- Похоже, вы уже успели познакомится, - наигранно тяжело вздохнул он.

- Нет, - ответили мы в один голос и обменялись недовольными взглядами.

Артём весело хмыкнул и улыбнулся:

- Лика, это Вика, моя сестра. Вика, это Лика, моя девушка.

- Твоя - кто? - и снова мы недоумевали в один голос. Вика насмешливо, а я удивлённо.

Почему он не рассказывал, что у него есть сестра?

На этот раз Артём позволил себе даже рассмеяться, а затем уселся между нами и, притянув нас к себе, обнял:

- Уже успели что-то не поделить?

- По всей видимости, тебя, - хмыкнула я. Теперь я точно была уверена, что у девочки сыграла ревность.

- Девушка? - недоверчиво протянула Вика. - Серьёзно? Тебе все мозги выбили на ринге?

- Серьёзно. И прекращай язвить. Лик, на самом деле, она умеет быть милой. Особенно тогда, когда желает, чтобы и её брат оставался милым.

Последнее прозвучало полу-угрозой, вызывая у меня улыбку. Мои отношения с братом даже на грамм не имели той теплоты, что я чувствовала между этими двумя. И всё же, почему Артём никогда не говорил о своей сестре?

- Ладно, я поняла, что припёрлась зря, - Вика поднялась с дивана и переступила с ноги на ногу. - Ты только заставь свою девушку отстирать пятно на футболке.

- Оставайся на обед, раз пришла, - вздохнул Артём, следом обнимая меня уже двумя руками и целуя в макушку. - Познакомитесь поближе.

- Нет уж, спасибо, - недовольно скривилась она и направилась в коридор.

- Погоди. Я тебя провожу, - крикнул он ей в спину, а затем обратился ко мне: - Соседний дом, я быстро, ладно?

- Конечно, - улыбнулась я.

Артём коротко поцеловал меня и направился догонять свою сестру, которая уже успела хлопнуть дверью и о существовании которой я по какой-то причине не знала.

Странно всё это.

Как выяснилось, сестра Артёму была не родной. Вика - дочь его отчима, о котором Артём говорил через силу. Девочке было девять лет, когда их родители сошлись, за два года до этого её мама умерла от цирроза печени. Артёму в то время исполнился двадцать один год, и он уже давно жил самостоятельно. А Вика росла трудным ребёнком, в чём Артём винил её собственного отца. А сам он с ней общался так близко лишь последние четыре года. 

Я не стала выспрашивать подробности, видела, что эта тема Артёма тяготит.

Так что оставшийся день воскресенья мы провели, валяясь в обнимку перед телевизором. Поход в кинотеатр оказался не возможным ввиду отсутствия у меня ключей от квартиры с вещами - моё вечернее платье не совсем годилось для подобных мероприятий. Но я была даже рада. Куда приятнее лежать головой у него на бёдрах, или обниматься с ним, или закинуть ноги на его колени, или теребить его волосы, когда уже его голова покоится на моих бедрах. Дурачится, есть попкорн, целоваться при малейшей возможности, а их была уйма.

Воскресенье вышло тёплым и уютным.

Чего я не могла сказать о дне понедельника. Как и о последующих днях. Лишь вечера мне приносили радость в виде вернувшегося с работы Артёма. Но и вечера были моими не всегда - Артём всё ещё дрался на ринге. 

Господи! Вечер вторника был особенно ужасным. Я не находила себе места, хоть и знала, что дерется он не всерьёз. Но сама мысль, что его бьют приводила меня в немыслимое отчаяние.

А затем он вернулся целый и невредимый и от сердца отлегло.

Мы налопались жаренной картошки с селёдкой на ночь глядя и разморенные легли спать. Тогда-то я и поняла, что нет смысла и далее оттягивать поездку в дом брата, хоть Артём меня и не торопил, а даже в какой-то степени отговаривал. Он был счастлив, что я всегда радом, говорил, что одна мысль о том, что я жду согревала его сердце. Но, как бы и я не была счастлива проводить с ним вечера и ночи, дни без него съедали меня скукой и угрызениями совести - дома ждала работа, и я очень переживала, что мои клиентки не получат заказ вовремя. 

Валентина встретила меня со всем своим радушием, словно в субботу ничего и не произошло. Вручила мне мои вещи и упросила остаться на обед, составить ей и детям приятную компанию.

Я согласилась, почувствовав себя расслабленно оттого, что брата не было дома и оттого, что Валентина не пыталась, как бы то ни было, на меня давить или напоминать о событиях субботы. А чего я ждала? Что брат будет сидеть дома в ожидании, когда я появлюсь, чтобы вместе с женой накинуться на меня, уверяя в том, что я совершаю ошибку? Если честно, чего-нибудь в этом роде я и ждала... Готовилась отбивать удары. 

Что ж, мысль, что они сами могли прийти к выводу, что это моя жизнь и мне решать, как она будет протекать, мне даже в голову не приходила. А ведь они взрослые, адекватные люди, которые вполне готовы принять чужое мнение. По крайней мере, я в это верю.

Так что, обед прошёл очень мирно и под приятную болтовню о пустяках.

И когда я уже полностью расслабилась, допустив мысль, что в моей жизни общение с семьёй продолжится в прежнем ключе, в столовую вошёл Юра.

Дети подскочили с мест, приветствуя отца, который мазнул по мне холодным взглядом и тут же превратился в улыбчивого, любящего родителя, обнимая по очереди своих чад.

Нет, Олю не ждёт судьба похуже моей. Мне в отличие от моих племянников было не позволительно вставать из-за стола раньше времени... Сердце больно сжалось. И как я раньше не замечала, что своим детям Юра позволяет гораздо больше, чем в своё время позволял мне? Неужели, он меня никогда не любил?..

Я проглотила ком обиды и встала из-за стола, чтобы поехать домой. Его поведение не заставит меня чувствовать себя маленькой, никому не нужной девочкой. Но ледяной голос брата всё же вынудил меня замереть:

- Пройдём в мой кабинет, Анжелика. Я расскажу тебе то, что ты наверняка не знаешь о своём новом женихе.

- Артём - мой парень. Не жених. И я уверена, что ничего в достаточной степени значительного ты мне про него рассказать не сможешь. В этом плане, я лучше послушаю его самого. Да и поверю ему охотней.

- Не спорь, - бросил он, уже развернувшись и направившись из столовой.

Ха! Уверен, что я как домашняя собачонка тут же побегу за ним? Как бы не так! 

Я уже дернулась, чтобы обойти стол, как моей ладони коснулись тёплые пальца Валентины:

- Поговори с братом, умоляю, милая. Он всего лишь заботится о твоём благополучие.

- Как раз в этом я и не уверена.

- Просто выслушай его, а потом сама решишь, каким образом относиться к информации, хорошо?

Я поджала губы, не зная, как поступить. С одной стороны, Валентина была права, с другой - информация могла носить мрачный характер, раз ей решили воспользоваться, чтобы отлучить меня от Артёма. Но и в её благонадёжности я могла позволить себе сомневаться, правильно?