершено нападение, вопреки всем морским традициям…

Председатель Кабинета Министров Витте, которого считали в петербуржских салонах чуть ли не всемогущим, говорил очень осторожно, отдавая себе отчет, что все сказанные им слова самодержец может принять на свой счет. А если монарх был в чем-то уверен, то разубедить его в том было невероятно сложно, практически невозможно — за годы работы Сергей Юльевич в том не раз убеждался.

— Писаки могут всячески чернить адмирала, но я полностью верю его рапорту, — сказал, как отрезал Николай Александрович. Император говорил в привычной для себя манере, совершенно спокойно, делая короткие паузы. Да и лицо его не носила отпечатка сильных эмоций, волнения или бессонных ночей, забирающих все силы размышлений.

— А газетенки могут писать что угодно. Мы ведь предложили создать комиссию для рассмотрения «Шандуньского инцидента» из представителей нейтральных стран, но в Лондоне сами от этого категорически отказались. И что за чушь, обвинять моего адмирала в недостойном поведении?! Кто бы говорил о человеколюбии?!

Голос императора прозвучал раздраженно, и Витте понял, что не стоит дальше рассматривать эту тему — на компромисс здесь монарх не пойдет, ибо убежден в собственной правоте. И не только — самодержец надеется на поддержку своего «братца Вилли», и она ведь, прах подери, не только на словах проявляется, как он рассчитывал раньше, дела пошли.

Сергей Юльевич последнее время стал не без оснований полагать, что доверие к нему императора стало исчезать. Вот и сейчас он не стал ничего говорить о беседах с английским послом, как и передавать идущие из Лондона сообщения. Нет, Витте прекрасно понимал, что британцы сами заварили эту «кашу», и в их «человеколюбие» не верил ни на грош. Просто в Лондоне решили «надавить» — само присутствие эскадры под «Юнион Джеком» на месте сражения о многом говорило, как и выстрелы, которые англичане сделали первыми по русским кораблям. Вот только не учли, что перед ними не «дикие московиты и варвары», какими описывали русских моряков в газетах, а хорошо обученные военные, одержавшие уже немало побед.

Да еще все этот Фок опять вмешался и спутал дело. Консорт при будущей царице Е Лен лично допросил спасенных британских моряков и тут же организовал им встречу с репортерами всех стран, что находились в Квантунской области. Запретить сразу не успели, сослаться на цензуру тоже, прикрыв телеграф. Телеграммы мгновенно разошлись по всему миру, выставляя англичан в самом неприглядном свете.

Теперь Лондону настоятельно требовалось сохранить «лицо», и выдвинутые условия казались смехотворными — принести официальные извинения, выплатить компенсацию и убрать адмирала Алексеева, как зачинщика конфликта, с Дальнего Востока. Вот и все — и можно избежать многих бед, о которых ему непрозрачно намекнули. Идти не то, что на войну, на открытое противостояние с «владычицей морей» Витте не желал категорически из-за своих давних симпатий. И он такой не один в столице — английские клубы и масонские ложи давно приобрели популярность среди аристократии «Северной Пальмиры». Однако теперь вся эта размеренная