Я не могла бросить все, даже ради этого. Даже ради Конрада.

Конрада, который сказал, что всегда любил меня. Он наконец произнес эти слова.

Когда Конрад Фишер говорил девушке, что любит ее, он имел в виду именно это. И девушка могла верить его словам и молиться на них всю свою оставшуюся жизнь.

И я бы тоже молилась. Но я не могла. Не могла позволить себе делать это.

Конрад

Я был за рулем, уровень адреналина в крови зашкаливал. Я наконец сказал это.

Сказал вслух, прямо ей в лицо. Я испытывал облегчение оттого, что не должен больше держать это в себе, и ни с чем не сравнимое удовольствие, потому что дал выход своим чувствам. Восторг накрыл меня с головой. Она любила меня. Не было необходимости в том, чтобы она произнесла это вслух. Я понял все по ее взгляду.

Но что теперь? Если она любила меня, а я ее, что нам надо было сделать, когда столько людей стояло между нами? Я должен был просто взять ее в охапку и убежать? Я знал, что она уйдет со мной. Если бы я только попросил, она сделала бы это. Но куда нам оставалось идти? Простили бы нас остальные? Джер, Лорел, мой отец. Если бы я действительно решил забрать ее, куда я бы с ней поехал?

Мне было так жаль. Если бы я сказал ей правду год, месяц или даже неделю назад, сложилось бы все иначе? Это был день перед свадьбой. Через двадцать четыре часа она собиралась выйти замуж за моего брата. Почему я ждал так долго?

Я немного покатался по городу и вдоль побережья, затем вернулся домой. На подъездной дорожке не было ни одной машины, и я решил, что смогу немного побыть дома один, но потом я заметил сидящую на террасе Тейлор.

– Где все? – спросил я.

– И тебе привет. – Она подняла солнечные очки на лоб. – Они катаются на лодке.

– И почему ты не с ними?

– У меня морская болезнь. – Тейлор посмотрела прямо на меня. – Мне надо с тобой поговорить.

– О чем же? – опешил я.

Она рукой указала на стоящее рядом с ней кресло.

– Ты сядь для начала.

Я сел.

– Что ты сказал Белли прошлой ночью?

– Что она тебе рассказала? – Я отвел взгляд.

– Ничего. Но я могу с уверенностью сказать, что между вами что-то произошло. Я знаю, что она плакала прошлой ночью. Утром у нее были опухшие глаза. И я готова поставить все свои деньги на то, что плакала она из-за тебя. Опять. Отличная работа, Конрад.

У меня в груди все сжалось.

– Это не твое дело.

Тейлор уставилась на меня.

– Белли – моя лучшая подруга на всем свете. Конечно, это мое дело. Предупреждаю тебя, Конрад. Оставь ее в покое. Ты сбиваешь ее с толку. Снова.

– Ты все сказала? – Я поднялся с кресла, не намереваясь больше продолжать разговор.

– Нет. Опусти свою задницу на место.

Я посопел, но сел обратно.

– Ты хоть представляешь, сколько боли ты ей причиняешь? Ты обращаешься с ней как с игрушкой, о которой вспоминаешь, когда тебе становится скучно. Ты словно ребенок. Кто-то забрал твою вещь, и тебе это не понравилось, поэтому ты врываешься в чужую жизнь и все портишь, просто потому что можешь это сделать.

Я тяжело вздохнул.

– Все совсем не так.

Она закусила губу.

– Белли сказала мне, что часть ее всегда будет любить тебя. Ты все еще хочешь сказать, что тебе все равно?

Она так сказала?

– Я никогда не говорил, что мне все равно.

– Ты, возможно, единственный человек, который может отговорить ее выходить замуж. Но тебе лучше быть уверенным в своих чувствах, потому что в противном случае ты просто сломаешь чужие жизни. – Она опустила очки на глаза. – Не порть жизнь моей лучшей подруги, Конрад. Не будь самовлюбленным придурком, какой ты и есть на самом деле. Будь хорошим парнем, каким тебя считает Белли. Оставь ее в покое.

Будь хорошим парнем, каким тебя считает Белли.

Я думал, что смогу сделать это, смогу сражаться за нее до конца, несмотря ни на что. Просто взять ее за руку и убежать. Но если бы я сделал это, не доказал бы я Белли обратное? Я не был хорошим парнем. Я был самовлюбленным придурком, как и сказала Тейлор. Но я хотел, чтобы Белли всегда была рядом со мной.

В тот вечер мы все – мои родители, мистер Фишер и все дети – ужинали в новом ресторанчике. Я не была голодна, но заказала ролл с лобстером и съела все до последней крошки, потому что за все платил мой папа. Он настоял на этом. Мой папа, который на все особые случаи надевал одну и ту же белую рубашку в серую полоску. Он надел эту рубашку и в тот вечер и сидел рядом с моей мамой, на которой было темно-синее платье-рубашка. Мое сердце переполнялось бесконечной любовью от одного взгляда на них.

С нами была Тейлор, притворившаяся очень заинтересованной, когда мой папа начал рассказывать о нервной системе лобстера. Рядом с ней сидела Аника, которая даже не пыталась изобразить интерес. Сидящий за ней Стивен закатил глаза.

Конрад сидел в конце стола вместе с друзьями Джера. Я прилагала все усилия, чтобы не смотреть в его сторону, чтобы сконцентрироваться на своей тарелке или Джереми, сидящем рядом со мной. Но это оказалось гораздо проще, чем я думала, потому что Конрад тоже не смотрел на меня. Он разговаривал с парнями, со Стивеном, с моей мамой. Со всеми, кроме меня. Ты сама этого хотела, напомнила я себе. Ты сказала ему оставить тебя в покое. Ты сама попросила об этом.

Определись уже, чего ты хочешь.

– Ты в порядке? – прошептал Джереми.

Я подняла голову и улыбнулась ему.

– Конечно! Все хорошо, я просто объелась.

Джереми взял немного картофеля с моей тарелки и сказал:

– Оставь место для десерта.

Я кивнула. Он наклонился и поцеловал меня, я поцеловала его в ответ. Его взгляд метнулся в конец стола, настолько быстро, что я даже подумала, что мне показалось.

Конрад

Я думал, что сойду с ума тем вечером. Сидеть со всеми за столом, слушать тосты моего отца, пытаться не смотреть, как Джер целует ее на глазах у всех.

Когда ужин закончился, они с Белли и друзьями отправились на променад за мороженым. Мой отец и отец Белли вернулись обратно в отель. Дома остались только мы с Лорел. Я уже собирался в свою комнату, когда Лор остановила меня.

– Давай выпьем немного пива, Конни. Думаю, мы заслужили его, не так ли?

Мы взяли пиво и сели на кухонный стол. Она чокнулась своей бутылкой об мою и сказала:

– За… за что нам стоит выпить?