—Ловим наслове,— оскалился Беззубый.

Впещере, вкоторую мынаправлялись, ячувствовал биение сердца. Нет, даже двух сердец, новтожевремя монстр был всего один… Сканирование давало странный результат, мне было сложно его интерпретировать. Ядаже заинтересовался. Неужели меня сегодня ждёт неочередное скучное покушение, ачто-то по-настоящему необычное? Под смешки амбалов яускорил шаг, искоро мывышли ккруглому большому проёму. Через него можно было рассмотреть широкую пещеру— благодаря синему светящемуся мху, растущему настенах. Вдальнем углу лежал… белоснежный дракон размером стрёхэтажное здание. Вего груди зияла огромная дыра, под ним темнела засохшая лужа крови.

—Убей его!— велел Лысый.— Эта чешуйчатая тварь лежит месторождении!

Вмоей голове неожиданно раздался усталый голос:

—Человек, ячую втебе драконий дар.

—Да, твой Ледяной сородич оплатил мне услугу,— мысленно ответил яипотому, как сузились зрачки белоснежного дракона, понял, что онменя услышал.

—Тынегниёшь,— будто бысовершенно некместу констатировал Белоснежный.

—Адолжен?

—Драконий дар так устроен,— пояснил Белоснежный.— Если бытынарушил слово, данное дракону, или если бытыиспользовал драконий дар кому-то вовред изэгоистичных, низменных целей, это ударило быпотебе. Все люди, которым доставался драконий дар, умирали запару месяцев. Ивсвои последние дни они молили осмерти.

—Оригинально,— яподнял брови.— Особенно, учитывая, что выжрёте людей.

—Люди— грубые ничтожные существа, которые думают только осебе. Большая часть извас достойна лишь стать нашим кормом,— отрезал Белоснежный изадумчиво повторил:— Нотынегниёшь,— онпосмотрел мне заспину, наамбалов, ипроизнёс:— Тызнаешь, что они хотят тебя убить?

—Яубью ихпервым.

—Носперва убьёшь меня,— Белоснежный прикрыл веки итяжело вздохнул.— Они боятся. Думают, что тот, кто меня убьёт, будет проклят иобречёт себя навечные страдания.

Япоморщился. Древние суеверия. Вмоей первой жизни яслышал подобную чушь оразличных монстрах— отзомби дофениксов. Люди судовольствием придумывали страшные байки очудовищах, нуиконечно, как жеобойтись без рассказов опроклятиях! Довольно забавно, что подобные легенды чаще всего ходили вокруг красивых монстров— как тежедраконы или Алмазные Химеры.

—Кчему тыведёшь?

—Яумираю,— Белоснежный снова тяжело вздохнул иприподнял крыло, показывая голубоватое глянцевое яйцо. Стоп. Яструдом невыдал эмоций. Тоесть это дракониха? Белоснежная тихонько фыркнула ипродолжила.— Они хотят забрать моё дитя. Если быуменя был выбор, ябыникогда неотдала его человеку. Но… уменя нет выбора. Яхочу преподнести тебе дар. Моё дитя. Тыдолжен пообещать, что будешь беречь его, ухаживать заним. Что необидишь его сам инедашь вобиду другим.

Несколько мгновений яраздумывал, апотом сказал:

—Обещаю.

Белоснежная открыла глаза ипредупредила:

—Чтобы моё дитя родилось, яйцо необходимо раскалить вдраконьем пламени. Это будет мой последний вздох, яберегла его, чтобы дать жизнь своему потомству. Яукрою тебя отего жара, нотвои спутники погибнут.

—Отлично. Избавишь меня отлишних хлопот.

—Эйты!— Лысый попытался отвесить мне подзатыльник, нояувернулся. Онткнул мне пальцем влицо изаорал:— Долго ещё сопли жевать будешь⁈

Проигнорировав его, янаправился кБелоснежной инырнул под гостеприимно отставленное крыло. Амбалы что-то вопили замоей спиной, ноихкрики превратились ввопли боли, как только Белоснежная выдохнула струю ярко-жёлтого пламени. Всё заняло секунд пять, небольше. Пламя потухло, акрыло Белоснежной безжизненно повисло. Яподождал, когда температура впещере понизится, ивылез. Белоснежная была мертва, авот голубоватое яйцо шевелилось. Понему пошли трещины, начали отпадать кусочки скорлупы, ивдруг наружу высунулась белая драконья голова.

Она повертелась направо иналево, взгляд еёзолотых глаз остановился намне, ивмоих мыслях прозвучал громкий детский голосок:

—Мама?

Дракоша раскрошил яичную скорлупу, расправил крылья игрозно зарычал— ну, ему явно хотелось жутко взреветь, чтобы буквально через секунду после своего рождения продемонстрировать, какой онсильный, гордый имощный драконище. Только вот его лапки были ещё слабыми, собственно как ишея— дракоша походил нановорождённого жирафа, которого качает изстороны всторону ичья голова всё время клонится кземле. Онпошатнулся, споткнулся иплюхнулся назадницу. Его золотые глаза наполнились слезами, ионвсхлипнул— изего пасти вырвался язычок пламени, акпотолку взвился лёгкий дымок. Яопустился перед ним накорточки иосторожно погладил поголове— никогда недумал, что драконы вкаком-то смысле утки. Ну, что считают родителем первое существо, которое увидели после рождения.

—Мама?— вмоей голове снова зазвучал жалобный детский голос.

Яотрицательно покачал головой ипоправил его:

—Тогда ужпапа,— одновременно яотправил дракоше мысленный посыл, так как онфактически непонимал человеческий язык. Драконы общаются наментальном уровне. Яподробно этот вопрос неизучал, нонасколько знаю, удраконьей расы как такового нет собственного языка. Они могут разговаривать навсех языках мира, хотя неизучали ниодин изних. Пока яразмышлял над лингвистическими нюансами мира монстров, Дракоша быстро-быстро подполз иобнял меня крыльями, опустив голову мне наплечо. Для этого ему пришлось сильно нагнуться— втаком положении онбыл выше меня сантиметров натридцать. Если явстану, его макушка достанет мне где-то досолнечного сплетения.

—Папа,— послушно повторил Дракоша.

—Ичто стобой делать?— задал яриторический вопрос, вздохнул исам себе ответил:— Покормить.

Для укрепления тела Дракоши ему требовалась нетолько обычная пища, ноикристаллы. Вотличие отлюдей, которые просто могли неразвиваться как заклинатели, монстры нуждались вмагической подпитке. Если они еёнеполучали, топостепенно деградировали иумирали. Явзглянул натело Белоснежной— чешуя потускнела, отраны вгруди начала расползаться чёрная гниль. Впоследнем огненном выдохе она отдала всю энергию— обычно даже мёртвые клетки сохраняли частичку магии, что замедляло разложение. Дауж, сила материнской любви удивительна— всё указывало нато, что Белоснежная просто немогла дожить домоего прихода. Норади своего дитя она это сделала.

Рядом сголовой Белоснежной едва заметно поблёскивал рубиновый кристалл. Яподнял его, приложил клапке Дракоши иразломил оболочку— думаю, Белоснежная хотела быименно этого. Энергия сразу жепопыталась перетечь комне, нояперенаправил еёвДракошу. Тот удивлённо распахнул глаза, апотом его чешуя вспыхнула серебром ияпочувствовал, как онболее уверенно встал налапы.

—Вкусно! Спасибо, папа,— пролепетал Дракоша.

—Тыможешь стать невидимым?— спросил я.

—Так?— уточнил Дракоша, иего крылья пропали.

—Да, только полностью.