– Прежде всего я сразу же вылетел в Нассо,чтобы встретиться с сотрудниками банка на Багамах, где была совершена кража.Речь идет о филиале Объединенного банка Уэльса. Мой клиент, мистер Арициа, иего бывшая юридическая фирма открыли там новый счет, на который должны былипоступить деньги, но, как мы теперь знаем, другой человек тоже ждал их.

– Мистер Арициа является гражданином США?

– Да.

– Почему от открыл счет за рубежом?

– Он хотел положить туда девяносто миллионовдолларов, из которых шестьдесят предназначались ему, а тридцать – его юристам.Никто не стремился к тому, чтобы деньги появились в банке в Билокси. В то времямистер Арициа жил там, и всеми было признано, что ничего хорошего изпоступления денег в местный банк не выйдет.

– Мистер Арициа пытался избежать уплатыналогов?

– Я не знаю. Этот вопрос вам следует задатьему. Меня это не касалось.

– С кем вы разговаривали в Объединенном банкеУэльса?

Адвокат негодующе фыркнул, но промолчал.

– С Грэмом Данлэпом, британцем, одним извице-президентов банка.

– И что он вам сказал?

– То же, что и ФБР. Что деньги ушли.

– А откуда они поступили?

– Из Вашингтона. Перевод сделали в половинедесятого утра двадцать шестого марта девяносто второго года из Национальногобанка федерального округа Колумбия. Он был срочным, а это означало, что черезчас деньги будут в Нассо.

В десять пятнадцать они поступили вОбъединенный банк Уэльса, пробыли там девять минут и были переведены на Мальту,а оттуда в Панаму.

– Каким образом деньги сняли со счета?

Адвокат не выдержал.

– Так мы никуда не придем, – перебил он. –Ваши люди располагают данной информацией уже четыре года.

На разговоры с банкирами вы потратили большевремени, чем мой клиент.

Андерхилл пожал плечами:

– У нас есть право задавать такие вопросы. Мылишь уточняем детали. Каким образом деньги были сняты со счета, мистер Стефано?

– Некто неизвестный моему клиенту и егоюристам, как мы предполагаем, мистер Лэниган, получил доступ к новомуоффшорному счету, зная, что деньги вот-вот поступят, подготовил инструкции дляперевода на Мальту и послал их через девять минут после поступления средств отимени юристов моего клиента, с которыми работал в одной фирме. Все,естественно, думали, что мистер Лэниган мертв, и поэтому не ждали подвоха.Сделка на девяносто миллионов была заключена в обстановке абсолютнойсекретности, и, кроме моего клиента, его юристов и нескольких человек вминистерстве юстиции, ни один человек не знал, когда или куда направляютсяденьги.

– Как я понял, в момент прибытия денег в банктам кто-то был.

– Да. Мы почти убеждены, что там находилсяПатрик Лэниган. В то утро, когда деньги переводились, он представился ГрэмуДанлэпу как Дуг Витрано, один из партнеров юридической фирмы. Его документы:паспорт, водительское удостоверение и прочее – были безукоризненны, он былхорошо одет и прекрасно знал о переводе из Вашингтона. У него на рукахоказалась нотариально заверенная резолюция исполнительного комитета споручением принять деньги и перевести их на Мальту.

– Черт побери, я отлично знаю, что у вас естькопии этой резолюции и поручения о переводе! – вставил адвокат.

– Да, есть, – просматривая записи, как бымежду прочим бросил Андерхилл.

ФБР проследило путь денег через Мальту доПанамы, но далее след исчезал. Имелся не совсем четкий снимок человека,назвавшегося Дугом Витрано, – его сделала камера охранной сигнализации банка.ФБР и партнеры были уверены, что на нем, несмотря на отличный грим, запечатленПатрик. Выглядел он заметно похудевшим, очень темные волосы короткоподстрижены, усы, очки в роговой оправе. Грэму Данлэпу он объяснил, будтоприбыл специально для того, чтобы распорядиться деньгами, поскольку фирма и ееклиент беспокоятся по поводу сделки. С точки зрения Данлэпа, в этом не былоничего необычного, он с готовностью предложил помочь, а неделей позже,уволенный, вернулся в Лондон.

– А мы вернулись в Билокси и целый месяцискали объяснение происшедшему, – продолжал Стефано.

– И обнаружили, что помещения фирмыпрослушиваются?

– Да. По вполне понятным причинам у нас сразувозникли подозрения относительно мистера Лэнигана. Перед нами стояла задача,во-первых, найти его самого и деньги, во-вторых, выяснить, как ему это удалось.На выходные партнеры предоставили свои кабинеты в наше распоряжение, испециалисты проверили их. Вы уже заметили, что их прослушивали. “Жучки” быливезде: в каждом кабинете, в телефонах, под столами, в коридорах и даже втуалете на первом этаже. За единственным исключением: офис Чарлза Богенаоказался совершенно чист. Боген никогда не забывал тщательно запирать его.Двадцать два установленных микрофона были самого высокого качества. Их сигналыпоступали на устройство, которое мы обнаружили в коробке на чердаке, куда никтоне поднимался годами.

Андерхилл почти не слушал Стефано. В концеконцов, велась видеозапись, и руководство всегда сможет изучить ее позже. Всеэто было давно ему известно. Он нашел листок, на котором в четырех емкихабзацах излагались технические параметры установленной Лэниганом схемы.Микрофоны представляли собой чудо техники: крошечные, исключительно мощные идорогие, изготовлены солидной малазийской фирмой. Законы США запрещалиприобретение и применение таких устройств, но их можно было купить в любомевропейском городе. Новый год Патрик и Труди встречали в Риме – всего за пятьнедель до его смерти.

Обнаруженное на чердаке приемо-передающееустройство произвело впечатление даже на экспертов ФБР. Они неохотно признали,что эта штука, установленная три месяца назад, по меньшей мере на год опередилаих собственные последние разработки. Сделанный в Венгрии прибор принималсигналы спрятанных в кабинетах двадцати двух микрофонов, а затем передавал ихпо одному или все сразу на тарелку антенны.

– Вы установили, куда именно посылалисьсигналы? – спросил Андерхилл.

Вопрос был честным: в ФБР об этом не имелипонятия.

– Нет. Радиус действия – четыре с половинойкилометра в любом направлении, так что определить не удалось.

– Есть какие-нибудь соображения?