– Увидимся завтра, – вежливо попрощался Рафик и запечатлел поцелуй на тыльной стороне моей руки.

Фокс наклонился к Арвин.

– Держись, – шепнул он ей и вышел из салона вслед за своим другом.

– Я тоже пойду спать, – пробормотала я, сделав несколько неуклюжий реверанс в сторону Ноя, и помчалась следом за ними. Лукавая улыбка Арвин не ускользнула от меня.

Седрик стоял в проеме распахнутой двери спиной ко мне; Фокса и Рафика уже нигде не было видно. Рука Клэр обвивала де Грея, и это выглядело весьма интимно. Увидев меня, она прищурилась.

– Приходи ко мне сегодня ночью, – услышала я ее громкий шепот. Наверное, эти слова предназначались скорее для меня, чем для него.

– Посмотрим. Мне нужно кое-что обсудить с Ноем, – расплывчато ответил Седрик, наклоняя голову и целуя ее в щеку.

Я отвернулась и помчалась вверх по лестнице в свою комнату, захлопнула за собой дверь и, задыхаясь, прислонилась к ней спиной. Эти двое были парой. Во всяком случае, в этой жизни, но, вероятно, и во многих других. Если до этого момента у меня еще оставались сомнения, то теперь они были окончательно устранены. Но почему тогда Седрик так внимателен ко мне? Я прокрутила в голове наши встречи. Его появление на Олдерни, его беспокойство, его гнев. Он, конечно же, не ожидал встретить Просветленную колдунью, а я буквально бросилась ему на шею. Вспомнив все это, я почувствовала, что мои щеки вспыхнули. Если бы только я прислушалась к тому, что он говорил, я бы никогда не поехала в форт Кеснард, чтобы отнести ему письмо. И – самое позднее – тогда, когда он сказал мне, что проклят, я должна была покончить со всем этим. Но почему тогда он снова объявился, когда я отправилась на пробежку, и зачем пришел ко мне в магазин сегодня вечером? Его поведение совершенно сбивало с толку. К счастью, теперь все стало на свои места.

Когда Эмили постучала в дверь, я впустила ее в свою комнату. Горничная помогла мне раздеться, распустила прическу, и когда она наконец завершила весь ритуал, я скользнула в постель. Простыни непривычно пахли крахмалом.

– Спокойной ночи, – пожелала мне она, опуская занавески на кровати.

Глубокая темнота окутала меня. Как кто-то мог так спать, мне было непонятно. Едва Эмили ушла, я снова подвязала занавес с одной стороны и вслушалась в ночь. Мне не хватало шелеста морских волн, и я беспрестанно задавалась вопросом, действительно ли Седрик поехал к Клэр. Но даже если это было так, что я могла поделать? Он не принадлежал мне, даже если на какое-то крошечное мгновение мне так показалось. В другой жизни.

В дверь снова постучали, на этот раз очень тихо. Я села на кровати. Вся моя усталость внезапно испарилась. Должно быть, это Седрик. Дверь отворилась, и в проеме, освещенном светом из коридора, я узнала рыжие волосы Арвин, заплетенные в косу. Ее серые глаза задорно светились, пока я зажигала свечу, оставленную у моей кровати.

– Я подумала, что здесь мы сможем спокойно поговорить друг с другом. Тебе непременно нужно рассказать мне, откуда ты здесь. – Она села на мою кровать, держа в руках бутылку хереса и два бокала. – Я уговорила Эмили стащить это из гостиной.

Я усмехнулась и постаралась избавиться от чувства разочарования от того, что пришел не Седрик. В старомодной ночной сорочке с оборками и дурацком чепчике она была похожа на озорного эльфа с кучей веснушек на бледной коже. Светлый оттенок ее лица в это время был в моде и не бросался в глаза так, как моя загорелая кожа.

– Арвин – очень необычное имя, – сказала я. В моей жизни мы с ней еще не встречались, но девушка вела себя так, словно мы знали друг друга.

– Оно происходит из валлийского. Не знаю, о чем только думали мои родители, ведь мы, в конце концов, из Шотландии.

Седрик, должно быть, сказал ей, что я в курсе всего. Это было единственным объяснением ее откровенности.

– Саша ведь наверняка неполное имя? – Внимательно посмотрев на меня, Арвин протянула мне бокал хереса. Если мы и встречались раньше, то у меня, во всяком случае, было другое имя. Если мне повезет, она окажется не такой скрытной, как Седрик.

– На самом деле, мое имя Александра, – сообщила я ей. – Но так меня никто не называет. Только папа использовал это имя, потому что имел слабость к Александру Македонскому.

– Мне кажется, Александра – очень красивое имя, – отозвалась Арвин. Было по-настоящему поразительно, что она была настолько уравновешенна и нежна. Я всегда представляла себе Проклятых озлобленными и ожесточенными, но ничто из этого к Арвин не относилось. Впрочем, и к Седрику – тоже. Селина совершила ошибку, когда прокляла этих двоих. Хотя это мне стало ясно уже после рассказов Седрика. Единственной глупостью, которую совершила Арвин, было то, что она переспала с Ноем, не будучи связанной с ним узами брака. Но каждый, кто влюблялся, совершал те или иные глупости. Так было во все времена.

– Оно означает воительница и боец, – пояснила я. – А еще защитница людей.

Арвин изогнула свои полные губы в улыбке.

– Это звучит более захватывающе, чем хорошая подруга.

– Это значение имени Арвин? – Я не смогла удержаться от смеха. – Мне нравится, – заметила я, поднимая свой бокал.

Она немного неловко стукнулась со мной.

– Итак, из какого же года ты сюда прибыла? – с любопытством спросила Арвин.

– Из 2019-го, – тихо сказала я. – Это тысячная жизнь Седрика.

Ее глаза расширились и сделались круглыми. Она прижала ладонь ко рту.

– Значит, мы не справились?

Я покачала головой:

– К сожалению, нет.

Мне стоило заранее подумать, что значила для нее эта информация.

– А ты и Ной? – сочувственно спросила я. – У вас еще остаются жизни?

– У меня будет еще пять, – прошептала она. – Когда мы были прокляты, нам сказали об этом. – Арвин покорно улыбнулась. – Наверное, следовало точно знать, где мы находимся. Душа Седрика была на пять жизней старше моей, а у Ноя останется даже шесть жизней. Мне так хотелось, чтобы мы разрушили проклятие. Седрик заслуживает настоящей, подлинной жизни.

– Вы трое этого заслуживаете.

Ладно, Ной, может быть, и нет. Душа, которую он принес в жертву, не получила другого шанса. Ной предал душу Просветленной колдуньи огню, уничтожив ее, только потому, что злился и страдал.

Арвин пожала плечами:

– Ной и я совершили грех. Седрик только пытался привести все в порядок.

– Вы с Ноем любили друг друга, и я не назвала бы это грехом, – возразила я.

Арвин улыбнулась.

– Он уже тогда был таким красивым мужчиной, – прошептала она. – Я не смогла устоять перед ним. Однако когда я узнала…

Арвин умолкла.

– Ты должна что-то предпринять, – сказала она потом. – Изменить эту жизнь мы уже не можем, но в своей ты должна помочь мне снять проклятие. Не столько ради меня, сколько ради Седрика. Ты обещаешь мне это?