— Это безумие, — прошептала Андриа, но уже не могла противиться своему желанию.

Он прижался к ее губам, невзирая на ее слабое сопротивление, и ее руки обвились вокруг его шеи. От него пахло лошадиным потом. Присущий только Рафу запах пьянил ее, и у Андрии подогнулись колени. Ее тело рвалось к нему. Раф это понял, и его ладони медленно прошлись по ее груди, бедрам и двинулись вниз.

Когда его рука оказалась у нее между ног, в самой сердцевине возбуждения, он застонал. Андриа выгнулась ему навстречу.

— О, Раф… — прошептала она в его губы.

Раф отнес ее на кровать, сорвал с нее халат и рубашку и приник губами к ее груди. Потом со стоном отстранился, быстро снял свою одежду и начал целовать ее тело.

Андриа уже едва сдерживала желание. Видя это, Раф лег на нее и раздвинул ее ноги. Нежно и бережно он вошел в нее.

— О Боже… Андриа…

В своем горе она уже забыла, как это было между ними раньше. Но тело ее все помнило. Раф идеально ей подходил. Он угадывал малейшее ее желание и отлично знал, как привести ее к вершинам блаженства. Она не могла насытиться его ласками. Андриа отдала ему всю себя, и он уверенно вел ее к пику наслаждения.

Наконец тело ее содрогнулось в экстазе, она закричала и обмякла в его руках. Теперь Раф мог позаботиться и о себе. После нескольких сильных рывков тело его выгнулось, он заскрежетал зубами и, обессиленный, опустился на нее.

Расслабленные, они жадно прильнули друг к другу. Андриа начала было ругать себя за несдержанность, за то, что уступила его домогательствам, но вскоре поняла, что все это бесполезно. Она была счастлива в его объятиях. И мечтала об этом долгих три года.

— О, Раф… — прошептала Андриа, когда он, приподнявшись, заглянул ей в лицо. В глазах у него зажегся дьявольский огонь, на губах играла грешная улыбка.

— Наконец-то в долине печали стало немного светлее, — произнес он, ухмыльнувшись. — Андриа, мучительница моя, ты самая нежная и самая сладкая из всех женщин. И самое несносное создание на свете.

— Мне нечего тебе сказать, — сонно проговорила она.

Раф положил ее голову на свое плечо, и она, устроившись поуютнее, начала погружаться в сон. Завтра она обо всем подумает. Завтра, но не сейчас.

Андриа проснулась, едва первые проблески зари осветили серое зимнее небо. Она блаженно потянулась, наслаждаясь теплом, исходящим от тела Рафа. Вчера она проявила слабость. Это было безумие. Но подобная необузданность была свойственна ей и раньше — ее тело всегда реагировало подобным образом на его ласки. И это несмотря на то, что он нанес ей такой жестокий удар в сердце.

Она закусила губу, не желая возвращаться к воспоминаниям. Ведь сейчас это был другой человек, разве не так? Раф стал более терпимым — не то что раньше, когда, чуть что, был готов закатить дикий скандал. Теперь он относился к ней уважительно и нежно. Да, он сильно изменился. Теперь это был заботливый, любящий мужчина.

Было бы замечательно, если бы он остался таким навсегда!

Раф пошевелился. Черты его больше не были суровы, даже во сне лицо его хранило память об их ласках. Не открывая глаз, он притянул Андрию к себе, и его рука начала сладостное путешествие по ее телу. Страстное желание вновь всколыхнулось в ней. Он творил чудеса, играя на ее чувственности как на музыкальном инструменте, доставляя удовольствие ей и себе…

Когда они снова проснулись, солнце уже стояло высоко над горизонтом.

— Андриа! — кричала леди Стоу, стуча кулаками в дверь. — Ты все еще спишь? Тебе нездоровится?

— Нет, нет… — Андриа села в постели. — Просто вчера я поздно уснула. Не волнуйтесь, Ребекка, я скоро спущусь к вам.

— Хорошо, а то я уже начала беспокоиться.

— Все в порядке. Завтракайте без меня.

Когда шаги леди Стоу стихли, Андриа села на кровати и спустила ноги на пол.

Раф поймал ее, прежде чем она успела встать, и крепко обнял.

— Спасибо тебе, — прошептал он. — Я так нуждался в твоем тепле.

Она не знала, что ему ответить. В сердце ее тревога уступила место любви.

— Андриа, ты можешь не волноваться, что меня увидят. Я сейчас исчезну. Еще раз благодарю тебя за прекрасную ночь.

Он ничего от нее не требовал, лишь молча наблюдал, как она надевает нижние юбки с кринолином, а поверх них скромное светло-синее платье из муслина с рисунком в виде мелких веточек.

Андриа собрала волосы в пучок и надела кружевной чепец.

Раф не мог отвести от нее глаз. Не выдержав его пристального взгляда, она выбежала из комнаты.

Раф сладко потянулся. Каждая клеточка его тела помнила об удовольствии, которое подарила ему Андриа. Эта ночь вселила в него надежду, что когда-нибудь он сможет снова назвать ее своей женой. Он встал с постели, тихо насвистывая какую-то мелодию, и потянулся к валяющейся на полу одежде. Когда он вытягивал из кучи свою смятую сорочку, в комнату кто-то постучал.

Он не успел даже шевельнуть пальцем, как дверь отворилась и на пороге появилась молоденькая служанка с ведерком угля. При виде голого мужчины глаза ее расширились от изумления. Она прижала испачканную сажей ладонь ко рту, но перед этим все-таки пронзительно завизжала.

Раф торопливо натянул рубашку, чтобы прикрыть наготу. Девушка покраснела до корней волос. Он подмигнул ей и приложил к губам палец, приказывая молчать. Но было слишком поздно.

Уитерспун, дворецкий, за которым следовали два лакея, вошел в комнату.

— Что здесь происходит? — грозно произнес он, вытаращив глаза.

— С добрым утром, Уитерспун, — ухмыльнулся Раф. — И не просто с добрым. Утро восхитительное! А на мой счет можете не беспокоиться. Я сейчас ухожу, вот только оденусь. — Он натянул бриджи, взял плащ и шляпу.

— Лорд Деруэнт, смею вам напомнить, мы вас здесь не ждали, — с напыщенным видом изрек дворецкий.

— Вы, может, и не ждали, однако же я здесь, как видите. Но вам нет нужды беспокоить леди Стоу. Я не останусь на завтрак и сейчас удалюсь.

— Очень хорошо, сэр. — Уитерспун поджал губы. Он прогнал служанку и приказал лакеям идти вниз. Затем недоверчиво посмотрел на Рафа, покачал головой и закрыл за собой дверь.

Через минуту Ребекка обо всем узнает, подумал Раф. Может, лучше с ней встретиться? Не то, чего доброго, упустив истинного виновника, она выплеснет свой гнев на Андрию.

Раф сделал все возможное, чтобы одежда не выглядела слишком мятой — неопровержимое свидетельство того, как он спешил заняться с Андрией любовью. Потом быстро сбежал по лестнице и, минуя множество роскошных комнат, направился на дальнюю половину дома, где по наитию отыскал утреннюю гостиную.

В уютной комнате, среди желтых дамасских гардин и ярких ковров, он увидел Андрию. Перед ней на столе стояла тарелка с яичницей и копченой рыбой. Рядом сидела леди Стоу в роскошном лиловом халате и кружевном чепце. Кроме них, Раф с удивлением увидел еще одного человека, который предпочел не встречаться с ним взглядом. В зеленом, как мох, сюртуке, желтых бриджах и ослепительно белом шейном платке Дерек Жискар напоминал ожившую иллюстрацию из модного журнала.