дворе правителя расцвел в эпоху абсолютизма, то есть в XVII — XVIII веках. Для России фаворитизм был характерен в восемнадцатом столетии, когда на престол взошла целая плеяда женщин-императриц, не имевших супругов (они либо были вдовами, как Анна Иоанновна и Екатерины I и II, либо вообще не выходили замуж, как Елизавета Петровна). Свое личное одиночество они скрашивали многочисленными связями с самыми различными представителями мужского пола. На время каждый из фаворитов становился весьма влиятельным при дворе лицом и даже пытался вмешиваться в управление государством, как, к примеру, Бирон.

Но оказывается, что в русской истории встречаются и более ранние примеры фаворитизма, уже в XVI веке. Об одном из них наш следующий рассказ.

«Неплодная смоковница»

Тяжелобольной Иван III так и не нашел невесту для сына-наследника Василия в иностранных державах. Поэтому он посоветовал будущему великому князю поискать жену на родине, в семьях знати.

Для сына греческой царевны, которую многие представители двора откровенно не любили, это было даже выгодно. Ведь в лице родственников будущей жены он мог получить хорошую опору трону и показать остальной знати, что не считает для себя зазорным породниться с подданными.

Правда, ранее в истории московского великокняжеского дома не случалось такого, чтобы наследник престола женился на девушке из боярского рода.

Возможно, у умирающего Ивана Васильевича просто не было другого выхода, поскольку сыну шел уже двадцать седьмой год, а он все еще оставался холостым, а значит, не вполне самостоятельным человеком.

По совету Ю. Д. Траханиотова было решено устроить смотрины невест. Хитрый грек уверил Василия в том, что именно так выбирали себе жен византийские императоры, его предки. На самом деле Траханиотов надеялся, что выбор наследника падет на его дочь, видную и красивую девушку, уже знакомую с Василием. Однако он просчитался. Среди пятисот девиц нашлась еще более прекрасная — Соломония, дочь Юрия Константиновича Сабурова, принадлежавшего к знатному старомосковскому боярскому роду, но не занимавшего при дворе Ивана III видного положения. Перед прелестями юной Соломонии Василий не устоял и сразу назвал ее своей избранницей.

Пышная и многолюдная свадьба по традиционному русскому обряду состоялась 5 сентября 1505 года. Ее омрачало только тяжелое состояние Ивана III. Через полтора месяца он скончался, благословив сына с молодой женой на великое княжение и все государство.

Поначалу молодые были очень счастливы и жили душа в душу. Вместе ездили на богомолье, проводили время в загородных резиденциях Коломенском и Александровой слободе, где был выстроен красивый дворец.

Родственники Соломонии были приближены ко двору, многие стали видными воеводами и наместниками в крупных городах. Вместе с Сабуровыми возвысились и принадлежавшие к их роду Годуновы и Вельяминовы.

Но годы шли, а детей в великокняжеской семье все не было. Василий полагал, что причина в нем — Бог наказывает его за безвременную смерть племянника Дмитрия. Чтобы замолить грехи, он стал один отправляться в дальние поездки по монастырям, где делал щедрые вклады и истово клал поклоны у чудотворных икон и святых мощей.

Соломония оставалась в Москве за правительницу и тут же посылала своих боярынь на поиски знахарок, способных дать снадобье для «чадородия». Но все было напрасным.

Когда Василию перевалило за сорок, он стал понимать, что без наследника ему придется оставить престол одному из братьев, Юрию или Андрею. С ними у него сложились не самые лучшие отношения, поскольку он не позволял им жениться. Некоторые приближенные начали советовать великому князю развестись с Соломонией и поскорее жениться на другой девушке.

Однако развод осуждался Церковью. Без каких-либо веских причин, к примеру прелюбодейства или покушения на жизнь мужа, расторгать брак не разрешалось. Бесплодие такой причиной не считалось, поскольку в нем мог быть повинен и муж.

Василий решил собрать Думу и посоветоваться с боярами. Те сказали: «Неплодную смоковницу вырубают и выбрасывают из виноградника», то есть предложили развестись с Соломонией и вступить в новый брак. Многие из них понимали, что в случае прихода к власти одного из удельных князей им придется отойти на вторые роли и уступить свое место его окружению.

Однако против развода выступили многие представители духовенства. Особенно усердствовали в критике великого князя ученый богослов и переводчик Максим Грек и постриженный еще Иваном III Вассиан (Василий) Патрикеев. Получалось, они ратовали за то, чтобы наследником престола стал второй брат великого князя, Юрий Дмитровский.

Это еще больше обострило отношения между братьями. За удельным князем была установлена слежка. О каждом его шаге соглядатаи доносили в Москву, часто сгущая краски, чтобы доказать свою преданность и необходимость.

В этой сложной ситуации Василий III принял твердое решение развестись с Соломонией. Но чтобы церковники публично не осуждали его, он задумал сам с ними расправиться. Первыми жертвами стали Максим Грек и Вассиан Патрикеев, которых обвинили в отступлении от церковных догм и разослали по монастырям. Сменили и митрополита. Новый иерарх Даниил быстро понял, чего от него хочет великий князь, и дал разрешение на развод. Оставалось самое сложное — получить согласие самой Соломонии.

Сначала Василий Иванович хотел расстаться с супругой по-хорошему. Он даже начал строить радом со столицей Новодевичий монастырь, куда собирался переселить жену. Однако Соломония и слушать не желала о разводе. С помощью различных ворожей, которых привозили к ней со всей страны, она все еще надеялась родить ребенка. Более того, узнав о намерении мужа расстаться с ней, она решила вернуть его любовь, использовав приворотное зелье.

Обо всем этом соглядатаи тут же донесли великому князю. Тот страшно разгневался — ведь зелье могло оказаться смертельным ядом — и приказал начать расследование. Главным судьей выступил он сам вместе с ближними боярами. В качестве свидетелей были вызваны не только женщины из окружения Соломонии, но и ее родной брат Иван Юрьевич Сабуров.

Во время допроса, состоявшегося 25 ноября 1525 года, он сообщил, что ворожея Степанида вместе с великой княгиней заговаривали воду, а потом этой водой смачивали сорочку, штаны и другое нижнее белье Василия. Это уже походило на настоящее колдовство, которого в то время все очень боялись. Изобличенных колдуний обычно сжигали на костре или опускали в прорубь под лед.

Но Василий Иванович не стал жестоко наказывать жену: либо не хотел выносить сор из избы, либо еще не до конца к ней охладел. Он лишь повелел близким людям отвести ее в небольшой Рождественский монастырь на Рву (на Красной площади около выкопанного рва) и там постричь.

В официальных летописях записали, что Соломония сама долгое время настаивала на разводе, ссылаясь на свою детородную немощь и болезни, но