его возрастающей скорости порывы — и относил этот дым к Днепру. Кажется, погода меняется.

Канарин вышел на аллею. Вдоль оград росли высокие, дородные березы. Он помнил их саженцами, подвязанными к шестам. Сейчас туда, прямо, потом мимо розария — и опоясывающего его крепостного вала, к самому сердцу ботсада, перекрестку у сиреневой аллеи, и потом до церкви рукой подать!

Если он зайдет сейчас в тубзик, потеряет всего пару минут, ничего страшного не случится.

А от лавры по воздуху летел далекий, беспокойный звон колокола.

Глава 46

Лида и мужик с алабаем выскочили мимо кустов на перекресток. Некоторые посетители ботсада с озабоченными лицами спешили к выходу по темной липовой аллее. Лида пришла в умиление — вот же послано человеку дерево липа! И тень для укрытия дает, и пчелу питает. Ее окликнул хозяин собаки:

— Что вы тупите?! Вон люди бегут!

— Там на улице тоже зомби, я с Бастионной пришла.

— Блин!

— Надо всех вернуть, — Лиде постучала великолепная мысль, — Созовём народ колоколом! Как в старое время!

Каро сидел и дышал, открыв пасть. Километровый язык рулеткой ходил вниз-вверх.

Мужик достал мобилу и пытался позвонить. Лида и сама попробовала вызвать маму, но безуспешно.

— У вас тоже?

— Тоже. Вас как зовут? Я Витёк.

— Лида.

Витёк обратился к проходившей мимо девушке с дредами:

— Соцопрос! Как вы отнесетесь к тому, что за пределами ботсада сейчас зомби-апокалипсис?

— Бред какой-то, — улыбнулась девушка и пошла дальше.

— Не выходите из ботаники! — крикнула вслед Лида, — Там живые мертвецы!

— Да ну вас, — отмахнулась.

Витёк спросил у Лиды:

— И как вы думаете убеждать народ? Вы одного человека и то не остановили.

— Я сейчас остановлю!

Лида догнала девушку, тронула ее за плечо:

— Постойте! Я говорю правду!

— Да отстань ты! — резко повернулась та.

Люди с дальней стороны Липовой аллеи наперегонки, оглядываясь, побежали обратно, сюда.

— Видите! Там мертвецы! — сказала Лида.

— Да, чего-то они сюда спешат.

Каро залаял. Из-за кустов около трансформаторной будки выходили зомби, расставив и вытягивая руки, как давно не виденные родственники на дне рождения встречают объятиями.

— Каро за мной, за мной! — Витёк, отстёгивая на ходу собаку с поводка, рванул в поперечную аллею, обрамленную фигурным забором зелени. На пути оказался бородатый дядька в очках, под руку вероятно с супругой. Он проворно спрятался за жену и возмутился:

— Почему без поводка и намордника?

Витек пробежал мимо и не оборачиваясь бросил:

— На себя надень, профессор!

— Что?! — грудь колесом.

— Не ходите туда, там зомби! — сообщила Лида, быстро шагая следом за Витьком. Рядом шла девушка с дредами. На ее груди болтался тяжелый цифровик с большим объективом, она придерживала фотоаппарат рукой. И вдруг повернулась, подняла цифровик перед собой и начала снимать видео.

Супружеская чета замешкалась. На перекрестке, мертвецы смешались с живыми, их было трудно различать, разве что по движениям да рваным ранам на шеях. Один подросток — прическа из молодежного сериала — вроде бы спасался от них. Поравнявшись с бородатым гражданином, схватил его за волосатую руку и стал грызть.

Вправо отделялась дорожка из бетонных плит, восходящая на горку — надсыпанный угловой крепостной вал, вершиной превзошедший липовые кроны. Витёк свернул туда, зовя за собой:

— Лезем вверх оттуда посмотрим, куда дальше!

Каро опережал его на несколько шагов и не знал, радоваться ему или тревожиться, игра это или опасность. Горка была похожа на засыпанный землей и поросший травой остов давно почившего динозавра. Рядом с плитами тысячи ног протоптали тропку. Отчаянно скрежетали на скрипках кузнечики.

В просвете между низенькими кленами у начала подъема потоком взбесившихся экскурсантов шли мертвецы. За ними, отделенный изгородью, виднелся лабиринт из подстриженных кустов, в его кругах торчали кепки и макушки затаившихся людей. Еще дальше за смыкающимся рядами каштанов и берез лежали, незримые отсюда, розарий и участок карантина.

На самом верху горки была маленькая площадка, где едва помещалось трое-четверо. У края стояла зеленая скамейка — та самая знаменитая, которую десятилетиями подряд злодеи скидывают вниз.

По восточному крылу горки сюда поднимался перепуганный юноша в шлеме, налокотниках, наколенниках и со скэйтом под мышкой. Приближаясь к Лиде и Витьку, он сказал:

— Я опасался разбить себе голову, но кажется есть опасность пострашнее.

Девушка с дредами осталась на северном крыле, чуть ниже и продолжала снимать. Лида сошла к ней и позвала:

— Эй, вас увидят!

— Они кажется тупые, — завороженно ответила та, — Идут себе и идут прямо, ни на что не обращая внимания.

Лида заметила, как нескладно и судорожно по аллее двигались новообращенные — та супружеская пара. Очки на бородатом лице были разбиты и криво сползли с носа.

— Идем, — девушка отвлеклась, и кратко протянула руку, — Я Лена.

— А я Лида.

Они поднялись на площадку. Каро не знал, чем себя занять и метался крутой тропкой по грани горки, в сторону могучей, сгорбленной ивы, что росла у подножия. Окрестности были как на ладони.

— На Лыске взрыв! — Витек показал рукой на чудовищный столб черного дыма, поднимающийся вдали за двумя соединенными башнями небоскребов на Бусовой горе. Столб ширился и относился ветром в сторону Днепра. Ближе, непосредственно под горкой, в той же стороне лежал рядами прямоугольничков и кучек отдел лекарственных трав и пряностей. Между ними сновали трупы и люди. Одни ловили, другие уклонялись.

Правее, за Липовой аллеей, виднелись в зелени крыши города — улиц Бастионной, Билокур, Подвысоцкого, и далее, далее. Кое-где тоже поднимались дымы, но меркнувшие в сравнении с Лысой горой.

Посмотрели в другую сторону.

Удолье, обнятое бумерангом горки, тоже с какими-то обнесенными колышками растениями. Последующий, через аллею, розарий заслоняли буролистные от жары каштаны, и около его входа столпились мертвецы. Хотя сами ворота отсюда не были видны, кажется, их кто-то запер изнутри и поэтому зомби не хлынули туда.

Плиты от площадки спускались к нагромождению крупных камней, обсаженных можжевельником и опоясанных кое-где тыном — горный сад. Правее, между ним и земляным валом, ограждавшим розарий, проглядывала лужайка, переходящая в покрытые травой плавные холмики — там-то, как понимала Лида, и зрил старец Иона рощу дивную в ином мире.

Сейчас светлые дорожки по лужайке пустовали. Дальше, вдоль вала, обсаженного по низу сакурами, бежали люди. За всем этим, над деревьями проглядывал крест и купол Ионинской церкви.

— Люди бегут туда, значит там безопасно! — сказала Лида.

— Ну туда так туда, — Витёк крутил головой, всматриваясь, — Всё равно больше деваться некуда. Лена взяла за запястье юношу со скэйтом и приподняла его руку:

— А что это у тебя, друг любезный?

Ниже налокотника у него