великий князь не соглашался с ней расстаться. Тогда она обратилась за советом к митрополиту Даниилу, и тот уговорил Василия III отпустить жену в монастырь.

Однако современники совсем по-иному рассказывали об этом событии. Они знали, что великая княгиня никогда не помышляла о постриге и уезжать из Кремля в монастырь не собиралась. Когда к ней пришли посыльные от великого князя с монашеским платьем, она схватила его и в гневе растоптала. Тогда любимец Василия Шигона Поджогин обругал Соломонию и ударил бичом. Он решительно заявил опешившей от неожиданного оскорбления великой княгине, что пострижение осуществляется по воле государя. В итоге несчастная женщина расплакалась и смирилась с горькой участью.

Однако за строптивость ее отправили не в Новодевичий монастырь, а в далекий Каргополь. Собираясь в путь и как бы желая снять с себя напрасные обвинения, Соломония, ставшая инокиней Софией, сообщила близким подругам, что беременна. Те после ее отъезда сразу же передали новость своим мужьям. Вскоре она дошла до ушей самого великого князя, успевшего обзавестись новой женой. Василий Иванович страшно разгневался и приказал высечь сплетниц кнутом. По его приказу бывшую жену перевели в суздальский Покровский монастырь под надзор соглядатаев. Но тем вряд ли удалось что-либо выяснить. Монахиня София ни с кем общаться не желала.

Через некоторое время великий князь отправил в Покровский монастырь следственную комиссию, которой сообщили, что Соломония-София родила сына Юрия, однако ребенка никому не показывает, заявляя, что простые смертные недостойны видеть его. Когда же сын вырастет, то отомстит за обиды матери, грозилась монахиня московским посланцам.

Неопределенность привела к тому, что слухи о существовании княжича Юрия остались. Возможно, благодаря им в 1526 году Василий III, все еще не имевший детей от новой супруги, пожаловал Соломонии-Софии несколько сел, так, на всякий случай.

В 30-е годы прошлого века археологи решили проверить правдивость сведений о рождении у Соломонии сына. Они провели раскопки в захоронениях Покровского монастыря и в одной из небольших гробниц обнаружили одежду мальчика.

Возможно, таким образом была имитирована смерть никогда не существовавшего ребенка.

Соломония-София оставалась в Покровском монастыре достаточно долго, пережив и бывшего мужа, и соперницу. Она умерла 18 декабря 1542 года. Чем же были заняты ее долгие дни и горестные ночи? Еще в бытность великой княгиней Соломония увлекалась декоративным шитьем и лицевыми вышивками. Под ее началом искусные мастерицы вышили несколько покровов на раки святых Кирилла Белозерского и Серпы Радонежского, подаренные монастырям во время богомольных поездок.

В Покровском монастыре монахиня-княгиня с еще большим рвением стала заниматься любимым целом. По просьбе местных монашек она вышила красивый покров с изображением святой на раку Евфросинии Суздальской, героини первого рассказа. Он сохранился до наших дней, этот образец подлинного искусства, созданный несчастной первой женой Василия III.

Кроме Соломонии, в Покровском монастыре жила сестра Василия III, постригшаяся под именем Александра (возможно, речь идет о второй дочери Софьи Палеолог — Елене или второй Феодосии). Потом в нем приняла постриг и двоюродная сестра великого князя Анна Васильевна Бельская. Все они были похоронены в подклете Покровскою собора, построенного по воле Василия III еще в 1510 — 1514 годах.

Этот собор, видимо, сразу задумывался как усыпальница для опальных знатных женщин. Скромно убранный внутри, без настенных росписей и с черным полом, он имел обширный цокольный этаж с маленькими оконцами, почти не пропускающими свет. Там и помещались гробницы.

Во второй половине XVI века здесь нашли последний приют одна из жен Ивана Грозного, Анна Васильчикова, первая и вторая жены царевича Ивана Ивановича — Евдокия Богдановна Сабурова и Прасковья Михайловна Соловая. В XVII веке похоронили жену князя Д. И. Шуйского — Екатерину Григорьевну Скуратову-Бельскую (ее прах привезли из Польши) и вторую супругу царя Василия Шуйского — Марию Петровну Буйносову. Среди узниц монастыря были дочь царя Бориса Годунова — царевна Ксения и первая жена Петра I — Евдокия Федоровна Лопухина.

Однако Соломония Сабурова возглавила печальный список опальных монахинь, как бы готовя почву для своих будущих сестер по несчастью.

Юная чаровница

Только два месяца с момента пострижения Соломонии Василий III оставался холостым. Уже 21 января 1526 года его новой женой стала молодая литовская княжна Елена Васильевна Глинская. Стремительность и выбора невесты, и самой свадьбы свидетельствовала о том, что юная Елена уже давно была тайной страстью стареющего великого князя. Он лишь ждал удобного случая, чтобы навсегда расстаться с постылой первой супругой.

Ничего удивительного в этом нет: литовской княжне шел только восемнадцатый год, тогда как самому Василию исполнилось уже сорок шесть. Своей невесте он годился в отцы. Елена была чудо как хороша: стройная, живая, грациозная, с удивительно тонкими и правильными чертами удлиненного лица. Она совершенно не походила на слишком скромных, как бы заторможенных русских девушек-затворниц, проводивших жизнь в теремах под присмотром мамок и нянек и ничего не видевших, кроме светлиц и соборов, в которые их отпускали лишь по большим церковным праздникам.

У себя на родине в Литве Елена уже с ранней юности посещала веселые празднества с громкой музыкой, танцами, карнавалами и обильным винопитием. Их любила устраивать местная знать в своих гостеприимных замках. Мать научила княжну очаровывать мужчин, быть игривой и кокетливой, изящно одеваться и поддерживать светскую беседу.

Василию III было достаточно лишь однажды увидеть юную чаровницу, чтобы окончательно потерять седеющую голову. Он даже стал спрашивать у Шигоны Поджогина, может ли молодая и красивая девушка полюбить его и согласиться стать женой?

Шигона заверил великого князя, что тот еще хоть куда: стан величественный и горделивый, лицо привлекательно, взор проницателен, движения быстры и уверенны. Все выдавало в нем настоящего государя и повелителя. Но ответ не очень успокоил Василия, и он решил сбрить густую бороду, укоротить усы и одеваться более тщательно и ярко.

Можно предположить, что усилия великого князя не остались без внимания, и мать Елены сразу же взяла его на заметку как потенциального жениха.

Елена Васильевна Глинская происходила из древнего знатного рода, связанного родственными узами со многими европейскими и даже азиатскими княжескими домами. Своим родоначальником Глинские считали татарского князя Алексу, выехавшего из Золотой Орды на службу к великому князю Литовскому Витовту. Вероятно, он входил в свиту Тохтамыша, изгнанного из Сарая Тамерланом. По утверждению Алексы, он был потомком самого Чингисхана и, значит, принадлежал к царскому роду.

В Литве татарский князь был крещен и назван Александром. Затем он женился на княжне Анастасии Острожской и получил во владение несколько городков: Глинск, Глиницу, Подол. По названию самого крупного и стал именоваться Глинским. Дед