- Маклин, - склонила голову волчица, - признайся, ты варишь в ванной мет?

- Разделываю браконьеров, - улыбнулся, протягивая Хэнсон куртку и забирая из рук форму. – И мы это уже обсуждали.

Девушка послушно взяла кожанку и накинула на себя, следом я протянул ей шлем. Одежда немного скрыла ароматы. Все-таки смешанный запах ядреного алкоголя не самая приятная вещь для чувствительного волчьего нюха.

Практически всю дорогу Кристин молчала. Хмурилась и молчала, крепко сжимая мою талию. Я ощущал каждый участок ее тела плотно прижатый ко мне. Ее отчего-то нервное, немного сбившееся дыхание, тепло тела, даже бедра. Волчара внутри меня облизывался и наворачивал круги вокруг вкусной самочки. Даже облитая алкоголем, она казалась ему сладкой. Всегда считал, что моя вторая суть – тот еще изврат.

- Извини, что заставляю носиться с собой. Наверняка, на этот вечер у тебя нашлись бы планы поинтереснее, - тихо, но вполне твердо сказала девушка, сняв шлем, когда я остановился на подземной парковке.

- Ну я же с тобой, - хмыкнул, глуша двигатель.

- Это-то и настораживает.

В лифте мы снова поднимались в тишине, Кристин прятала от меня глаза, а я, наблюдая за ней, старался не морщиться и удержаться от того, чтобы зажать нос рукой.

- Пентхаус, Конард? – Кристин повернулась ко мне, стоило кабине лифта замереть на последнем этаже. – Я так и знала, что простой расчлененкой тут не обошлось.

- Поймала, - покаянно склонил я голову, бросая ключ-карту на столик, - на самом деле я правда торгую оружием и дурью.

- Так и знала, - победно улыбнулась девушка.

Я показал ей ванную, выделил полотенце, посоветовав включить воду погорячее и ушел на кухню, чтобы включить чайник. А еще чтобы постараться отвлечься и не думать о том, что она сейчас в душе, стоит под струями воды, смывая с себя чужие запахи, и капли воды ласкают бархатную кожу, пена медленно укрывает плечи, струится вдоль бедер, обнаженной груди, ее голова запрокинута, волосы намокли и потемнели, губы блестят, соски напряжены, очень чувствительны.

А, твою-то мать!

Чтобы как-то отвлечься я записал голосовое для Люка и только после этого тоже ушел в ванную в спальне. Хотелось смыть с себя бесконечный день и… немного остудить пыл. Интересно, Хэнсон вообще понимает, насколько рискует? Одна, в квартире такого подонка, как я… Но почему-то пришедшие в голову мысли больше забавляли, чем раздражали.

Когда я вышел из спальни, волчица уже сидела за кухонным столом, обнимая руками кружку с чаем. Вторая дымилась на столе.

- Мне не нравится то, как ты выглядишь, - покачал головой, садясь напротив. – Это из-за Сэм?

- Даже если так, это бы что-то изменило?

- Крис, у тебя еврейские корни, что ли? – нахмурился я.

- Наверное, - легко, но коротко улыбнулась она. – Такие же, как и у тебя. Ты тоже отвечаешь вопросом на вопрос, Макклин.

- Поймала, - сдался без боя. – А теперь серьезно, это из-за Сэм?

- И да, и нет?

- Крис…

- Конард, вот на кой оно тебе надо?

- Люблю грязные подробности? – поиграл я бровями, а потом уже серьезнее продолжил: -  Я кое-что знаю о ниптонгах. Слышал. Но никогда не слышал о том, чтобы кто-то страдал от бессонницы после. Это как-то связано с тем, что ты недоученная?

- Да.

- Почему Джефферсон…

- Ты ведь не отстанешь? – перебила меня Хэнсон, поднимаясь, ножки ее стула скрипнули по кафелю, с громким глухим звуком кружка опустилась на стол.

- Я просто хочу понять, могу ли как-то исправить то, чему стал виной, маленькая. Ты права, я не поступил бы по-другому, даже зная о последствиях. Но возможно… попытался бы как-то их сгладить.

- Хочешь сгладить их, Конард? – повернулась она ко мне, отрывая взгляд от ночных огней за окном. Глаза пылали гневом и… почти отчаяньем. Ее волчица сильно волновалась.

- Да, - кивнул осторожно.

- Тогда трахни меня на мое новолуние. Будь моим первым волком, - выплюнула девчонка.

Я подавился чаем. А Крис вдруг успокоилась, взяла себя в руки и села на место, подперев подбородок кулаком.

Два и два в голове я сложил быстро. Всегда был хорош в математике, только…

- Почему не щенок-Джефферсон?

- Уверен, что твое самолюбие выдержит правду?

- А ты испытай меня, - не повелся я.

- Его я люблю, тебя нет, - легко пожала она плечами, не отводя от меня взгляда. – От тебя я смогу уехать, от него – нет.

- Есть риск, что…

- Пф, - наморщив нос, перебила меня Крис. Эта ее бесячая привычка перебивать… - Макклин, серьезно? Ты считаешь, что есть хоть минимальный шанс на привязку?

- Шанс есть всегда, - улыбнулся.

- И вот оно тебе реально надо? – скептически выгнула бровь девушка.

- Нет.

- Вот и договорились, - победно улыбнулась Крис.

Я хотел было ответить, но меня перебил звонок мобильника. Казалось, что больше, чем за этот день, меня еще ни разу столько не прибивали. Странное чувство. Новое. И странное. Я поднял трубку и уже собирался послать звонившего, когда понял, что это один из поставщиков.

- Мы не договорили, - бросил я Хэнсон. – Дождись меня. Девушка махнула рукой, давая понять, что на этот счет я могу быть спокоен.

С директором пекарни ругаться я закончил только через полчаса. И все это время прислушивался, не хлопнет ли входная дверь. Прислушивался сам, не осознавая до конца почему. Отчего-то важно было, чтобы девчонка не ушла. Не сейчас. Не так.

И Кристин не ушла, но меня все-таки не дождалась. На горизонте уже занимался рассвет, и край неба из насыщенно черного превратился в грязно-серый. Я постоял какое-то время, всматриваясь в неаккуратные разводы на небесном своде, вертя в руках мобильник, а потом все же вздохнул и повернулся к Хэнсон.

Уснула девушка на диване, все еще в идиотской форме. Грудь медленно поднималась и опускалась, распущенные волосы почти высохли и струились по плечам. Ее запах вдруг забрал все мое дыхание. Запах молодой, сильной, горячей волчицы… Дикий.

Я осторожно поднял Хэнсон на руки и отнес в спальню.

Помоги мне этой ночью, волчий бог.

На удивление спал я крепко, а отрубился быстро. Неделя была сумасшедшей, а поэтому, видимо, даже присутствие Хэнсон под боком не смогло ничего изменить. Зато пробуждение вышло чертовски приятным.

Она жалась ко мне во сне, сопела в ключицу, а длинная ножка была закинута на мое бедро. Вот только в отличие от Крис ее волчица не спала. Она была у самой поверхности, я чувствовал зверя так, будто Крис уже перекинулась. Она присматривалась, принюхивалась, оценивала, и, кажется, животное внутри меня отнюдь не было против.