class="p1">Эргенаш промолчал, но его молчание было красноречивее всяких слов. И взгляд стревлога ясно говорил, что если нужно будет стерпеть это ради Сарефа — он стерпит, но потом так спросит с него за это, что мало не покажется.

— А почему тебя это, собственно, так волнует, Бреннер, — хмыкнул Сареф, — ты же сам недавно обзавёлся плёткой. И ещё меня поучал, что я не знаю всего, на что способен этот чудесный предмет. А теперь…

Бреннер от такой наглости поперхнулся соком, и Эргенашу пришлось несколько раз похлопать его по спине. Прочистив, наконец, дыхательные пути, гном возмущённо спросил:

— Сареф, ты что, издеваешься? Одно дело — плётка в руках у заведённой бабы. И другое, когда…

— Не имеет значения, — Махиас выглядел почти таким же злым, как 2 дня назад, когда Сареф нечаянно подглядел его Амулет Железной воли, — я тебя предупредил, гном, что с тобой будет, если ты посмеешь хотя бы направить на меня эту дрянь.

— Эх, моя вина, — понуро опустил голову Вилли, — надо мне об этом было сразу с вами поговорить. Да только здесь тоже гордиться особо нечем, что я только этой штукой и умею владеть. Так что, если вы отказываетесь…

— Нет, — покачал головой Сареф, — мы обещали вам совместный поход. И мы сдержим слово.

— Ладно, — сердито засопел Бреннер, — но если этот хлыст хотя бы один раз…

— У меня есть предложение, которое устроит всех, — Хим, пользуясь тем, что Сареф и его товарищи завтракали в отдельной комнате, и посторонних не было, появился рядом с хозяином, — господин Вильгельм. Вы не раз сделали моему хозяину очень много добра, а один раз даже спасли его жизнь. Поэтому, в знак моего уважения я доверяю вам свою спину и разрешаю использовать на меня все усиливающие способности, какие вы посчитаете нужным. А эти ханжи, — он свысока посмотрел на Бреннера и Махиаса, — могут стоять в сторонке и подпирать стенку, пока я лично буду расчищать для хозяина путь к Кладбищенскому Чемпиону.

— Чего⁈ — возмутился Бреннер, — чтобы я, Бреннер Кожеголовый, трусливо прятался за чьей-то спиной? Да как ты смеешь!

— Ну, тогда не выкобенивайся, Бреннер, — спокойно ответил ему Хим, — ты знаешь, как этот поход важен для Сарефа. Ты помнишь, в каком отчаянии он был, когда впервые тебя встретил и, несмотря ни на что, попросил о помощи. Ты помнишь, почему он это сделал. И на какие страдания он пошёл ради тебя, чтобы ты снова мог нормально говорить. Неужели теперь тебе так трудно немного потерпеть?

Бреннер засопел, как бык, перед которым повесили красную тряпку. Но всё же смолчал. И, подумав ещё несколько секунд, нехотя процедил:

— Ну… ладно. Для общего дела… один раз я потерплю.

— Ну а ты, Махиас? — Хим бесстрашно повернулся к дракону, — будешь работать со всеми? Или будешь стоять в сторонке, капризно обмахиваясь веером?

Судя по тому, как Махиас заскрипел зубами, Сареф бы не удивился, если бы узнал, что он сейчас спалил заряд Амулета Железной воли. Но всё же дракон сдержал себя. После того, как Хим, корни которого явно идут из Зинтерры, прямо заявил, что готов отставить личную гордость и поработать на общее дело, Махиасу клановая гордость не позволит остаться в стороне.

— Ладно, — нехотя ответил дракон, — только один раз. Только на этот поход. И ты, гном, — он с угрозой посмотрел на Вилли, — никому об этом не скажешь. Потому что иначе — тебе лучше не знать, что я с тобой сделаю.

— Вот и чудесно, — кивнул Хим, — я так понимаю, с Эргенашем тоже проблем не будет?

— Не будет, — невозмутимо кивнул стревлог, — это далеко не самое унизительное, что мне приходилось переживать в своей жизни.

— В таком случае — рекомендую выходить. Мы и так несколько задержались, — после чего Хим испарился в глубинах разума Сарефа.

— Твой хилереми всегда такой наглый, Сареф? — несколько ошалело спросил Бреннер, — за ним раньше не водилось привычек строить всех подряд.

— А то ж ты не видишь, кто его хозяин, — сварливо ответил Махиас, — и года не прошло со времени его совершеннолетия — а он уже половину глав кланов Севроганда довёл до нервного срыва. Ты погоди, они ещё подрастут — так и оркам, и гномам, и эльфам прикурить дадут.

— Можешь начать с моего клана, Сареф, — любезно заметил Вилли, — они слишком заросли жиром, им пойдёт на пользу, если кто-то вставит им в задницу несколько иголок…

* * *

Полчаса спустя прибыли ко входу в подземелье. Несмотря на то, что это было довольно стандартное подземелье, а не, к примеру, бухта или заповедник, оттуда ощутимо веяло силой. И тьма, которая отчётливо угадывалась, словно была плотной. Сареф не знал, как это объяснить, но он просто не видел, что было дальше определённого рубежа. Даже клановый талант на ночное зрение здесь не помогал.

— Ну что… мы на месте, — деликатно заметил Вилли, — группу?

Сареф открыл Системное окно и отправил приглашения спутникам. В итоге их группа выглядела следующим образом:

Бреннер, уровень 18, здоровье 539/539, здоров.

Махиас, уровень 18, здоровье 1016/1016, здоров

Сареф, уровень 14, здоровье 783/783, здоров.

Эргенаш, уровень 13, здоровье 471/471, здоров.

Вильгельм, уровень 15, здоровье 639/639, здоров.

Сареф не смог удержаться от ревнивого взгляда на Махиаса. Тот с таким колоссальным запасом здоровья явно оправдывал своё обучение в клане Айон. С другой стороны, во-первых, Махиасу было 33 года, а, во-вторых, он вынужден был постоянно носить на себе Амулет Железной воли. Так что по-прежнему было крайне сомнительно, чтобы обучение в клане Айон стоило столько времени и столько страданий.

При этом Сареф отнюдь не считал самого Махиаса слабым. Да, у Сарефа детство было тоже не сахар, и ему не нужен был Амулет Железной воли. Но у него с 18 лет усилиями клана Зинтерра был Хим, который всегда стоял на страже его разума и помогал ему не сойти с ума в самые невыносимые моменты своей жизни. А если бы Хима не было — не факт, что и Сареф после всего пережитого не носил бы на себе постоянно такой амулет.

Первая же пещера встретила их тремя противниками явно элитного уровня. Первым из них было странное существо, по форме вроде как кентавр, но намного жирнее и со свиной мордой. Сареф, недолго думая, назвал его про себя Свинотавр. Его человеческая часть имела нагрудник, а сам он был вооружён огромным копьём, с которым невероятно быстро для такого массивного существа перемещался по полю. Этого противника сразу взял на себя Махиас, потоками вееров отбрасывая его от остальных, и веерами же блокируя его копьё.

Вторым противником был огромный тролль, который кидался на врагов в огромном прыжке с явным риском разорвать противников на куски голыми руками. При этом на дистанции он был не менее опасен, так как невероятно метко швырялся черепами, которые сами собой появлялись у него в руках, а так же издавал истошные вопли, от которых волосы вставали дыбом и значительно сбивали концентрацию. Этого взяли на себя Бреннер и Эргенаш, а так же Вильгельм, который помогал им своим хлыстом.

Третьей была, судя по всему, какая-то ведьма в грязном балахоне, причём с весьма мерзкой тактикой. Во-первых, она постоянно пребывала в каком-то мерцающем состоянии, и за ней было невероятно трудно уследить. Во-вторых, она своими заклинаниями заставляла буквально за мгновение вырастать и лопаться огромный, примерно в метр ростом гриб, который при взрыве разбрызгивал вокруг свою слизь и невероятно смердел.

Что самое неприятное — ведьма явно понимала, как вывести из строя группу, потому что большую часть своей мощи направила на Сарефа, чтобы грибы вырастали вокруг него и лопались, забрызгивая слизью факел, который тот теперь держал в левой руке. Кстати, Вильгельм тоже предлагал себя в качестве того, кто будет держать факел, так как он, в принципе, был малоподвижен и со своим хлыстом мог управляться и одной рукой. Но в итоге решили, что сначала факел будет держать Сареф, а Вилли его сменит, если будет нужда.

Поняв, что подземелье явно оценило их общий уровень силы и поблажек давать не намерено, Сареф тут же вызвал Хима, после чего использовал седьмую способность:

Дробящая Темница!

Мерцающая ведьма, наконец, застыла на месте, и Хим тут же обрушил на неё всю свою мощь… но, как оказалась, та была невероятно устойчива