Стены временного строения начали пульсировать, почувствовав Шамс. Энергетические системы защиты были настроены на определенные точки сборки, и в этом списке незваной гостьи явно не было. «Может система связи дала сбой, и я получила неверные координаты?» – подумала Шамс, затем увидела Рэкша и невольно вздрогнула, проклиная точку сборки материального образа за отменную работу основных протоколов личности и передачу чувств.

Когда Шамс только начинала общаться с Рэкшем, он пользовался универсальным коэффициентом восприятия, скрывая свою внешность. Не было и имени. Адепт оставался олицетворением всего, что противоречит законам и Всемирной иерархии. Потом, подчеркивая новый уровень отношений, адепт показал свое лицо и назвал имя. Впрочем, Шамс не верила, что образ и имя настоящие. Она слышала, что акеми научились перекодировать основные протоколы точки сборки, меняя образ, делая непохожим на оставшееся в материальном мире тело. Ну а имя умели менять и тысячи лет назад – ложь всегда была частью человеческого общества. Ученый акеми, с которым Шамс встречалась в молодости, показал ей однажды старую реконструкцию, сделанную хронографом, изучавшим приматов – предков человека на пути по генетической лестнице к вершинам пищевой цепочки. Так вот там один из приматов, найдя лакомство и не желая делиться с другими, издавал звуки, предупреждая сородичей об опасности. Стая спасалась бегством, а хитрец лакомился ценной находкой. Конечно, это была маленькая, почти невинная ложь, но момент доказывал, что ложь прописана, можно сказать, на генетическом уровне у человека и его предков.

– Если не снизишь частоту визитов, то либо тобой заинтересуются хранители, либо придется использовать универсальный коэффициент восприятия, – не то предупредил, не то пошутил Рэкш.

Шамс постаралась так же неопределенно кивнуть. Не смотря на то, что Рэкш в общении с ней давно отказался от маскировки, привыкнуть Шамс так и не смогла. Как же непривычно было смотреть на адепта, когда он стоит перед тобой, не скрывая своей личности. Словно говорить с обнаженным человеком, у которого ко всему прочему что-то помутилось в голове, отбросив на тысячи лет назад по эволюционной лестнице, заставив испытывать животное физическое вожделение. Ты смотришь на него и понимаешь, что перед тобой не человек, а хищник – голодный, беспощадный. Нечто подобное Шамс чувствовала, когда смотрела на Рэкша.

– Старые беды или что-то новое? – спросил адепт.

– И старые и новые, – призналась Шамс.

– Адриил? – спросил Рэкш, подчеркивая, что следит за жизнью своего заказчика.

– Да, но трогать его нельзя. По крайней мере не сейчас и не в открытую.

Адепт кивнул, терпеливо ожидая продолжения. Сдержано, лаконично Шамс пересказала свой план. Рэкш нахмурился.

– Что-то не так? – растерялась Шамс.

– Слишком тонко и запутанно.

– В Размерности нужно учитывать Законы и катехизисы Всемирной иерархии, – Шамс не без удовольствия отметила, как поморщился Рэкш. – И помни, нужно напугать Прай-Ми, сломать, подготовить к переговорам. Начни с его отца. Ми-Аль скрывается в Квазаре, но я попробую связаться с Лок-Кли и знакомым хранителем, чтобы совместно отыскать терминал, где старый мошенник оставил свое тело. Пусть Ми-Аль почувствует себя загнанным в угол и обратится за помощью к старшему сыну. Если это не поможет, то можно будет взяться за брата Прай-Ми. Сейчас до него не добраться – он скрывается под защитой протоколов игровой площадки «Фивы». Не знаю, как ты, а я еще не встречала ни человека, ни адаптивный алгоритм, способный сломать защиту «Фив». Так что с Арк-Ми придется ждать, пока система не выбросит его из игры.

– Можно добраться до тела Арк-Ми, – холодно подметил Рэкш.

– Это крайняя мера, к тому же капсулы игровых терминалов не индексируются. Даже если я узнаю номер нужного терминала, то как определить среди сотен капсул с игроками, где находится тело Арк-Ми? – Шамс встретилась взглядом с Рэкшем и вздрогнула – адепт мог не раздумывая отключить целый терминал, чтобы добраться до одного человека. – Пусть будет пока отец, – сказала Шамс. – Прай-Ми отправится в Isistius labialis проверять работу системы. Сделай так, чтобы Ми-Аль нашел сына. Дальше будем действовать по обстоятельствам.

Адепт сдержано кивнул. Шамс помялась и сказала, что на этот раз предпочитает расплатиться, списав нужное количество единиц Влияния с личного универсального счета, а не с корпоративного.

– Наши отношения переросли эту стадию, – неожиданно сказал Рэкш. – Единицы Влияния служат для расчета с чужаками. Ты давно не чужак. Помогая тебе, мы не продаем свой товар, а оказываем услугу.

«О, черт!» – подумала Шамс, понимая к чему все идет. Мало того, что теперь вместо единиц Влияния от нее будут требовать ответных услуг, так теперь она стала и другом адептов. Мошенник, втянувший отца Прай-Ми в аферу, тоже был другом адептов. Когда Шамс планировала поглощение игрового проекта «Мекка», она изучала каждого персонажа на сцене предстоящих действий. Сид-Джи, мошенник, вел с отцом Прай-Ми долгое время общий бизнес. Они были почти друзьями, но когда адепты попросили об одолжении, Сид-Джи не смог отказать. Чуть больше месяца назад Шамс думала, что положение Сид-Джи в иерархии «Мункара и Накира» недостижимо далеко. Сегодня она поднялась до его уровня. «Страшно подумать, что будет дальше», – хмуро подметила про себя Шамс.

– И… о какой услуге идет речь? – осторожно спросила она, зная, что не осмелится отказать в любом случае.

Воображение рисовало дикие, безумные требования.

– Мне нужно, чтобы в ближайший месяц ты оставалась в Galeus longirostris, – сказал Рэкш.

– Понятно, – протянула Шамс, ожидая продолжения.

– И помогла освоиться моей семье.

– Семье?

Прежде чем Шамс успела растеряться, адепт деактивировал защиту энергетического строения, показав женщину и ребенка.

– Для них стало небезопасно оставаться в Hexactinellida, – сказал Рэкш.

Шамс не спрашивала о деталях – хватало и обязанностей заботиться о молодой матери и ребенке. «Что ж, хотя бы не нужно никого подставлять или убивать», – думала Шамс, возвращаясь к Кубу Переносов.

– Мы так не договаривались! – заупрямился Нзо-Фич, увидев попутчиков.

– Я доплачу, – в очередной раз пообещала Шамс.

Хозяин Куба заворчал, но жажда Влияния уже блестела в его глазах. Пассажиры забрались в Куб. Нити-лучи вцепились в ТЭС, стянули сотканное из энергии пространство на себя и швырнули частный транспорт Подпространства прочь из Каньона.

Бегство. Никогда прежде Ми-Аль не увязал так сильно. Казалось, что за ним охотится вся двухуровневая реальность: в Квазаре адепты Малика не давали покоя, требуя вернуть долг, в Размерности цеплялись хранители. Самое обидное, что большинство обвинений – пустышка, фальсификация. Да, он и родители Саломеи – девчонки, устроившейся на работу в игровой проект «Мекка», хотели построить небольшую финансовую пирамиду… Да, ради этого им пришлось собрать все свободные единицы Влияния, что были. Но потом… Как получилось, что долги выросли в сотни раз? И почему подельник, Сид-Джи, с которым Ми-Аль провернул не одну аферу, предал его, подставил?