— Думаю, что и вам не нравится ваш кузен, — заявила Мари. — А мне он не понравился сразу же, еще до того, как стал угрожать мне. И я ему не нравлюсь.

Беннет задумался.

— А как же его фраза о «разбитом сердце» вчера на вечере? Кажется, он что-то такое говорил…

Мари усмехнулась:

— Три месяца назад он вроде бы ухаживал за мной.

— Даллер?! — изумился майор.

Мари кивнула:

— Да, так мне показалось. Возможно, он бегает за каждой женщиной в городе, однако… Он заезжал ко мне дважды и даже несколько раз присылал цветы. Я дала ему понять, что он меня не интересует, и тогда… В общем, что-то в его поведении мне показалось странным…

— Может, приданое? — спросил майор.

Мари тотчас же вспомнила о намерении Исада оставить ей свое состояние. Но Даллер же не мог об этом знать… Или мог?

Накануне, когда Талат расспрашивал Беннета, он на что-то подобное намекнул. А в прошлом году Талат и посол стали близкими друзьями…

В следующее мгновение в комнату ворвался Даллер. Лицо его пылало от гнева. Глядя на Мари, он закричал:

— Как паша узнал?!

— Ты о чем? — спросил Беннет.

Лицо посла покрылось красными пятнами.

— Она прекрасно знает, о чем я говорю! Где вы прятались? За шторами? Под столом?

Мари невольно отступила на шаг. Беннет же, напротив, шагнул к кузену, и сейчас майор казался еще более высоким и внушительным, чем прежде.

— Сэр, в чем именно вы нас обвиняете? — спросил он.

— Не вас, а ее! — заорал посол.

— Так в чем же проблема? — осведомился майор.

— Люди Исада-паши сегодня рано утром двинулись на расположение бандитов.

— И что же? Нападение было успешным?

У Даллера от ярости раздувались ноздри.

— Да, вполне успешным!

Мари с некоторым облегчением вздохнула.

А Беннет, скрестив на груди руки, осведомился:

— Так в чем же дело? Что в этом плохого?

Даллер шагнул в сторону, чтобы лучше видеть Мари.

Но она смело встретила его взгляд.

— Дело в том, что она добралась до секретной информации! Она — шпионка! — заявил посол.

— И шпионит в пользу Англии, — напомнил кузену Беннет.

Посол промолчал. Немного успокоившись, пробормотал:

— Да, действительно… Простите. Но вы должны понять, что от меня требуется строжайшая секретность. Как и от вас, Прествуд. Вы вчера находились в той комнате, мисс Синклер?

Мари наконец-то вышла из-за спины Беннета.

— В какой комнате?

Даллер сделал шаг к девушке, затем взглянул на Беннета и отступил назад.

— В кабинете, мисс. Я разговаривал там с Прествудом и Талатом. Где вы прятались?

Мари с невозмутимым видом ответила:

— Нигде я не пряталась. Я не была там, где вы разговаривали.

Усы Даллера подергивались, как у крысы, вынюхивающей съестное.

— Но вы покинули суаре сразу же после того, как я поговорил с Талатом. А этим утром ваш паша воспользовался засекреченной информацией, о которой я говорил накануне.

— Кто доставил вам эту информацию? — спросил Беннет.

Даллер смутился.

— Простите…

— Кто передал вам информацию о бандах?

Даллер задумался.

— Ну… местный доносчик.

— Значит, информация не была засекречена. Паша мог получить ее самыми разными способами.

— Да, но…

— Мисс Синклер не было в той комнате, Даллер.

— Ну хорошо… хорошо. — Посол попытался улыбнуться. — Нам бы не хотелось потерять одного из наших лучших агентов.

— Так я теперь еще и агент? — спросила Мари.

Посол ухмыльнулся:

— Прошу извинить меня, мисс Синклер. Просто я так выразился.

Беннет взглянул на кузена и сказал:

— Нам еще надо поработать над нашими планами, сэр. У вас все, Даллер?

— Да-да, конечно. Прошу прощения за то, что помешал вам.

После ухода Даллера Беннет молчал. Мари же пыталась сосредоточиться на карте, лежавшей перед ней, но не могла. «Он не выдал меня, не выдал», — мысленно твердила она.

И она не знала, поцеловать ли Беннета или дать пощечину — за вмешательство. Конечно, она бы могла сама о себе позаботиться, но все же было приятно, что это сделал кто-то другой.

Мари скорчила гримаску, отгоняя последнюю мысль. Она все равно не будет доверять майору — не дождется!

Но все-таки она была ему благодарна.

— Спасибо вам, Беннет.

Он молчал, глядя на карту. И казалось, что его лицо было высечено из камня.

Что ж, хорошо, что она больше не доверяла ему.

И не доверяла своему сердцу.

Мари мысленно выругалась и потерла плечо мазью из хны. Как она и боялась, растение окрашивало кожу в несчастливый темно-коричневый, а не в оранжевый цвет, который нес бы удачу браку Сейды.

Она взглянула на дверь, ведущую в другую часть дома. Было почти невозможно заниматься делами, зная, что Беннет находится по ту сторону двери. Но было бы в десять раз хуже, если бы он сейчас смотрел на нее.

Впрочем, зачем ему на нее смотреть? Ведь он практически уже всю ее видел два дня назад. И даже ласкал.

Мари закрыла глаза, вспоминая те ощущения. Ох, какая же она развратная! Ведь даже сейчас ей хотелось тех же ощущений…

Мари нахмурилась, протирая мазь сквозь сито. К несчастью, ни одна баночка с краской не оказалась подходящей, а у нее не было опыта в этом деле, и она не умела определять время, когда мазь будет готова.

Предполагалось, что невесту следовало украсить первой, поэтому руки у Мари должны были оставаться чистыми. Немного помедлив, она приподняла подол платья и подтянула вверх штанину своих шаровар. Мазь оказалась прохладной и прилипала к ноге, когда Мари нанесла на нее рисунок — виноградные лозы и цветы.

За дверью вдруг послышались мужские голоса, и Мари насторожилась. Кто бы это мог быть? Ведь ее отец уехал с визитом к своему новому приятелю, с которым познакомился на суаре…

Тут дверь распахнулась и вошел Нейтан, разодетый, как процветающий торговец.

— Некоторые люди держат сторожевых собак, а вы стараетесь ввести новые способы охраны от поклонников?

Он выразительно посмотрел на ее голую ногу.

Мари тут же вскочила и прикрыла ногу, опустив подвернутую штанину. А в следующую секунду вошел Беннет.