Сначала я позвонила Алинке и обрисовала ей ситуацию.

– Значит, он не бьется малодушно в истерике и не молит лицемерно о пощаде, стоя под решеткой ливневки? – поинтересовалась моя подружка. Вероятно, она загадала, что реакция Андрея будет именно такой.

– Нет, он пытается разрушить стену, чтобы попасть в городской коллектор, а там уже найти другой выход.

– Ну что ж, это настоящее мужское поведение, – заключила Нечаева. – Честно говоря, хозяин бульдога даже несколько вырос в моих глазах! Надо будет спросить у Николаши, когда тот вернется из командировки, что бы он предпринял, окажись в подобной ситуации.

– Алина, ты не о том думаешь! Я сообщила тебе это для того, чтобы ты больше не ходила с Пинки в тот сквер, а не затем, чтобы ты устраивала какие-то тесты своему Николаше.

– Полина, если я перестану появляться в «Дубках», вот это как раз будет подозрительным. Не беспокойся, я смогу разбить на мелкие кусочки все подозрения Юшкова, – уверенно заявила моя подружка, – если он, конечно, мне их предъявит.

Поговорив с ней, я принялась искать влюбленную парочку бомжей. Люся с Васей были уже навеселе и, едва услышав, чем занимается наш «подземный житель», наперебой заверили меня, что ему все равно не удастся самостоятельно выбраться из каменного мешка. Разговаривать с ними дальше не имело никакого смысла. Они были пьяны, счастливы и беспечны.

Я прошлась до ливневки. У Юшкова возникла в «работе» пауза, причем музыкальная. Он включил на полную громкость проигрыватель в своем мобильнике, не боясь разрядить батарею. То ли он пытался привлечь этим чье-то внимание, то ли, наоборот, отгонял крыс. Мне вдруг пришло в голову, что единственная вещь, которой он мог бы долбить стены, – это отпугиватель грызунов, корпус которого был металлическим. Если он и не делал так, то вряд ли этот предмет теперь можно использовать по его прямому назначению. Как и мобильник – у него все-таки вскоре села батарейка.

– Вот черт! Надо было вчера его зарядить… Ладно, посмотрим, что это за старый телефон. Зарядка почти полная, – глухо проговорил Юджин. Примерно через минуту раздался собачий лай, стало быть, Андрей докопался до моей записи. – Вот тварь! Она все подстроила… Но зачем ей все это?! Что я ей сделал? А Марсель? Где он? Что с ним?!

Юшков наконец-то озаботился вопросом – почему его вообще заманили в это подземелье? К сожалению, рассуждать дальше об этом вслух он не стал, только изредка извергал сиплым голосом непечатные словесные «конструкции». Заточение не деморализовало Андрея, оно лишь внесло разнообразие в его размеренную жизнь. Выпускать его из коллектора было пока что рано. Может быть, ночь, проведенная под землей, заставит его о чем-то призадуматься?

Я спрятала приемное устройство в кустах сирени, поставив запись на автомат, чтобы завтра прослушать все, о чем будет говорить Юджин, и поехала домой. Там меня никто не ждал. Ариша с Инессой уехали, оставив для меня на плите еще теплый ужин. Только аппетита у меня не было. Желания перекрашивать дорожные указатели – тоже. Я оставила железки в прихожей и поднялась в свою комнату. Взгляд упал на футляр с саксофоном, и я достала инструмент, приложила мундштук инструмента к губам, но не смогла выдавить ни одного гармоничного звука. Вдохновение меня почему-то покинуло. В голове назойливо вертелась мысль – а может, стоило выпустить Юшкова… за выкуп? Ее перебивала другая – одними деньгами нельзя искупить вину, нужно и покаяние, причем искреннее.

* * *

Ночью меня мучили кошмары. Я металась по бесконечному лабиринту, где за каждым поворотом подстерегала опасность – то лучник со стрелами, то ров с водой, то камнепад. Все как в компьютерной игрушке. Но там я научилась доходить до последнего уровня, а во сне застряла на первом и много-много раз начинала проходить один и тот же лабиринт сначала, теряя жизнь за жизнью. Осталась последняя попытка, но тут я проснулась. Было еще темно. Будильник, стоявший на прикроватной тумбочке, бесстрастно отстукивал секунды. Эти пронзительно-тонкие звуки заполняли комнату, проникали в мое подсознание, безжалостно капая на мозги: «Ты лежишь в чистой теплой постели, а Андрей задыхается от амбре нечистот и дрожит от холода в канализационном коллекторе. Ты сможешь жить дальше, если он оттуда никогда не выйдет? Помнишь, недавно ты давала себе обещание – больше никогда не нарушать закон, даже из самых благих побуждений? Так почему же ты не сдержала слово? Почему не приняла предложение Крючкова переквалифицироваться в адвокаты? Потому, что ждала от него совсем другого предложения. Ждала долго. Несколько лет…» В настороженной тишине бесконечной ночи я вдруг поняла, каким безжалостным может быть время. Будильник с его секундной стрелкой задался целью меня доконать. Неблагодарный! Я ведь выбрала его среди всех прочих, протирала его циферблат, меняла ему батарейки… Мрак ночи сменился солнечным светом, а мысли остались теми же… Я поднялась, умылась, оделась, накрасилась, выпила чашку растворимого кофе и поехала на старое кладбище.

Не дойдя до ливневого стока несколько метров, я увидела торчащую дыбом решетку. Это было непостижимо для моего ума, но Юшков смог каким-то образом долезть до нее снизу, открыть и выбраться наружу. А я полночи не спала, переживала! Как он там, в этом мрачном подземелье? Безысходность не давит? Крысы не съели? А грехи припомнились?

Жучок, понятное дело, безнадежно потерялся. Но приемное устройство лежало там, где я его спрятала. Я наклонилась, подняла его с земли и вдруг услышала позади себя:

– А телка что надо! Чур, моя!

– Нет, жребий бросим, кто первый…

Я выпрямилась, обернулась назад и увидела двух бомжей. Всех Васиных приятелей я знала в лицо, а этих видела в первый раз.

– Ну что, красота, сейчас сама будешь из нас выбирать кого-то, – сказал бомж, который был повыше ростом, потом оторвал две травинки разной длины и продолжил: – Это – я, а это – Грек. Вот смотри, я прячу их за спиной, а ты называешь руку…

– Послушайте, у меня СПИД, – соврала я, только на бомжей эта информация не произвела никакого впечатления. То ли они мне не поверили, то ли не поняли, чем им это может грозить.

– Так правая или левая? – криво улыбаясь, вопросил тот, что был повыше ростом.

– Мужики, так вас же трое, – я посмотрела вдаль поверх их голов, заставив бомжей оглянуться назад.

Выиграв тем самым несколько секунд, я бросилась наутек. Бомжи, конечно же, бросились за мной. Мне приходилось продираться сквозь кустарник, который больно хлестал меня по рукам и лицу. И вдруг моя ветровка зацепилась за ветку.

– Ну что, попалась? – Один из преследователей схватил меня за руку. – Зря только бегала!

– От нас не убежишь, – усмехнулся второй беззубым ртом.

– Оставьте ее, – произнес хрипловатый голос. – Мужики, это как-то неинтеллигентно…

– А мы думали, ты не придешь, – низкорослый бомж отпустил меня.

– Я же обещал принести вам еще денег. – Юшков достал из кармана две пачки купюр. – А вы обещали сказать мне, где мой бульдог. Так где вы его видели в последний раз?