Я за взглядом, разумеется, проследила и натурально съёжилась, увидав Жорика, радостно выпрыгивающего из того угла.

Дальше было привычное – хорёк плюхнулся на пол и принялся тереться о паркет всем своим серо-серебристым тельцем. А запах усилился! Причём настолько, что остатки любых сомнений рассыпались в пыль.

Ещё миг, и стало совсем страшно – и за животинку, и за себя-любимую. Тем приятнее было услышать суровое:

– Вон отсюда.

– А?

Но повторять не пришлось! Сразу, не медля ни секунды, я взвилась на ноги и помчалась ловить хорька. Жорик честно попытался удрать, однако ведьма оказалась шустрее – схватила и потащила прочь, подальше от места преступления и разгневанного владельца кабинета.

По пути к двери успела подцепить нашу сумку, едва не вступила в злополучный лоток с песком, а очутившись на пороге, всё-таки не выдержала и проявила вежливость…

– Хорошего дня, – сказала, обернувшись.

– Хорошего? – Морис аж побагровел. – Хорошего?!

– Помёт – это вообще-то к деньгам, – внесла нотку оптимизма я.

Верховный точно не оценил, однако настаивать на том, что кучка в углу – это не так уж плохо, я не решилась. Просто улыбнулась, дружелюбно помахала рукой и поспешила прочь.

А отойдя на достаточное расстояние, сжала хорька в объятиях и крепко поцеловала в меховую макушку. Какой он всё-таки умница. Очень вовремя вмешался. Снова спас!

Место встречи мы с девчонками обговорили ещё неделю назад, поэтому, куда идти, я знала. Кафе располагалось всего в паре кварталов от дворца, и я добралась даже быстрее, чем рассчитывала, однако всё равно умудрилась опоздать.

В результате, очутившись возле столика, напоролась на три скептических взгляда и услышала хмурое, от Клиссы:

– Ну надо же, кто явился.

Брюнетка Мила скорчила недовольную рожицу, а белокурая Танка надула губы и отвернулась. Однако она, в отличие от остальных, реагировала не на меня, а на Жорика.

Обладатель серо-серебристой шкурки, конечно, это заметил, и в наступившей тишине прозвучало виноватое:

– Укугу.

Только сердце Танки не дрогнуло – блондинка надулась ещё сильнее. Потом повернулась, окинула взглядом уже обоих и отвернулась снова. А Мила сложила руки на груди, спросила:

– Ты о нас забыла, да?

Я фыркнула.

– Разумеется нет. Меня задержали.

– Кто? – поспешила уточнить Мила.

Теперь я скривилась…

– А ты попробуй угадать.

С этими словами я отодвинула стул и уселась за столик. Девочки уже сделали заказ и даже успели приступить к уничтожению пирожных, а мне есть вообще не хотелось, поэтому подавальщица, поспешившая к столику, получила отбой.

– Яся, – подала голос уже Клисса, однако я отмахнулась и уставилась на Танку. Сказала строго:

– Танка, прекращай дуться. Жорик не виноват. Он вообще не по собственной воле ко мне переместился.

Подруга таки повернулась и уставилась вопросительно, однако выдавать подробности я пока не стала. Вернее, не успела, меня Клисса отвлекла.

– Ясь, – вновь позвала она. – Ты чего такая злобная?

Я хотела сказать про ночное происшествие, но когда открыла рот, вырвалось кое-что другое:

– Он мне нравится, девочки.

– Кто нравится? – дружно изумились ведьмы.

– Верховный.

За столиком сразу повисла тишина, в которой снова прозвучало Жориково «укугу» – зверь то ли сочувствовал, то ли подтверждал сказанное. А что? Он же свидетель.

Первой отмерла Мила.

– М-да, – заявила она.

Клисса шумно вздохнула, а Танка сразу перешла к рациональным предложениям – наклонилась вперёд и прошептала:

– Значит, со спором нужно заканчивать.

Новая пауза, а за ней:

– Да, нужно, – Клисса кивнула и приобрела деловой вид. – Раз Морис нравится по-настоящему, продолжать игру нельзя. Необходимо призвать Поганку и попросить отменить заклятие.

Мила тоже посерьёзнела и озвучила не менее очевидное:

– В случае твоей искренней симпатии к объекту охмурения никаких последствий от отмены не будет. Тебя не накажут. Всё будет хо…

– Не будет, – перебила я.

Шумно вздохнула, откинулась на спинку стула и с огромной неохотой призналась:

– С Поганкой я уже беседовала.

Девочки сразу насторожились, уставились остро и не слишком дружелюбно, ну а я…

– А давайте вина выпьем? – предложила, взглянув на их десерты и кофе.

– Так ведь утро, – напомнила Клисса удивлённо.

Я погладила по спинке замершего на моих коленях Жорика, а потом повернулась и махнула рукой, подзывая подавальщицу. Знаю, что утро, но давать признательные показания без вина не хочу.

В общем, да. Да, я рассказала! И про встречу с Поганией, и про её отказ, и про возложенную на меня миссию, включая туманное «Морис по-настоящему виноват».

Затем поведала о своём первом визите в королевский дворец и планах, которые при этом преследовала. На моменте, посвящённом отсутствию перегара и толпы согревающих постель Мориса любовниц, едва не расплакалась – ведь план был идеален, надо же было так меня обломать!

Сегодняшняя ночь с пробуждением старинного артефакта и повторным явлением Погании Болотье секретом также не стала. Вот тут девочки совсем опешили, а Жорик, пользуясь ситуацией – в смысле, вином и отвлекающим рассказом, – перебрался на колени к истинной хозяйке и принялся тыркаться мордой.

Я, глядя на это, вспомнила и озвучила выпавший было кусок о подставе с обнаружением в покоях Мориса тайника и последующем допросе Жорика.

– Он не сам, – я ткнула в сторону хорька пальцем, – его подослала Погания.

– Точно? – усомнилась Клисса.

– Когда я спрашивала, вокруг него рубиновая дымка возникла.

– Так, может, это не Поганка, а все хранительницы разом, – пояснила мысль Клисса, и я пожала плечами. Возможно. Но это уже не принципиально.

Следующие несколько минут прошли в молчании. Все, исключая единственного трезвенника в лице поискового зверя, «дегустировали» вино и задумчиво взирали друг на друга.

После паузы прозвучало закономерное:

– Нужно что-то делать. – Мила.

– Что? – насупленно откликнулась я.

Все переглянулись, а Танка…

– Но ведь жрать мои туфли она его не заставляла!

– Ой, да при чём тут это? – ответила Клисса.

Танка попыталась возразить, однако была перебита уже Милой: