Знаю, Пабло Эскобар, Густаво Гавирия, Хорхе Очоа и Гонсало Родригес мыслят и действуют как единый и твердый союз. И уж тем более сейчас, когда весь мир обрушился на них. Мой бизнес не связан с продажей химического сырья, но моя страсть – сбор, переработка, классификация и хранение всех видов полезной и не очень информации. Не упускаю идеальную возможность и назначаю встречу Гонсало.

El Mexicano принимает меня в загородной резиденции «Club Millonarios» – «Клуба миллионеров», его футбольной команды. Он выходит и просит меня подождать, потому что у него в офисе генералы, и он не хочет, чтобы они меня видели. Я гуляю по невероятно красивым садам с прудами, где плавают утки, провожу время, изучая, как ведет себя с ними и своими соперниками альфа-самец, терпеливо дожидаясь, пока все уйдут, и Гонсало освободится, чтобы поговорить со мной. Союзники Пабло всегда были ко мне очень благосклонны. Мне нравится, как Пабло улыбается, когда я заявляю, что с его партнерами мы ладим намного лучше. Гонсало уже не может спокойно разговаривать, даже в своем офисе, потому что любой может подсунуть ему жучок. Он страшный человек, начавший свою карьеру с самых низов, с добычи изумрудов. Рядом с ним Пабло кажется герцогиней Альба[118]. Он на два года старше нас, с очень темными волосами, худой, ростом около метра семидесяти, молчаливый, расчетливый и очень скрытный. У него семнадцать имений на восточных равнинах Колумбии, граничащих с Венесуэлой, стоимость их меньше, чем у «Асьенды Наполес», но некоторые намного больше по площади. Как любой колумбийский землевладелец, El Mexicano категорически против коммунистов и до смерти ненавидит партизан, которые выживают за счет похищений и кражи скота. По этой причине армии в его владениях всегда оказывают радушный прием, с сочной телятиной на углях и новыми ботинками для солдат, у которых они все пробиты из-за нехватки бюджета. Когда я передаю ему сообщение Хильберто, Гонсало надолго задумывается, а затем отвечает:

– Не знаю, что там у вас с Пабло, Вирхиния… Не могу лезть в чужие дела, он ведь мой друг, но этот человек сходит по тебе с ума с тех пор, как вы познакомились. Лично я думаю: у Пабло не хватает смелости ответить за свои поступки после всего, что произошло. Но ты должна понять: удар, нанесенный нам, был огромен, такого никто не прощает… И это не могло сойти им с рук, нужно было заставить себя уважать.

Потом он рассказывает мне все, что произошло в Панаме, и объясняет, почему, благодаря экс-президенту Альфонсо Лопесу, все скоро наладится, добавив, что почти все их самолеты уже в безопасности в странах Центральной Америки. В таких ситуациях нужно иметь при себе главу управления гражданской аэронавигации. Я перечисляю угрозы, которые получаю ежедневно после смерти министра Лары, вспоминаю весь ужас, в котором живу, и он предлагает предоставить парней в мое распоряжение, чтобы отследить вызовы и убрать людей, портящих мне жизнь. Тогда я отвечаю, что трупов, что на совести Пабло, уже и так достаточно. К моему сожалению, предпочитаю быть жертвой палача, возможно, поэтому прекрасно понимаю тех, кто в нашей стране берет правосудие в свои руки. El Mexicano уверяет: я всегда могу рассчитывать на него, тем более когда Пабло не станет. Он всю жизнь будет благодарен за программу «Медельин без трущоб» и за мое присутствие на форумах против экстрадиции. Я отмечаю: его друг никогда не благодарил меня, на что Гонсало, повысив голос, категорически отвечает:

– Пабло ничего не говорит тебе, потому что очень горд. После того как завоевал тебя, он чувствует себя королем мира! Он очень часто упоминал, насколько ты важна для него, о твоей верности. Этот человек действительно нуждается в тебе, Вирхиния. Ты единственная воспитанная и взрослая женщина в его жизни, умеющая поставить его на место. Или, думаешь, найдется кто-то еще из твоего круга, кто рискнет всем из-за такого бандита, как он, не прося ничего взамен? Сменим тему… Как ты можешь быть такой наивной? Неужели не знаешь, что Хильберто Родригес – самый хитроумный враг Пабло Эскобара? Как этот мерзавец может заставлять такую принцессу, как ты, проворачивать свои мафиозные дела? Если он хочет стать моим партнером, пусть испачкает руки в крови с «MAS», убивает похитителей и коммунистов и прекратит вести себя как великий господин, он такой же «восставший индеец», как все мы, почтальон из аптеки с велосипедом! В отличие от него, я знаю, где моя территория и кто мои союзники! Передай, сырья мне хватит до 3000 года. Такой ангел не должен влезать в подобные дела: они – для подонков, как Родригес, но с мужеством, как у Пабло Эскобара! Знай, я даже не заикнусь об этой встрече своему другу, но напомни Шахматисту: на свете нет ничего опаснее, чем втыкать бандерильи в Пабло Эскобара!

Гонсало прекрасно знает: я тоже ничего не расскажу Хильберто. Поблагодарив за уделенное мне время и доверие, я прощаюсь. Это был один из самых ценных уроков за последние годы. Самый могущественный «профсоюз» наркоторговцев разделен гораздо глубже, чем можно было представить. Но где бы ни был Пабло, самые стойкие всегда встанут на его защиту.

Никогда не понимала, почему Эскобар вызывает такую ярую преданность и почтение остальных мужчин. Я видела Гонсало три или четыре раза в жизни. Когда в 1989 году его убили, я знала: дни Пабло сочтены. Они говорят о нем как об очередном психопате, покончившем с левой партией, как об ужаснейшем монстре, произведенном когда-либо в Колумбии. Многое из вышеперечисленного – горькая правда, но ради правды я также должна признать: невероятно страшный и жестокий человек, который в восьмидесятые годы с помощью колумбийской армии и службы безопасности послал сотни душ из «Патриотического Союза»[119] и своих кандидатов в президенты на Небеса, обладал качеством, которое редко можно встретить в Колумбии, – мужским стержнем. Гонсало Родригес умел быть другом. «Гача» («бастард»), как его называли, намекая на «нечистую кровь», был самодостаточным человеком.

Возвратившись к себе в квартиру, я звоню Луису Карлосу Сармьенто Ангуле[120], сообщая, что президент его «Западного банка» в Кали категорически против пополнения счетов семьи Родригес Орехуэла, на данный момент самой богатой в долине Каука (с парой тысяч миллионов долларов и десятком легальных предприятий, среди которых – «Banco de los Trabajadores» – банк трудящихся, панамский «First Interamericas» и несколько сотен аптек).

– Что, чтооооооооо? – взревел самый богатый человек колумбийской правящей элиты.