Пятеро других уже достигли площадки грузового подъемника.

Иван, меняя позицию, дал длинную очередь, заставив их спешно искать укрытия, выигрывая драгоценные мгновения, – теперь, когда в руках оружие, а путь к свободе не перекрывают толстые ржавые прутья клетки, он вновь почувствовал себя уверенно.

Постоянно перемещаясь, меняя укрытия, капитан серьезно осложнял задачу боевикам Дейвида – те не фиксировали активной сигнатуры, ориентируясь лишь визуально, по вспышкам выстрелов, рвущих мрак.

Еще один киборг мешковато обмяк, оседая за простреленным навылет укрытием. Стандартные патроны к римпоновской штурмовой винтовке оснащались тяжелыми бронебойными и разрывными пулями, боеприпасы двух типов снаряжались в один магазин, чередуясь, что позволяло поражать различные цели.

Кречетов вновь сменил позицию.

«Нужно заблокировать доступ в ангар», – лихорадочно думал он, осматривая помещение через оптику ночного прицела.

На нейтрально-зеленом фоне стен, среди контуров многочисленных фрагментов решетчатой палубы и смятых перегородок, когда-то деливших ангар на отсеки парковочных мест для планетарных машин, он, поведя стволом, быстро обнаружил яркое пятно распределительного щита. Энергия подавалась через кабели с расположенных выше палуб колониального транспорта «Нобель».

Рано.

Иван резко сместил прицел, короткая очередь отшвырнула назад киборга, пытавшегося покинуть платформу подъемника.

В ответ ударил шквал автоматического огня. Его позицию заметили, горячие гильзы, упав на решетчатый настил, провалились ниже, их искорки четко фиксировались противником, но Кречетов зря рассчитывал, что механические создания перенесут огонь, они продолжали расстреливать его укрытие, не давая поднять головы.

А машины ли они?

Без продвинутых сканеров трудно судить однозначно. Но действуют боевики Дейвида не как механизмы. Скорее они похожи на крайне озлобленных людей.

Через пару секунд сомнения Ивана рассеялись. Под прикрытием огня двое штурмовиков устремились вперед, совершив немыслимый для человека прыжок с платформы на неустойчивую груду развалившихся контейнеров, затем, действуя очень быстро и четко, не потеряв равновесия, они открыли кинжальный фланговый огонь по позиции Кречетова.

Цилиндрические пули «ИМов» производили сокрушающий эффект: при попадании в препятствие они испарялись, вовлекая в процесс разрушения изрядный объем прилегающего вещества, оставляя огромные дымящиеся дыры, оконтуренные вишневым сиянием. Ударные волны метались в замкнутом пространстве ангара, заставляя стонать переборки, вибрировать контейнеры, тонко дребезжать, осыпая окислы, множество древних металлических конструкций.

Ивана контузило, он почти оглох, серия попаданий сдвинула с места корпус древнего почвоукладчика, пробив огромные дыры в ветхой броне планетопреобразующего механизма.

Инстинктивный ужас на миг накрыл сознание – все же пилоту аэрокосмического истребителя нечасто приходилось попадать в подобные передряги, но он подавил секундную растерянность, вызванную дезориентацией и контузией. Сидеть за изрешеченным корпусом древнего терраформера, вжимаясь спиной в ненадежное укрытие, стало невыносимо, и он резко привстал, огрызнулся длинной неприцельной очередью, затем еще одной, чувствуя, как вскипает злость, но и она тут же отхлынула, отставив лишь дрожь в мышцах да неприятный привкус во рту…

Будь на нем боевой скафандр, все складывалось бы иначе, система метаболической коррекции сгладила бы пиковые выбросы вырабатываемых организмом стимуляторов, да и огонь импульсных винтовок не нес бы такой удручающей, смертельной окончательности… но защищала его лишь легкая летная экипировка, уже рассеченная осколками и тлеющая в нескольких местах. Иван оказался в той ситуации, когда рассчитывать можно только на свои силы, и спасением от неминуемой гибели служат лишь решимость и способность сохранить здравомыслие в воцарившемся вокруг сумеречном аду.

Он рванулся в сторону через фонтаны искр и брызги расплавленного металла, ушел с линии огня, остановился, припав на колено за каким-то массивным агрегатом, выпустил остаток патронов, целясь по бледным сполохам статики, играющей на электромагнитных компенсаторах импульсного оружия противника. Результатов стрельбы он не видел, но помещение внезапно наполнил грохот, фланговый огонь стих, давая несколько секунд передышки, чтобы сменить опустевший магазин, сделать судорожный вдох, осознать, что все еще жив.

На платформе подъемника оставалось четверо киборгов. Трое из штурмовой группы и еще один из тех, что спустились сюда первыми.

Иван понял, что они вновь потеряли его из вида, в основном из-за многочисленных термальных всплесков. Изрешеченные металлоконструкции и поврежденные механизмы наполняли ангар тепловым излучением, места попаданий светились вишневыми кляксами, слегка разгоняя мрак, и капитан, воспользовавшись внезапно полученным преимуществом, отпрянул к наиболее поврежденным участкам переборки, слился с фоном теплового излучения, вскинул оружие, тщательно прицелился и короткими беспощадными очередями срубил киборгов штурмовой группы, которые в этот миг появились у края платформы, намереваясь воспользоваться своими акробатическими способностями, чтобы спуститься вниз и начать прочесывание помещения.

Легко разделавшись с противниками, которых считал наиболее опасными, Кречетов вновь испытал мимолетное чувство недоумения. Киборгам не хватало выдержки, хладнокровия машин, словно биологическая составляющая необратимо влияла на линию поведения, практически сводя к нулю уникальные, нечеловеческие способности.

Мысли проносились в голове, как бешеные, он вновь бежал по шатким переходам и лесенкам, дважды по нему стрелял последний сохранивший боеспособность кибернетический организм, засевший на платформе подъемника, но оба раза промахнулся. Зато Иван, совершив рискованный, потребовавший всех сил маневр, оказался на выгодной позиции для стрельбы, почти под сводом ангара.

Теперь он отчетливо увидел противника и не дал ему шанса прицелиться еще раз.

Во внезапно наступившей после грохота выстрелов тишине был слышен только звонкий перестук падающих вниз гильз.

Все же в условиях планеты штурмовая винтовка Ганса Гервета не имеет себе равных. Экипировка киборгов, рассчитанная на противодействие импульсному и энергетическому оружию, не выдерживала попаданий винтовочной пули девятимиллиметрового калибра.

– Кирсанов? Жив?

В ответ раздался слабый, невнятный голос.

Иван метнулся к платформе. Собирать оружие было некогда, да и незачем. «АРГ-8» верно послужила ему, и он не собирался отказываться от явных преимуществ. Выдрав из экипировки киборгов блоки сканирующих комплексов, он, оскальзываясь на залитом кровью полу, пересек внушительных размеров площадку, добрался до блока управления и отправил подъемник вверх, спрыгнув с него, как только механизм начал движение.

Через несколько секунд мощная плита полностью перекрыла отверстие в потолке, чего и добивался Кречетов. Развернувшись, он прошил очередью распределительный щит, затем для верности, несколькими выстрелами перерубил кабели питания, но это показалось ему недостаточным, энергию ведь можно подать и по временной линии, а ему требовалось надежно остановить подъемник в верхнем положении. Вскарабкавшись по вертикальной решетчатой опоре, он добрался до механизма привода, выстрелами повредил электродвигатели и заклинил механическую часть устройства кусками толстой металлической арматуры.