вещи, и закрой все, — сказал я американцу. — Роботники присмотрят. Я ее до тепла донесу.

— Понял, — коротко ответил он.

Подхватив девушку, я двинул через сугробы на свет поселка. Перемещаться я снова не рискнул. Не то у Яны было состояние. По пути пришлось продраться в темноте через рощу кустарника, пару раз опуститься в и выбраться из оврагов, перемешать ногами несколько тонн снега. В итоге к изгороди вышел только минут через пятнадцать. Холод и усталость меня не брали, но я беспокоился за Яну. Нить ее жизни дрожала.

Поселение на поверку оказалось всего лишь деревней. Штук двадцать дворов. Часть с крошечными домиками-хибарками, часть покрупнее, но тоже ничего выдающегося. Оглядевшись, я выбрал один из последних.

Не останавливаясь, перепрыгнул через изгородь. Прошел по тщательно подметенной дорожке, дважды стукнул в деревянную дверь.

Довольно скоро с той стороны послышались шаги. Дверь скрипнула, открываясь.

В проходе стояла женщина, пожилая. Чуть полноватая, но при этом в строгом домашнем платье. Волосы были собраны на затылке в пучок. Нас она оглядела с беспокойством, смерила взглядом меня, остановилась на Яне.

— Приютите на ночь? — спросил я.

— Заходите, — велела она коротко.

Кивнув, я занес девушку внутрь. Женщина заперла дверь за нами.

В доме было плотно натоплено. По центру просторной гостиной стояла выложенная кирпичом дровяная печь. Трубами от нее тепло расходилось по комнатам.

— Туда ее неси, — указала хозяйка на боковой коридор. Изнутри дом выглядел больше, чем казался снаружи.

Пройдя через коридор, я уперся во что-то вроде небольшой гостевой. У покрытого снежным узором окна стоял диван. Напротив — него шкаф.

— Сюда, — показала женщина на диван. И тут же, суетясь, ушла.

Сгрузив девушку, я снял с нее пуховик. Взял ее руки, начал растирать.

— Ты как?

Глаза у нее были открыты, но реакции были заторможены. Несколько секунд она просто смотрела, потом повторила предыдущее:

— Холодно…

— Блин, сейчас.

Оставив ее руки, я стянул с нее боты — это были еще те, что мы с одного из артельщиков сняли.

— Твою мать, — нахмурился я.

Лодыжки у девушки оказались едва ли не синие. Насколько я знал, влияющему выше третьего ранга нужно было очень сильно постараться, чтобы простудиться или еще чем-то подобным заболеть. Укрепление Тела легко побеждало большинство вирусов.

Но это касалось тех, у кого все было в порядке с резервуарами и с энергетикой. А вот истощенный стихийник был куда уязвимее. Яна же, мало того, что выложилась на полную, в принципе не была в норме.

Не теряя времени, я стал интенсивно растирать ее конечности. Поначалу просто, а после добавил еще немного с̴̘̩͔̈́̎т̵̩͇̓р̵̣̆͑е̸͔̅͋м̶̛̯͆̚и̸̡̝̣̿͐̀т̷͕̫͗е̴̳̹̦̂л̷̼͇̊̀̔ь̷̛͉͓̋͜н̷̣̜̄̅о̷͙̺̑͘̕г̵͚̓͌͜о̴̟̎́̋ ̷̢̔̕п̵̪̫̊л̸̗͖̭̀̿а̶̢̎̈́͠м̷̼̑͌е̴̡̿н̷̭͆̎и̴̦̝̽̔̈́. Теперь я контролировал его куда лучше, так что вполне мог использовать и как массажер. Постепенно закатал брюки спецовки, в которые все еще на ней были, почти до середины бедра.

Она задышала громче…

— Никита умер? — раздался ее голос.

Я поднял на нее взгляд. В глазах девушки было куда больше обреченности чем надежды, но толику последнего я все же уловил.

Хорошо.

— Нет, — ответил я.

— Врешь, — не поверила она. — Я сама видела.

— Ему досталось, — не стал отрицать я. — Но я успел убрать главный вред. Он пятый ранг, организм сильный — выкарабкается.

Все еще не особо веря, она чуть склонила голову.

— А ребята?

— Все живы. Я запер их внутри горы, плюс дал доступ к роботникам. Они продержатся сколько нужно.

Такое обилие хороших новостей Яну как будто сбило с толку. Она смолкла, я продолжил растирать ей ноги.

— Может хватит? — подала она голос через минуту.

— Нет, — ответил я, не останавливаясь.

— Не очень люблю массаж.

— Это не массаж, — поправил я. — Это растирание.

Несколько секунд она еще сидела прямо, потом откинулась на спинку дивана. Буркнула:

— Если загорюсь, сам будешь виноват.

Я хмыкнул.

— Так.

Повернувшись, я увидел зашедшую в закуток хозяйку дома. В руках у нее была стопка полотенец. Сверху на ней стоял поднос с несколькими баночками и пузырьками. От всего этого густо пахло травами.

— Это все не дело, — поставив стопку на край дивана, сказала она строго. — Так только кожу сотрешь, холод-то внутри весь. Ты дочка, ложись. Сейчас тобой займусь. А ты, — глянула женщина уже на меня, — сам-то железный, что ли? Давай в баню. Она у меня разогрета была, сейчас еще дровишек подкинула. Погреетесь, потом ужинать будем.

Такая обстоятельность меня одновременно и восхитила, и позабавила. Удачно мы зашли.

Спорить я не стал. Психологически Яна еще не полностью отошла, но какой-то беспробудной безнадеги в ней уже не ощущалась. Так что общение с «бабулей» ей только на пользу пойдет.

— У нас там еще питомцы, — заметил я, поднявшись. — И друг наш.

— Питомцев видела уже, — отозвалась женщина, разбирая полотенца и расставляя баночки. — В хлев их пустила, отрубей кинула. В доме скотине не место.

— Согласен.

Интересно, она Кузю тоже собаку приняла? Или у них на Девятой такие зверушки в порядке вещей? А впрочем, неважно. Раз они сразу бабульку не употребили, значит, нормально все.

— А друг ваш пусть заходит.

— Спасибо.

— На здоровье. В баню, давай, шуруй. Нечего тебе тут торчать.

В ответ я с улыбкой кивнул. Бросил взгляд на Яну, которая с опасением поглядывала на многочисленные баночки с мазями. Если про массаж, она не соврала, ее явно ждал увлекательный вечер. Руки у женщины, кстати, выглядели не по старушечьи крепкими. Видимо, и правда… практиковала.

— Кричи если что, — хмыкнул я на последок.

— Спасибо за заботу, — скривилась в ответ девушка.

— Полотенце бери! — бросила мне в след хозяйка. Я послушно взял.

Выйдя из закутка, вернулся обратно в гостиную. Из нее вел еще один выход — видимо, как раз в сторону внутренних построек, где скорей всего и находилась баня.

Перед тем как туда идти, я еще выглянул наружу… и лицом к лицу столкнулся с Блайтом.

— Ну что? — спросил он.

— Переночуем здесь, — ответил я. — Яне нужно отдохнуть. Завтра уже будем искать.

— Ясно, держи, — он передал мне объемистую сумку. Заглянув, я увидел внутри добытую на руднике тетрадь, колбу с цветком, несколько банок консервов, кое-что из оружия. — Я тогда пройдусь по деревне, поищу транспорт на завтра. Планетолет, видимо, свое отлетал.

— Завтра проверю, — ответил я. — Да, я на всякий случай приставил к тебе на защиту небольшой рой из роботников. Он будет скрываться, но если что можешь отдавать им команду. В свободной форме. Они много чего умеют.

— Это… хорошо, — ответил американец после паузы.

Вид у него был привычно обеспокоенный.

— Не парься, — хлопнул я его по плечу. — И не броди долго. Тут ужин обещали.

— Хорошо, понял.

Закончив с ним, я вышел во двор. По мерно пускающей дым трубе определи баню. Видимо, были у хозяйки двора какие-то славянские корни, потому что в целом баня оказалась устроена точь-в-точь как те, что я видел, когда жил в России в своем мире. Сумку с вещами и свой рюкзак оставил в предбаннике, разделся и зашел в парилку.

Натоплено и правда было хорошо. Особенно после космического холода во время перелета и двадцати минут по пояс в снегу уже здесь на земле.

По обычаю таких вот банек внутри оказалось тесновато. С моим нынешним ростом я едва мог выпрямиться. Впрочем, этого не так чтобы хотелось.

Улегшись на верхний полок, я почти сразу задремал. Нормальному человеку такое здоровья бы точно не прибавило, а вот влияющему, культиватору и Мастеру Перемен в одном лице, как оказалось, только в путь…

* * *

Очнулся я спустя примерно час — внутренние часы сработали безошибочно.

От стука.

Мотнув головой, спустился на лавку, обвязал полотенце вокруг пояса. Подошел к двери и открыл — заперто-то не было.

На пороге обнаружилась Яна, обмотанная в длинное полотенце. С раскрасневшимся лицом. Пахнущая теми самыми баночками.

— Меня Велимира послала, — сказала с легким смущением окидывая меня взглядом. И добавила с сарказмом. — Чтобы точно не заболеть.

Велимирой хозяйку дома звали, видимо.

— Заходи, — посторонился я.

Пройдя мимо, она уселась на нижнюю лавку.

— Как массаж?

Подкинув в предбаннике пару полешек, я вернулся в парилку. Закрыл дверь и тоже сел.

— Ужас! — выпалила она. — Я думала она мне кости переломает! И, кажется, я теперь до конца жизни буду полынью пахнуть! У нее еще такой набор интересней. Васильки, кайенский перец… Где она только все это взяла здесь?

Я пожал плечами. Какая разница? Главное, что Яне на пользу пошло.