Сашу и своего шофёра директор немедленно отправил на Тверскую за какими-то особенными громадными гвоздиками. Решил, что только секретарь-референт и должен их выбирать. В кабинете тем временем пылесосили дорожки и мыли окна, которые тут же закидывал мутными каплями ветер.

Потом пришлось демонстрировать гостям свой английский, встречая их у входа в лицей. Саша варила кофе, разносила минералку, чинила карандаши, передавала кучу факсов, да ещё звонила в фирму, где заказали ручки и блокноты с символикой лицея.

Оказалось, что партия до сих пор не готова, и Саша пришла в ужас. Правда, к концу сегодняшнего дня обещали управиться, и шофёр Миша, пожалев несчастную женщину, вызвался лично сгонять на Мичуринский проспект. Благодарная Саша с радостью приняла предложение и осталась в приёмной.

Директор с гостями и несколькими преподавателями надолго закрылся в кабинете. А Саша, наскоро глотнув чаю, подсела к телефону и достала блокнотик; нашла наскоро записанный номер Оксаниного мобильника. Вспомнив свои сны, Саша залилась краской. Неловко именно сейчас беседовать с вице-президентом фирмы и в то же время очень хочется сделать этот звонок…

– Да, слушаю. – Голос девушки был суховат, но ровен и вежлив.

– Добрый день, Оксана, это Саша Шульга. Я с утра не хотела вас беспокоить, но потом решила узнать, как обстоят дела. Мне нужно забрать от вас пальто…

– Если бы все наши проблемы ограничивались этим пальто! – Оксана тяжело вздохнула, и Саша похолодела.

Неужели снова что-то произошло? Странно, ведь в Кузьминки никто не звонил, и в лицей тоже.

– Я привезу ваши вещи к вам домой. Вас устроит семь часов? Раньше мне никак не выбраться, к сожалению.

– Конечно, устроит. Главное, как вам удобнее, а я всегда приноровлюсь. Но вы чем-то огорчены, я чувствую. Неприятные новости?

– Ни в одну больницу Москвы и Подмосковья вчера днём не поступал известный нам гражданин, – сообщила Оксана полушёпотом. – Там, где мы были вчера, он до сих пор прописан и официально проживает. Вторая его квартира ещё не заселена – это случится только в начале будущего года. По-моему он, мягко говоря, темнит…

– Неужели?! – Саша откатилась в кресле к стене, запрокинула голову, стараясь успокоиться. – Но Виктор говорил, что устроился на новом месте. Мебель купил, и всё такое!

– Говорить-то говорил, а вы сами там были? – рассердилась Оксана.

– Я же сказала, что адреса не знаю. Но у нас с мужем даже сомнений не возникало…

– А почему они могли возникнуть? Человек человеку должен верить. По крайней мере, до тех пор, как появились обоснованные подозрения во лжи. Теперь у нас такие подозрения имеются, – продолжала Оксана. – По моим сведениям, а они у меня абсолютно надёжные, в Москве и области вчера не зарегистрировано происшествия, похожего на то, о котором вы рассказывали. То, о чём говорила тётка Старосвецкого, не проходит через милицейские сводки. Покушение на убийство невозможно пропустить, оставить без внимания. В этом случае хотя бы составляют протокол, даже если человек не получил ни царапины. А тут ведь речь шла о тяжелом ранении и экстренной операции…

– Значит, он не был ранен? – упавшим голосом спросила Саша. – И в новой квартире жить никак не мог? Тогда зачем ему нужно было врать? О квартире в первую очередь… Он нам все уши прожужжал!

– Прожужжал, чтобы вы наверняка поверили, – предположила Оксана. – Но здесь ещё круто покопаться надо, чтобы сделать выводы. Да, чуть не забыла. Наш центральный офис находится в Питере, и с шефом я переговорила. Он дал «добро» на нашу с вами работу. Мы далеко не альтруисты, но в экстренных случаях принимаем гонорар частями, с рассрочкой на год. Ваш случай вообще уникальный. Потому что ни милиция, ни даже РУБОП помочь вам не смогут. Они просто не найдут оснований для беспокойства – ведь никаких угроз от Линдеса пока не поступало. Кто спорит, наивно надеяться, что обещание украсть вашу дочь будет вот так прямо высказано, а, тем более, изложено письменно…

– Я тоже так считаю. – Саша понемногу пришла в себя. – Не знаю, действительно это была тётя Виктора или нет, но эта женщина солгала и намеренно не назвала больницу. А когда я позвонила из машины, трубку никто не снял. Оксана, без вашей помощи я никогда не смогла бы проверить все клиники города и области, а также сводку происшествий. Я безоговорочно поверила в то, что Виктор ранен.

– Для чего-то ему это потребовалось, – подытожила Оксана. – А для чего, будем разбираться. Значит, до вечера?

– Очень буду вас ждать. – Саше стало заметно легче, и её щёки порозовели, затмив румяна.

Как только Оксана отключилась, в приёмную ввалился потный всклокоченный Миша с портфелем, вывалил ручки и блокноты на стол, зашуршал платёжными документами. Александра занялась оформлением товара, стараясь не думать о внезапно открывшемся обмане. Сыщикам легко распутывать такие дела – им и нужно поручить выяснить, чего от неё хочет Линдес. Не стоит унывать, ведь осталась ещё мебель, и шубу можно продать, чтобы наскрести на гонорар агентству.

В три часа дня шумная компания профессоров вывалилась из кабинета, и Сергей Николаевич сообщил, что все они едут обедать в «Метрополь».

– Это ещё часика два займёт, – беспечно сказал явно довольный результатами переговоров директор. – Надеюсь, вы нас дождётесь?

– Конечно.

Саша обрадовалась, что шеф не потащил в «Метрополь» и её. Миша обречённо пожал плечами и вышел вслед за группой зарубежных гостей.

А Саша, оставшись одна, распахнула везде окна. Принялась проветривать помещение, как делала это всегда после окончания долгих посиделок милейшего душки-директора.

«И самое главное, когда вам будет очень тяжело, примите неожиданно предложенную вам помощь. Ни в коем случае не отказывайтесь, даже если вы сочтёте чужое участие в вашей судьба неуместным. Только чудо сможет вас спасти, и не пропустите это чудо. Будьте готовы к тому, что друзья предадут вас с мужем…»

Всё опять сбывается. Помощь предложили, и Саша приняла её. Друзья их с Артёмом предали. Значит, и Виктор Старосвецкий в их числе. А вдруг он и есть тот, которому Артём доверял особенно? А этого ни в коем случае не следовало делать…

Саша собирала на поднос чашечки и блюдечки, вытряхивала пепельницы и так задумалась о своём, что не сразу услышала, как в приёмную кто-то быстро вошёл, почти вбежал. Шаги на секунду стихли, потом послышались вновь. Оксана распахнула дверь в директорский кабинет, не постучавшись, не осведомившись, здесь ли Сергей Николаевич. И Саша поняла – произошла катастрофа.

– Вы меня вправе на месте кончить!

Девушка обессиленно прислонилась к косяку, и Саша заметила, как дрожат её губы, блестят от слёз глаза, а грудь, обтянутая водолазкой яичного цвета, вздымается толчками. Казалось, что Оксана не на машине ехала, а всю дорогу бежала.

– На Оружейном случилось страшное. Скорее всего, хозяйка нас не послушалась. Антон Ермаш приехал к матери днём и застал там…