— Нет, насколько я понял, ей делали кесарево из-за спины. Я вообще удивился, как ей рожать разрешили после такой травмы.

— Тю, так его всегда делают на пару недель раньше, чтобы ребёнок не ушёл в естественные роды. Вот тебе и две недели! Так что делай анализ ДНК, чтобы знать точно. Ну или девушку пытай. Хотя если до сих пор не раскололась, то может и дальше молчать.

Слова Олеси меня озадачили. Я совершенно не представлял Настиного сына своим. Это казалось мне каким-то невозможным и неправильным. Хотя почему невозможным, если незащищённый секс у нас с ней был?

— Она сказала, что отец женат и что она не хочет портить ему жизнь.

— А ты говорил ей, что развёлся?

— Да, но не помню, до того или после.

От Олеси я еле вырвался. Правда, набил машину всякими нужными малышу вещами. Она отдала нам ходунки, кроватку-манеж, коляску и немного игрушек.

— Если не понадобится, то вернёшь. Сам понимаешь, мы ещё на третий заход можем решиться.

Когда я наконец добрался до дома, Полина Львовна уже пришла и познакомилась с Настей и Витей. Теперь они вместе пытались разбирать назначения Семёнова, попутно выставляя их в телефоне на таймер.

Мне пришлось спускаться несколько раз, чтобы занести в квартиру продукты и то, что мне передала Олеся. Настя искренне восхищалась и радовалась, что мне удалось раздобыть столько необходимых принадлежностей для малыша. А я опять почувствовал себя героем, хотя умом понимал, что на сей раз моих заслуг не много. Снова поймал себя на том, что мне было безумно приятно радовать Настю. Алёна всё всегда принимала, как должное. С ней я постоянно чувствовал себя виноватым, мои действия часто подвергались критике. Я уже и забыл, когда видел в её глазах такое восхищение мной.

Коротко переговорив с Полиной Львовной, отдав указания и пояснения Насте, я наконец-то уехал в офис.

Вернулся домой поздно. Осторожно открыл входную дверь. В квартире была тишина. Мне даже показалось, что они куда-то ушли. Но в гостевой комнате обнаружил спящего малыша и Настю. Она сидела за ноутбуком и что-то печатала. Почувствовав моё присутствие, она подняла глаза и улыбнулась. Захлопнула крышку и тихонько вышла ко мне в коридор.

— Идём, я тебя кормить буду.

Пока она звенела приборами, я переоделся. Пахло вкусно.

— Что это?

— Жаркое. Извини, я научусь готовить изысканные блюда, к которым ты привык. Но сегодня у меня совсем не было времени искать рецепты, поэтому я сделала то, что умею.

Еда выглядела аппетитно. Попробовал. Зря она наговаривала на себя — жаркое мне понравилось.

— Не выдумывай. Очень вкусно. Я люблю такую еду. Чем занималась?

— Да вот пока мы разобрались с киселём, компотом и рисовым отваром — полдня прошло. Наверное, завтра будет проще. Представляешь, рис пришлось дважды варить. В первый раз не получилось слизкой жидкости, о которой говорил доктор.

— Звучит угрожающе.

— Всё хорошо, я теперь приноровилась. Но Полина Львовна мне очень помогла. Витюша беспокойный, всё время капризничает и на руки лезет, а я пока поняла, что к чему, пока приготовила. Ещё и лекарства попробуй впихни в него. А сейчас уложила малого — и села за перевод. Просто катастрофа, не укладываюсь в сроки.

— Ты ещё и работать умудряешься?

— Конечно. Жить-то надо как-то. Можно я пойду? Я позже тут уберу. Мне сегодня обязательно закончить надо и отправить заказчику.

— Я и сам уберу, не беспокойся. Иди работай.

Всю ночь малыш плакал, неоднократно будил меня. Поэтому в субботу я позволил себе поспать подольше. Проснулся, принял душ. Из кухни доносился непривычный запах. Алёна никогда не завтракала, только пила кофе, поэтому с утра ничего не готовила. Я тоже, как правило, уходил на работу рано и перекусывал уже в офисе. Но сейчас по квартире разносился аромат какой-то вкусной еды. Пахло полузабытым, щемящим душу детством.

Настя стояла возле плиты и что-то жарила. Витя осваивал ходунки — кажется, они пришлись ему по вкусу.

— Садись, я сырники пожарила. Тебе с вареньем или со сметаной?

— Давай и с тем, и с другим. Посмотрим, как будет вкуснее. Давно меня сырниками никто не баловал, я уж и забыл, с чем я их люблю.

Устроился на диванчике, а сам наблюдал за ней. Настя была одета в лосины и простую футболку. Волосы заплетены в косу. Такая домашняя и очень аппетитная. Только сейчас я понял, насколько опрометчивым было решение пригласить их с сыном к себе в квартиру. Член быстро отреагировал на неё, требуя от меня проявления инициативы. Кажется, за то время, что мы не виделись, я забыл, какая она офигенно соблазнительная и как мой организм реагировал на неё.

Переключиться и подумать о чём-то другом никак не получалось. Моё мужское начало требовало разложить её прямо тут на столе, в крайнем случае — утащить в спальню. Интересно, стала бы она мне сопротивляться?

Проверить я не рискнул. Всё-таки я вчера пообещал ей, что ничего такого она мне не будет должна. А использовать сугубо для удовлетворения потребностей девушку, которую сам же поселил у себя в квартире, предлагая помощь, было как-то неправильно.

Сколько времени прошло с того нашего сумбурного секса? Больше полутора лет. Я помнил свою одержимость ею. Помнил, как все мысли испарялись, стоило мне её увидеть. Думал, что излечился от этого больного влечения, когда вернулась Алёна. Но нет — сейчас я отчётливо ощущал, что хотел её ничуть не меньше, чем раньше. Наверное, даже больше. Потому что тогда я воспринимал её как девицу, которую босс подкладывал под всех подряд, а потому всё-таки была какая-то брезгливость. Теперь же спустя столько времени у меня возникли совершенно другие ассоциации. Я видел в ней просто очень красивую девушку и заботливую мать, к которой меня влекла какая-то потусторонняя сила.

Настя поставила передо мной тарелку. Рядом с моим лицом мелькнула её грудь, сквозь тонкую ткань футболки выделялись горошины сосков. Стоило неимоверных усилий сдержаться и не наброситься на неё.

— Ммм, вкусно. Сто лет не ел сырники.

На Настином лице отразилось удивление.

— Что ты обычно ешь на завтрак?

— Ничего, я не завтракаю дома, а в офисе просто пью кофе. Но если ты меня будешь баловать такой вкуснятиной, то я с радостью поменяю свои привычки.

Я доел и пошёл играть с Витей. Потеря Илюши опустошила меня. Настин малыш был совсем не похож на него, но смотрел на меня такими же умными карими глазками. Что-то в нём меня непреодолимо притягивало. Видимо, он невольно ассоциировался у меня с несложившимся семейным счастьем. Мальчик меня совсем не боялся и легко шёл на контакт. Я вытащил его из ходунков, взял на руки и понёс в комнату, где я сложил игрушки, которые мне дала для него Олеся.

Настя

События последних месяцев происходили будто не со мной. Бессонные ночи, больницы, детские крики, постоянные волнения и паника. Отсутствие отдыха, помощи и поддержки, нехватка денег и, как контрольный выстрел в голову, страшный диагноз моему малышу. Похоже, благосклонность судьбы закончилась. А может, она заранее подготовила мне такое изощрённое испытание.