Я заверила, что никакой он не старик, он хмыкнул и пообещал лично провожать меня в дамскую комнату.

Черт подери, какая пошлятина! И этому старому козлу я собираюсь изысканно мстить? Метать бисер перед свиньями?

К счастью, завтрак подошел к концу, мы переместились в офис, не тот, в котором я подвизалась бухгалтерским специалистом, а предназначенный для руководителей высшего звена. Меня представили начальникам департаментов, каждому по очереди, заводя в кабинет, приобнимая за талию и как бы ненароком задерживая там руку. Финансовому директору, конечно же, не сообщили, что новенькая претендует на его должность, и он расстарался ввести меня в курс дела. Баринов убедился, что я в теме, сокрушенно проговорил, что у него важная встреча, и на некоторое время оставил меня в покое. Финдиректор сразу же поскучнел, делегировал ознакомительную экскурсию своей секретарше, которая, в свою очередь, никакого пиетета ко мне не испытывала, поэтому, отделавшись парочкой дежурных фраз, вернулась на свое рабочее место.

Я посидела на диванчике для посетителей, установленном в коридоре, попила воды из стоявшего здесь же кулера и с чувством выполненного долга покинула офис. Проведу экскурсию самостоятельно.

Заблудилась я очень быстро. Поэтажный план «Пирамиды», который я изучила, этих помещений не включал. В поисках лифта я шла по коридорам, не снабженным ни указателями, ни табличками. Ничего похожего на лифт так и не обнаружилось, зато нашлась лестница, по которой я поднялась на пол-этажа, оказавшись в другом крыле, видимо, жилом, потому что виниловое покрытие пола сменилось ковролином. Тяжелый запах благовоний ударил в нос.

От просторного фойе в три стороны расходились рукава арочных переходов. Правый заканчивался приоткрытой дверью, за которой я рассмотрела краешек кровати, левый вел на кухню или в столовую, а центральный был подлиннее. Я пошла туда, услышав чьи-то голоса. Поздороваться, извиниться, спросить, где здесь выход, – нехитрый трехступенчатый план. Помещение оказалось чем-то вроде лаборатории. У входа стоял простой белый стол с уймой спиртовок и мензурок, по центру – металлический поддон, в котором дымилась горсть бурого порошка, видимо, источник запаха тех самых благовоний. Дальше была пластиковая ширма, загораживающая мне обзор, и я сделала шаг вперед. У стены стоял саркофаг, уже без защитного стекла, напротив – диванчик, на котором сплелась в объятиях парочка. Я тихонько охнула и покраснела. Мешать людям в таком деликатном деле не хотелось, но меня уже заметили.

– Таисия? – воскликнула девушка, подняв голову.

– Лера?

Моя случайная знакомая по косметическим процедурам смотрела на меня влажными глазами олененка.

– Это не то, о чем ты подумала.

Да неужели? Мужчину, сидящего на диване рядом с Лерочкой, я тоже узнала. Тот самый великан, поразивший мое воображение на эскалаторе. Правда, тогда он был одет. Сейчас же на экзотическом красавце была лишь белоснежная набедренная повязка. Лера была права, он действительно был сексуален, весь, от кончиков пальцев до ушей, о которых она мне тоже успела рассказать. Пауза затягивалась, я кашлянула и выдавила:

– Извините, что помешала. Я услышала голоса и хотела спросить, как мне отсюда выбраться.

– А что ты здесь делаешь? – в голосе Леры послышалось подозрение.

– Работаю, – под взглядом мужчины, который еще не произнес ни слова, я чувствовала себя неловко. Потому что одно дело – когда тебя, змейку стальную, вожделеют прыщавые юнцы или сальные старикашки, а совсем другое – когда такой вот красавец раздевает тебя глазами, нисколько не стесняясь своей любовницы.

– Аристарх Евгеньевич мне должность в одном из департаментов предложил.

– Арик? – протянула девушка.

И тут, наконец, до меня дошло. Папик, о котором она мне рассказывала, и есть Баринов, а она – Лера, про которую Сергей думает, что она пропала. Тогда полуобнаженный мужчина на диванчике…

– Меня зовут Наг, – сказал он густым басом. – Хлеб и пиво, Таисия.

Он что-то шепнул Лере, отчего та хихикнула и вскочила на ноги:

– Мне, пожалуй, пора.

«Я с тобой, покажешь мне лифт, на котором в торговые залы спуститься можно?» – хотела сказать я, но промолчала. Здесь, в этой комнате в саркофаге был тот, с кем мне очень хотелось увидеться наяву.

Лера, напевая, удалилась.

– Чем вызвано смущение? – сардонически спросил Наг, тоже поднимаясь.

Никогда в жизни я не видела никого столь огромного и столь скудно одетого. Даже когда девчонки после выпускного потащили меня в стриптиз-бар, где мы все, будущие финансистки, напились до поросячьего визга и в складчину заказали приватный танец, даже тогда темнокожий стриптизер не произвел на меня такого впечатления.

– Вы не могли бы одеться? – холодно ответила я вопросом на вопрос. – Мы с вами находимся на работе и в рабочее время, и мне бы не хотелось… Простите, я, кажется, не представилась. Меня зовут Таисия Берг, я новый финансовый директор.

Он смотрел на меня так, будто ожидал других слов.

– Мое имя вы теперь знаете, я геронтолог, который заключил с Аристархом Евгеньевичем частный контракт. Думаю, что ваши стандарты в одежде на меня не распространяются. Но, будучи джентльменом, я не могу пренебречь вашей просьбой.

– Будьте так любезны.

Он вышел, мне было видно, что он свернул в боковую спальню. Как только Наг скрылся за поворотом, я подскочила к саркофагу.

Как ты здесь, мое существо в процессе регенерации? Что делает с тобой голый геронтолог? Неужели отщипывает кусочки для приготовления молодильных настоек?

Лежащая в саркофаге мумия была мне незнакома. Понимаю, это звучит глупо, но теперь у меня было уже две знакомые мумии. И эта капитаном не была. Я же прекрасно его помнила. На дне саркофага, небрежно обмотанная бурыми бинтами, лежала – я втянула ноздрями воздух, в котором отчетливо пахло резиной, – подделка. Я отодвинула бинты с того, что должно было изображать лицо. Ну и рожа! Обычная резиновая маска, выполненная методом штамповки. Рука зацепилась за что-то твердое, я потянула. Веревочная петелька, прикрепленная под мышкой мумии, заканчивалась пластиковым квадратиком ценника с логотипом «Шутейка».

В коридоре раздались уверенные шаги. Я обернулась ко входу. Наг успел приодеться в строгую пиджачную пару, под которой белела тонкая трикотажная футболка, и даже обуться.

– Где он? – я изо всех сил дернула за веревочку и резиновая подделка вывалилась из саркофага. – Что вы с ним сделали?

Мужчина зловеще улыбнулся. Я сжала кулаки. Убью на фиг мерзавца! Пусть немедленно отдает мне мою мумию, иначе…

Никакого движения я не заметила. Вот он стоит у дверного проема, а уже в следующее мгновение возвышается надо мной, подавляя своим ростом и жаром тела.

Я выбросила вперед руку. Он даже не ушел с линии удара, принимая его твердым, как камень, бедром: