В штатском, высокий, стройный, с черной повязкой на голове, вышел из суда оправданный вице-адмирал в отставке Зиновий Петрович Рожественский.

Собравшаяся на улице толпа устроила ему овацию. Сначала – «распни», потом – «осанна». Поздно.

В письме другу своему барону М.Р. Энгельгардту 16 февраля 1906 года Рожественский пишет: «Не понравился мне твой немецкий критик (М. Гарден) за его жестокие, грубые слова на Государя нашего, на мученика, который лихорадочно ищет людей правды и совета и не находит их, который оклеветан перед народом своим, который остается заслоненным от этого народа мелкой интригой, корыстью и злобой, который изверился во всех, имеющих доступ к престолу его, и страдает больше, чем мог бы страдать заключенный в подземелье, лишенный света и воздуха».

В этих словах весь Рожественский и те, кто в день 14/27 мая 1905 года умирали на курсе норд-ост 23.

* * *

Слезы Цусимы давно все выплаканы. Трагедия Цусимы стала уже гордостью русской истории. В каждую годовщину Цусимской битвы, молитвенно поминая всех павших в этом страшном сражении героев, умерших от ран и почивших, будем помнить и гордиться тем, что мы плоть от плоти и кровь от крови того великого народа, который мог позволить себе роскошь иметь Цусиму и пережил ее.

ПОМНИ ЦУСИМУ!

Скромно, деловито, без обычных в таких случаях церемоний, в 1899 году, далеко от русских берегов, с верфи судостроительного завода Крампа в городе Филадельфии был спущен на воду крейсер, заказанный в США русским правительством. Крейсер получил наименование – крейсер первого ранга «Варяг». Его элементы: водоизмещение – 6500 тонн; артиллерия – 12 шестидюймовых, 12–75 мм, 8—47 мм орудий; 5 минных аппаратов; ход – 24,6 узла; боевой коэффициент – 14,2.

Летом 1902 года, редкой красоты корабль, «Варяг» пришел в Кронштадт из Америки. Им восторгались и любовались не только моряки. Из Петербурга пароходами прибывала многочисленная публика полюбоваться на достижение тогдашней кораблестроительной техники.

«Варяг» был назначен войти в состав Тихоокеанской эскадры и ушел на Дальний Восток.

К январю 1904 года политическое положение на Дальнем Востоке достигло максимума напряжения, и столкновение между Японией и Россией казалось неизбежным. Главные силы Тихоокеанской эскадры базировались в Порт-Артуре. Во Владивостоке находился крейсерский отряд, состоявший из 4 крейсеров и 10 миноносцев. В Чемульпо (Корея), в качестве стационеров, в распоряжении нашего посланника в Сеуле, стояли крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец».

У «Варяга» что-то не ладилось с машинами, и ход его временно упал. Внешне жизнь на корабле шла как и обычно, размеренно, по уставу. А между тем чувствовались настороженность, напряжение и ожидание грозных событий. Телеграф приносил противоречивые вести, а слухи вносили путаницу и неясность. Точных распоряжений не поступало.

В Порт-Артуре ждали окончательных и твердых приказаний. А между тем 2 января (по старому стилю) 1904 года, японский флот вышел из Сасебо. В море 4-й отряд контр-адмирала Уриу отделился от главных сил и, конвоируя транспорты с войсками, проложил свой курс на Чемульпо.

В это время на рейде Чемульпо стояли иностранные суда: французский крейсер «Паскаль», английский крейсер «Тальбот», итальянский крейсер «Эльба» и… японский крейсер «Чиода». Крейсер «Чиода» спокойно похаживал на своем якоре, выполняя нетрудную задачу – наблюдение за русскими военными судами.

В полночь 25 января 1904 года крейсер «Чиода» бесшумно снялся с якоря и покинул рейд Чемульпо. Следуя точным указаниям, японцы перед уходом перерезали телеграфные линии между Чемульпо и Порт-Артуром. «Варяг» и «Кореец», как и наш посланник в Сеуле, оказались лишенными телеграфной связи.

26 января командир «Варяга» капитан первого ранга Всеволод Федорович Руднев, не имея никаких точных сведений, с разрешения нашего посланника в Сеуле послал «Корейца» в Порт-Артур. Вход в Чемульпо имеет типичный шхерный фарватер. Этот фарватер очень узкий, и маневрирование в нем весьма затруднительно, даже для небольших судов.

Как только «Кореец» вышел из этих шхер, он был атакован четырьмя японскими миноносцами (без предупреждения, не имея понятия о том, что война уже началась), которые выпустили по нему три мины. Атака не удалась, «Кореец» увернулся, а один из атакующих миноносцев сел на мель. Не открывая огонь, считая, что он на это не имеет права так как война не объявлена, «Кореец» вернулся на рейд Чемульпо.

Командирами «Варяга» и «Корейца», в полном согласии с командирами остальных иностранных стационеров, был заявлен энергичный протест против вызывающих и незаконных действий японских морских сил. Протест этот, конечно, повис в воздухе.

Того же 26 января, около 5 часов вечера, у входа на рейд Чемульпо затемнела масса судов отряда адмирала Уриу. На рейд стали входить транспорты с войсками и немедленно приступили к высадке десанта. Несколько японских крейсеров вошли на рейд и стали между своими транспортными и нашими судами. А на «Варяге» и «Корейце» все еще не знали, началась война или нет и, следуя точно постановлениям международного права, не предпринимали никаких военных действий против японцев, считая, что находятся в нейтральном порту (Корея была нейтральным государством) и на это не имеют права. О нападении японцев на Порт-Артур наши суда ничего не знали. Высадка японского десанта была закончена в 6 часов утра 27 января, и все японские суда вышли в море.

В это же утро капитан первого ранга В.С. Руднев получил приглашение прибыть на английский крейсер «Тальбот» к 8-ми часам утра на заседание командиров военных судов, стоящих на рейде. Кроме командира «Варяга», командира английского крейсера «Тальбот», прибыли командир французского крейсера «Паскаль» и командир итальянского крейсера «Эльба».

Командир «Варяга» был встречен с подчеркнутой предупредительностью. В изысканно обставленном салоне командира английского крейсера, в глубоких кожаных креслах, покуривая сигары и папиросы, командиры союзных кораблей поджидали командира русского крейсера. Короткий общий разговор, и старший из иностранных командиров, командир английского крейсера, вручил капитану первого ранга В.Ф. Рудневу письмо японского контр-адмирала Уриу. Передавая это письмо, иностранные командиры заметили, что они очень взволнованы создавшимся положением, ясно не представляют, как разовьются грозные события и, передавая это письмо японского адмирала, оставляют командира русского корабля одного, чтобы дать ему время обдумать и принять правильное решение, по его мнению.

Неприятно удивленный всеми предвходящими церемониями, оставшись один, Всеволод Федорович Руднев вскрыл письмо адмирала Уриу. Японский адмирал сообщал, что война между Россией и Японией началась. Он, японский адмирал Уриу, со своим отрядом находится у входа на нейтральный рейд Чемульпо. У русских кораблей есть два выхода. Первый – выйти в море и сразиться с силами японского флота. Второй – остаться на рейде, на который войдет он, адмирал Уриу, и, не считаясь с законами о нейтралитете, уничтожит русские суда.