— Что это? — спросила Атайя, не отводя взора.

Ранальф прикоснулся к швам, словно чтобы показать, что они не сотрутся.

— Называется «рунная ткань». Ее прислал Кордри Джарвис. Тут и письмо прилагается от Мэйзона.

Он передал принцессе сложенный пергамент.

Атайя довольно улыбнулась. Кордри был ее первым учеником, но душа его навсегда осталась преданной ткацкому делу. Очевидно, он нашел способ в буквальном смысле объединить свои два таланта воедино.

— Но что в ней необычного? — нетерпеливо переспросила Дриана.

Она поднесла краешек сукна к глазам и нахмурилась. Николас тоже косился на материю с не менее озадаченным видом, однако спокойно ожидал объяснений, а не требовал их.

— Руны… О, вы, наверно, их не видите, — сказал Ранальф. — Кордри купил себе фабрику и основал предприятие. Говорит, что научился вплетать опознавательные руны в ткань, подобно краске, чтобы они не блекли и не нуждались в повторном создании. Чертовски хитроумно, — отметил он, удивившись, что Кордри, которого он считал самовлюбленным глупцом, изобрел нечто стоящее.

— Судя по всему, Мэйзон получает ткань от Кордри и дает образцы своим ученикам, — сказала Атайя, просматривая письмо. — Таким образом они узнают друг друга, а простые люди остаются в неведении. Неплохая идея.

— Но как? — возразила Дриана, продолжая теребить ткань.

— Только колдуны способны видеть руны, — пояснила Атайя. — Именно поэтому ты ходишь в овчарню в сопровождении одного из нас, а иначе тебе не найти дорогу обратно. Мы следуем по путевым рунам. — Принцесса подняла рулон, чтобы определить его вес. — Сколько прислал Кордри?

— Пока один, — ответил Ранальф, — но нам хватит, чтобы дать кусок каждому в лагере.

Атайя одобрительно кивнула.

— Думаю, мне пора наведаться в Килфарнан. Посмотрю, как поживает Мэйзон. Он пишет, я должна приехать и встретиться с его учениками при первой возможности — в особенности с одним из них. — Она улыбнулась Дриане. — Может, твой брат уже там прославился?

— Что? А, да, — рассеянно проговорила островитянка.

Поскольку она не видела руны, то сукно утратило для нее всякий интерес, равно как и разговор. Дриана поставила перед Атайей завтрак и понесла еду Джейрену в дортуар.

— У нее есть брат-колдун? — спросил Николас, как только она вышла. — Странно, она никогда о нем не говорит.

Ранальф нахмурился, словно подозревал, что Дриана подслушивает под дверью.

— Да, и муж ее молчун. Слова из него клещами не вытянешь. Хуже Кейла. И кстати, — добавил он, — сейчас Кейл сторожит снаружи сундук Адама, но я подумываю спрятать богатство под плитняком в церкви, там же, где мы храним корбаловую корону.

— Хорошо, только не стоит класть все деньги в одно место. Мне хотелось бы считать, что мы можем доверять всем в лагере, однако… — Атайя вспомнила Саттера. — Лучше не рисковать. Пока ты не ушел, — добавила она, видя, что Ранальф подобрался к двери, — хочу у тебя кое-что спросить. — Принцесса отрезала кусочек колбаски и прожевала. — Дриана кажется довольно безобидной, но ты смотришь на нее с опаской. Почему? Вы были знакомы?

— Нет. Просто сарцам нельзя доверять. Мне-то уж это известно как островитянину. — Видя, что Атайе хочется услышать более детальное объяснение, он продолжил. — У меня возникли подозрения, потому что она всюду сует нос, а жителям Саре это несвойственно. Почему, ты думаешь, в Кайте мало что известно о сарцах? Потому что сарцев это устраивает. Они всегда сами по себе и от других того же ожидают. К тому же, — протянул он, невзначай поглядывая на тарелку Атайи в надежде получить недоеденное, — она пришла и стала умолять, чтобы мы ее взяли чуть ли не рабыней, а теперь злится на любого, кто попросит помощи, будто она повелительница Кайта. На любого, кроме вас… Наверно, Дриану впечатляет королевская кровь.

— Но за мной-то она не бегает, — отметил Николас. — Видимо, ее впечатляет кровь вместе с магией.

— Думаешь, ей известно что-нибудь о культе?

Ранальф поймал взгляд Атайи.

— Вы о нем слышали?

— Да, очевидно, как и ты. Почему ты раньше о них ничего не говорил? Может, ты мне расскажешь больше, чем Хедрик с Бэзилом?

— О, сомневаюсь, чтобы я знал больше, чем эти двое, — проговорил Ранальф. — Я не поднимал этот вопрос, дабы вы не подумали, что я имею к ним какое-то отношение. Вы поначалу мне не особо доверяли, — напомнил он с улыбкой. — Что касается магистериев, то они считают, будто миром должны править маги. А их предводитель — Мудрец — просто везучий недоносок, который обладает достаточной силой убить любого, кто попытается его свергнуть.

— Побеждает тот, чья магия мощней? — спросил Николас.

— Так они считают. И этим распоряжается Бог, — мрачно добавил Ранальф. — Судебный поединок и все такое. Жуткая секта, и их больше, чем думают люди.

— Сколько? — спросила Атайя, неожиданно разволновавшись.

Стоило обрадоваться существованию широкой группы обученных колдунов у кайтского побережья — море потенциальных учителей, только руку протяни. Однако ей стало не по себе, поскольку они наверняка придерживаются других взглядов относительно своего дара, чем маги Рэйки.

Ранальф почесал голову.

— Ну, точных цифр никто не знает. Однако это не просто горстка фанатиков, я уверен. Несколько сотен. Они пользуются такими заклинаниями, которые давно запрещены Советом: тошноты и контроля сознания. Неизвестно, чем они занимаются дни напролет. Видимо, ждут пророка, чтоб услышать, что настало время захватить мир. — Ранальф отвернулся и презрительно сплюнул. — Пусть заждутся, хоть пока на крыше дьявола не появятся сосульки. Мне все равно.

— Этот культ, — произнес Николас, — он может доставить нам немало хлопот, если захочет.

— Может, — ответил Ранальф, пожав плечами. — Но с чего группе колдунов, которые годами сидели тише воды ниже травы, вдруг соваться в Кайт в столь смутное время? Положим, они и начнут действовать, но как только узнают о Трибунале, спрячутся обратно в свои дыры и переждут, пока минует опасность.

— Саре… Придумал! — Николас навис над столом, опрокинув кружку Атайи и залив яичницу элем. Не успела она и слова сказать, как он схватил ее за плечи. — Ты не хотела, чтобы я оставался в лагере, так?

Атайя нахмурилась. Она подсознательно почувствовала, что ей не понравится предложение брата. — Так.

— Отлично. Я же собирался тебе помочь. — Он едва не танцевал, глаза озорно засверкали. — Поздравь меня, Атайя. — Николас поднял руки, словно ожидая аплодисментов. — Перед тобой стоит новый лорд-маршал острова Саре.

Атайя вскочила на ноги, опрокинутая чашка полетела дальше на пол.

— Кто?

— Должность свободна уже несколько месяцев. Нет сумасшедших, чтобы предложить свою кандидатуру. Мне Мозель сказал. И Сесил подтвердила, что Дарэк теряет надежду, подыскивает жертву.