Теперь Гарри совершенно сбит с толку.

Милый? Он? Это Дадли милый с его круглыми щеками и мягкой кожей, голубыми глазами и светлыми волосами. Милые котята, щенки и утята. Милые маленькие девочки и их рисунки, розовые бантики и женщины в тех журналах. Тетя Петуния делает вид, что дядя Вернон не прячет эти журналы под кроватью.

Гарри слишком урод, чтобы быть милым, это очевидно. Он вообще хочет быть милым? И почему он вообще думает об этом сейчас, когда должен обдумывать то, что сказала Тайная Королева?

— О боже! — тихо восклицает она ни с того ни с сего — Я даже не представилась, не так ли? Я Диана Гудвилл из Семьи, которая, по слухам, вдохновила Шекспира на создание Пака{?}[Пак — персонаж пьесы Уильяма Шекспира «Сон в летнюю ночь»]. Я с нетерпением жду совместной работы с тобой и ещё больше жду тех результатов, которых ты сможешь достичь после моих уроков.

В ее глазах мелькает озорной блеск, а на губах нахальная улыбка, прежде чем она прикусывает нижнюю губу, словно пытаясь скрыть это.

Она протягивает руку Гарри.

Он обдумывает это, размышляет о ней. Она выдерживает его взгляд, не моргая. Так или иначе, ее улыбка становится шире.

Он берет ее за руку.

***

После первых вводных уроков профессор Люпин выстраивает своих учеников перед закрытым сундуком. Судя по всему, в нем находится боггарт. Первые несколько человек не стали большим сюрпризом — Рон боится пауков, Малфой боится разочаровать своих родителей, гриффиндорка хрипло кричит при виде гниющего трупа, хотя это даже не ее страх.

Гарри не совсем уверен, что предстанет перед ним. Дядя Вернон? Вся семья Дурслей? Его могила? Темный Лорд Волдеморт? Образы его родителей и родственной души, которые показало ему Зеркало Снов, отвернувшись от него, презирающие его, ненавидящие его, причиняющие ему боль? Его слова, явленные на всеобщее обозрение?

Он чуть не доводит себя до панической атаки, просто обдумывая возможности, когда его позвали попытаться испробовать новое заклинание.

Из сундука появляется дементор.

Со способностями дементора.

В течение нескольких секунд он пытается высосать душу Гарри из его тела, показывая ему зеленый свет пожалуйста-не-Гарри-отойди-в-сторону-возьми-меня-вместо-него-глупая-женщина.

Следующее, что он помнит, это застенчивый профессор, дающий ему шоколад и извиняющийся. Он объясняет классу, что Боггарт может обрести силу страха, как будто это не Гарри чуть не умер всего минуту назад именно из-за этого явления. Судя по всему, Боггарт может вызвать только онемение, поэтому он не мог на самом деле забрать душу Гарри. Люпин даже не сдвинулся с места, потому что Боггарт недостаточно силен. Хотя, конечно, ощущения были похожи на реальные.

После урока профессор Люпин задерживает Гарри, чтобы еще раз извиниться и убедиться, что с Гарри все в порядке. По-видимому, бледный и на грани потери сознания это в глазах профессора олицетворение слова «в порядке», поэтому он отправляет Гарри на следующий урок.

Слова профессора еще долго крутятся в голове Гарри.

«Я боюсь самого страха. Это разумный страх».

Каждый раз, когда он вспоминает об этом, Гарри фыркает.

Да, он боится страха, но еще больше он боится того, что для него символизирует дементор. Это не только страх и смерть. Это также осознание того, что он слаб, что есть более сильные существа, которые могут уничтожить его, что он более или менее предоставлен сам себе.

Теперь, после урока, опять возникает такое ощущение, что взрослые ему не помогут, даже если его жизнь будет в опасности — почему профессор Защиты от Темных Искусств вмешался только тогда, когда Гарри уже лежал на полу, полагая, что умрет прямо тогда и там? Как он мог реагировать быстрее в поезде, когда спал, чем в классе, когда он должен быть в состоянии повышенной готовности? Теперь он знает о последнем мгновении его матери.

Возьми меня, вместо него.

По крайней мере, теперь Гарри знает, что мать любила его.

Это горькое знание, даже несмотря на утешение, которое оно приносит ему.

***

После занятий его догоняют Рон и Гермиона. Они счастливо улыбаются, совершенно довольные тем, что снова притворяются, что они с Гарри друзья. Рон рассказывает шутку, над которой Гермиона смеется, и которую Гарри не понимает. Затем Гермиона рассказывает историю о профессорах Брэнд и их представлении классу, чем сильно веселит Рона. Даже через минуту он все еще хохочет: «Оба хотят, чтобы их называли Брэндом Первым! О, Мерлин, как они вообще закончили школу? Подождите, пока Фред и Джордж не узнают об этом! Они начнут требовать, чтобы их называли Уизли Первый и Второй! Профессор Брэнд Первый!»

Гарри снова не видит в этом юмора, но позволяет Рону развлекаться. В любом случае, он не мог скрыть своего непонимания от него.

Когда Рон успокаивается, они оба выжидательно поворачиваются к Гарри.

Он игнорирует их и их молчаливую команду включиться в их разговор, вместо этого пытаясь угадать, когда Рон заметит, что у Гарри и Гермионы сейчас будут Древние руны, а у Рона — другой предмет. На мгновение он думает спросить Рона, какой у него сейчас будет урок, чтобы сообщить ему об этом маленьком факте, но мелкая месть все еще сладка, поэтому он молчит.

— Но эй, приятель, — начинает Рон почти осторожным тоном, — еще на первом курсе, тот случай, понимаешь, с меткой души? Что тебя тогда так разозлило?

Гермиона внимательно смотрит на него, тем же взглядом, которым она смотрит на своих учителей, как будто она готова записать каждое слово, которое Гарри скажет.

На мгновение Гарри колеблется. Должен ли он ответить или снова проигнорировать их? Они поймут, если он ответит правду? Понятно, что они не особенно заботятся о том, чтобы скрыть метку своей души, оба открыто обнажают красный шрифт выполненной связи души. Произошедший в прошлом инцидент также доказывает это. И все же, решает он, может быть, он ошибается, может быть, он слишком пессимистичен.

— Просто… — сбивчиво объясняет он, не привыкший выражать свои эмоции словами и говорить о своих мотивах и чувствах — Для меня моя метка души очень личная. Я не хочу её никому показывать.

Даже своей Родственной Душе, если Гарри не полюбит её, но он решает не добавлять это. Он не думает, что эти двое будут настолько понимающими, чтобы принять и это тоже.

Гермиона издает звук узнавания. Она говорит:

— Подобно невестам пятидесятых, которые пытались сохранить чистоту для своих будущих мужей! — ее нос морщится — Это довольно мило, что ты так думаешь, Гарри, но в то же время такой взгляд крайне