Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А если нет? — буркнул я.
— Не проверишь, не узнаешь, — снова философски пожал он плечами и набулькал еще по рюмке. — За милых, прекрасных и непредсказуемых дам, — предложил он тост.
Я кивнул в знак согласия отяжелевшей от выпитого головой и замахнул стопку.
— Выбор за тобой, но я бы на твоем месте все же не отмахивался от Воронцовой окончательно. Дай ей шанс. Но! — тут он поднял наставительно указательный палец, — потакать ей тоже не следует. Хочет, чтобы ты вернулся? Пусть докажет, что ей это действительно нужно.
— Как? — удивился я.
— Поставь ей условие какое-нибудь, — пошевелил он пальцами в воздухе. — И если выполнит, то чувства у нее к тебе определенно есть.
Подперев ладонью голову, я осоловело окинул кабак взглядом. Может, Анатолий прав? Так и сделать?
Так и не придя к однозначному выводу, я решил это отложить на потом. Сам я точно к ней не побегу. Но если она снова ворвется в мою жизнь — тогда и подумаю, следовать совету Боголюбова или нет.
Распрощались мы далеко за полночь. Дома Оля уже спала и, когда я вернулся, лишь сонно поцеловала меня в щеку и вернулась в объятия Морфея. Чудо, а не женщина! Черт бы побрал это сословное общество!
Утром вставать было тяжко. Голова шумела от выпитого вечером, а во рту было мерзко. Кое-как приведя себя в порядок, с огромной неохотой отправился на службу. А прибыв, долго не мог взяться за работу. Но часа через два все же пришел в себя и строчки на бумаге перестали расплываться в одно неразличимое пятно.
От трудового порыва меня отвлек звонок телефона. Подняв трубку, через треск помех до меня донесся суровый мужской рык:
— Бологовский! Через час жду тебя в своем кабинете!
После чего не прощаясь с той стороны повесили трубку. Лишь спустя долгих две минуты напряжения памяти и недоумения, кто мог так со мной говорить, до меня дошло. Это же был мой новый начальник, подполковник Баратин! Чего это случилось, что он негодует? Единственное, что мне пришло на ум — до него дошла история со стачкой и мои действия почему-то вызвали гнев у высокого начальства. Но гадать не буду. Надо ехать…
Глава 17
До здания управления жандармерии я добрался почти точно в срок. Может минуты на две опоздал.
Уверенно постучавшись в дверь и услышав грозное «входите», я шагнул за порог кабинета своего начальника Баратина.
— Штабс-ротмистр Бологовский по вашему приказанию прибыл, — браво отрапортовал я, встав у стола полковника.
Тот окинул меня недовольным взглядом, огладил ладонью свою лысину и кивнул на стул присаживаться.
— Докладывай.
Вот так. А что докладывать — не сказал.
— Работаю в соответствии с положением императора о нашей службе. Пока что вникаю в дела.
— И все? — рыкнул полковник.
А в первую нашу встречу он мне показался не таким эмоциональным. Или тогда просто уставший был?
— Позавчера на вверенной мне территории была стачка, — осторожно начал я озвучивать самый, на мой взгляд, очевидный вариант начальственного гнева. — Я вмешался, иначе бы кровь пролилась, и это негативно сказалось бы на репутации полиции, а так как я там уже находился, то и на нашей службе. Так как находящиеся там журналисты не упустили бы возможность высказаться на этот счёт. Пришлось вникать и разбираться с данной ситуацией.
— Гладко говоришь, — усмехнулся Евгений Валерьевич. — Тебя послушать, так прямо сейчас если не кавалера, так медаль крепить надо. А ты вот это почитай, — и он толкнул по столу ко мне несколько листов бумаги.
Похоже, угадал. Петровский жаловаться решил? Ну-ну. Почитаем, что он про меня написал.
Вот только по мере ознакомления с бумагами, я понял, что слишком недооценил владельца мануфактуры. Тот не стал самостоятельно писать на меня кляузы, а пошел дальше. В сообщество промышленников и уже от их имени на меня и настрочили донос. Мол, мешаю бравым заводчикам работать во благо империи. Вставляю палки в колеса и тем самым не даю развиваться отечественной промышленности. Естественно в угоду иностранным производителям. В бумагах не прямо так было написано, на местный манер все, но суть та же. Вот гады!
— Прочитал? — буркнул Баратин.
— Так точно.
— И вот это, — потряс полковник забранными у меня бумагами, — уже лежит на столе у Его Превосходительства, который и поставил тебя руководить отделением. Как думаешь, обрадуется он сегодня утром, когда прочитает эту писанину?
Достав из ящика стола папиросу, полковник закурил и уже спокойнее продолжил.
— Если бы тебя на это место поставил я — ты б уже получил бумагу о переводе в оперативники или вообще в ОБР (отряд быстрого реагирования). Но раз тебя поставил генерал, сам с ним и разбирайся. Ума-то нет.
— Я не отступаю перед трудностями, — хмыкнул я. — И готов ответить за свои поступки. Но подумайте, как это будет выглядеть уже с Вашей стороны.
— Ты о чем? — нахмурился Баратин.
— Пусть меня и поставил Петр Аркадьевич, но я — Ваш подчиненный. И ответ вам тоже держать придется. И лучше для Вас же будет, если вы выслушаете мое мнение и причины, почему мои действия привели к этому, — кивнул я на бумаги. — А там — кто знает. Может уже давно пора прищемить хвост всем этим заводчикам, а то из-за их действий у нас работы сильно прибавляется.
— Угрожаешь? — прикусил папиросу полковник.
— Нет, просто хочу, чтобы вы дали мне возможность высказать свое мнение. Нам с вами работать и когда я смогу убедить Его Превосходительство, что был прав, то что он подумает о Вас? Почему Вы не стали меня даже слушать?
Давил я не просто так. Еще неизвестно, как отреагирует генерал Васнецов, а с поддержкой Баратина убедить его будет легче. Для чего мне сейчас и нужно заинтересовать полковника в помощи мне. И похоже у меня получилось.
— Ну рассказывай, давай, почему ты считаешь, что из-за промышленников у нас работы больше становится.
Пока я излагал свои мысли, Евгений Валерьевич молча курил папиросу. Попутно еще и