– Почему вы говорите, что у меня ничего нет? В проекте нашли отражение все основные моменты, о которых я вам говорил. Разрешите, я напомню. – И не дожидаясь ответа, Закатов спокойно начал: – Мы обобщили все имеющиеся геологические материалы и провели типизацию разрезов наших структур с известными месторождениями мира. В результате этого появились перспективные площади, показанные в проекте.

– Видел я ваши площади. Кроме нескольких проб с единичными знаками золота и ваших соображений, ничего там больше нет. Этого мало, молодой человек. Как эту тему утвердил научно-технический совет вашей экспедиции, я диву даюсь. Материал сырой, совсем не проработан. Я поговорю с Ильёй Моисеевичем, пусть ваш проект рассмотрят ещё раз. Не нравится он мне.

В кабинет тихо вошла молодая женщина и села за соседний стол. Закатов с ней постоянно встречался на автобусной остановке. В последнее время они даже стали здороваться, но он не знал, что она работает в одном отделе с Архиповым.

– Вы смотрели отчёт Миронова? – не обращая на неё внимания, спросил Архипов Фёдора.

– Да, конечно, я его хорошо помню, впрочем, как и все остальные. – Он улыбнулся, посмотрев на женщину.

– Так вот, – Архипов вытащил из сейфа потёртую толстую книгу. – В этом отчёте написано, что район бесперспективен. Не нашли геологи там золота. А вы думаете, они глупее вас? Ошибаетесь, Миронов теперь член-корреспондент Академии наук, светило мирового масштаба. Дмитрий Алексеевич ездит по международным конференциям и ещё он консультант Министерства геологии.

– И профессор, – добавил Закатов.

– Совершенно верно, он ещё и профессор. Вот видите, какие люди там работали! И у них ничего не получилось. Обратите внимание, не получилось не потому, что они не умели работать, а потому, что там пусто. А искали в те времена не в пример теперешним. Тогда все шлиховать умели, документацию вели грамотно. Посмотришь полевые дневники – просто загляденье, как произведение искусства. Подробные описания, красивый почерк, рисунки один другого краше! А сейчас что получается: выпускник института лоток в глаза не видал. В дневнике пишет как курица лапой, сплошные помарки и исправления. Кстати, отчёт Лагунова вы смотрели? – неожиданно спросил он молодого геолога.

– Конечно, как все отчёты по этой площади, которые есть в наших геологических фондах. Ещё не помешало бы съездить в фонды Читинского геологоуправления, но сейчас нет возможности.

– Так вот, у Лагунова написано то же самое, что у Миронова: нет там золота. Вот смотрите.

Архипов вытащил ещё одну толстую книгу в потёртом переплёте и открыл страницу, где лежала закладка. Это место Закатов знал наизусть. Там говорилось, что в двух левых притоках Айана геологи нашли единичные знаки золота. В отчёте приводилась его характеристика и даже рисунок, сделанный при просмотре под микроскопом. Только это золото нашли на другой территории. О результатах поисков на его площади в тексте даже не упоминалось, что можно было понимать так: поиски провели, но ничего не нашли. Архипов это хорошо знал, поэтому и показал отчёт. Увидев реакцию Закатова, он отодвинул его в сторону.

– Ладно, давайте дальше. Смотрите. – Архипов положил на стол ещё три толстые книги. – У Васина пусто, у Петрова пусто, и у Кириченко тоже ничего нет. Получается, ни у кого нет золота. Что же, по-вашему, они тоже шлиховать не умели?

– Я так не думаю.

– И я такого же мнения, – сказал Архипов. – А раз шлиховать они умели, отработали на совесть, пропустить ничего не могли. Значит, всё очень просто: нет там золота.

Он внимательно посмотрел на Закатова и продолжил:

– Обратите внимание, у всех пусто. Вот только один Брукс выбивается из этого ряда: в трёх пробах он установил единичные знаки золота. Но это ещё надо проверить, почему у всех пусто, а у него, видите ли, сверкнул металл? Так не должно быть. И вы, я вижу, сразу ухватились за эти результаты и теперь морочите мне голову. Привязываете их к мифическому зеленокаменному поясу. Так?

– Я не морочу голову, а говорю, что эта площадь выделена по многим признакам и, в том числе с учётом результатов, полученных Бруксом. Думаю, он, как никто другой, понимал, что надо искать не самородки, которых там нет и не должно быть, а мелкое золото. Вот поэтому у него всё получилось.

– Да ничего у него не получилось! – махнул рукой Архипов.

Осталось непонятно, что он имел в виду: поиски золота или его карьеру. В этот момент Иван думал о спасении своего проекта, поэтому слова ведущего геолога пропустил мимо ушей.

– Максим Маратович, почему вы не хотите признать, что на основании данных признаков эта площадь перспективна на поиски древнего золота? Вы всё время пытаетесь доказать мне обратное, как будто я ваш злейший враг.

Неожиданно Архипов улыбнулся во весь рот и, посмотрев на сидевшую женщину, сказал:

– Нина Аркадьевна, вы представляете, Фёдор Степанович говорит, что я его считаю своим врагом.

Женщина вскинула голову, большие серые глаза широко раскрылись. Она вздохнула, высокая грудь приподнялась.

– Я так не думаю, – подыграла она Архипову. – Фёдор Степанович, Максим Маратович – очень сильный специалист, прошедший геологическую школу «Дальстроя». К любой работе он подходит критически. Вы не думайте, что только вам досталось от него, он всех так копает, извините, за такое нелицеприятное слово. У вас не должно быть никаких обид, по-моему, наоборот, вы должны его поблагодарить за критические замечания и ценные предложения. Я думаю, вам пойдет это только на пользу.

В душе Фёдор посмеялся над её словами, а потом признался сам себе, что она права: Архипов проделал громадную работу и, по сути, разобрался в рассматриваемой проблеме.

– Такая у меня работа, молодой человек, – дошло до Фёдора. – Должен же кто-то быть оппонентом. Если его нет, то грош цена любой затее. Можно бы ещё вас заслушать на нашем территориальном научно-техническом совете, но теперь я вижу, проблема, которой вы занимаетесь, – не мертворождённый ребенок. Ваш проект вполне аргументированный, а вы достаточно хорошо владеете материалом. Я не против постановки данной работы, – неожиданно подытожил Архипов. – Желаю удачи!

* * *

По календарю зима давно закончилась, но по-прежнему давили сорокаградусные морозы, не дававшие передыху. Только солнце, высоко стоявшее в морозном тумане, говорило, что самое суровое время года миновало и скоро наступит весна.

Вечером Фёдор пригласил Аню в ресторан. Она надела своё любимое тёмно-коричневое платье, обтягивающеё её стройную фигуру и подчеркивающее тонкую талию с чувственными линиями груди и бёдер. Платье подходило под цвет её глаз, а чёрные туфли на высоком каблуке делали её ещё выше. Шею украшали бусы из белоснежного жемчуга. Увидев Аню, Фёдор ахнул от неожиданности. Перед ним стояла настоящая красавица в безупречном наряде, с распущенными, спадающими на плечи тёмными волосами.

– Анечка, я тобой просто восхищён! Ты ослепительна, как кинозвезда.