Чтобы не впасть в бесконечную полемику, Стас призвал всех вооружиться, чем только можно, и через полчаса отряд выступил. Около сотни ставров следовали за ним. Некоторые хорошо знали местность, и Стас отправил их на разведку. Он очень надеялся, что отряд, везущий Элор, не успел далеко уйти.

Конечно, вооружение оставляло желать лучшего: палки, самодельные дубинки и копья. Многие шли с голыми руками, но в их лицах не было ни капли неуверенности, и, глядя на них, Стас не сомневался в победе.

— Мы видели их! — Один из разведчиков, молодой рыжий ставр, бежал со всех ног, размахивая руками. — Они там!

— Вперед, — сказал Стас.

Все было кончено очень быстро. Стас даже не пытался командовать: орда ставров попросту не слушала команд. Месть и ярость владели ими, и ни стрелы, ни стальные мечи стражей не смогли остановить бывших рабов.

Схватка длилась минуты. Захваченные врасплох аллери пытались сдвинуть повозки в круг и защищаться, но ставры, с голыми руками бросаясь на мечи, посеяли ужас — и люди бежали. Их преследовали и добивали, и Стас не мог остановить эту бойню. Все же несколько всадников на единорогах ушли. Пешим ставрам их было не догнать. Зато обоз остался в руках повстанцев.

Не успевшие бежать, но сумевшие сплотиться воины ощетинились сталью, и опрокинуть их натиском не удалось. Мортерн и его телохранители стояли насмерть, и, потеряв нескольких товарищей, ставры взяли людей в кольцо, внутри которого металась испуганная и ничего не понимающая Элор. Стас пробился в первые ряды:

— Они нужны нам живыми!

Он опасался за Элор и вышел за кольцо окруживших аллери рабов:

— Сдавайся, Мортерн!

— Откуда ты знаешь меня? — не опуская меча, спросил посланник.

— Я многое знаю. Знаю, что ты посланник Порты и едешь к Айрин, чтобы… Не важно. Сдавайся, и тебе сохранят жизнь.

— Почему я должен верить тебе, раб?

Ставры угрожающе заворчали, и Стас испугался, что сейчас начнется резня.

— Дурак! Здесь нет рабов! Здесь свободные ставры! Мне нужны ваши жалкие жизни, чтобы обменять на наших братьев в Ильдорне!

Люди Мортерна переглянулись. На их лицах ясно читалось, что погибать в чужой стране, за чужую королеву нет никакого желания.

Мортерн делал вид, что размышляет, но Стас догадался: это для воинов, чтобы подтвердили, что командир до последнего момента… Стас не сомневался, что тот сдастся: предатели трусливы.

— Ладно, если ты даешь слово…

— Ставры держат слово, — сказал Стас. — Мы — не аллери.

Это было сказано специально. Стас видел, что некоторым его соратникам слишком хотелось пустить кровь ненавистным аллери, пусть и иноземцам.

— Бросайте мечи, — приказал Мортерн. Глядя на готовых к расправе ставров, воины медлить не стали. Мечи упали на траву, и торжествующие победители мигом схватили пленников. Стас бросился к Элор, оттолкнув стоящего на пути ставра.

— Это ты! — обрадованно вскрикнула Элор. — Я уже думала…

— Я. — Трофейным мечом он разрезал ее путы. — Я привел их.

Вокруг царил праздник. Победители радовались, как дети, беззлобно делили оружие и копались в захваченных повозках. Стас не останавливал их. Пусть.

Элор подошла к связанному Мортерну:

— Что, получил за меня награду? — Она размахнулась и хлестко ударила по лицу посланника.

— Как ты смеешь? — привстав, прошипел Мортерн. — Я посланник Порты!

— А ты объяви мне войну! — Элор вскинула голову и расхохоталась так, что обернулись ставры.

— Негодяй! Мечедар, он сказал: ему все равно, кто правит Ильдорном. Если Айрин, значит, и подарки для нее! А лучший подарок — моя голова! Расчетливый ублюдок! Ты забыл, что говорил мне в Ильдорне!

Стас еще не видел Элор в таком гневе. Есть женщины, которых гнев уродует. Элор он красил.

— Предатель! — презрительно повторила она и вдруг склонила голову. — Кто мне теперь поможет?

Она едва не расплакалась, но сдержалась, не желая показывать слабость, и Стас это оценил.

— Я помогу, — просто сказал он.

— Кто это, Мечедар? — спросил кто-то за спиной. — О чем ты с ней говоришь?

Вокруг собирались ставры, и Стас понял, что победить — полдела, а вот ненависть, посеянная им, может иметь неожиданные и недобрые последствия.

Опьяненные победой и захваченным вином ставры столпились вокруг предводителя, и Стас вовремя вспомнил завет одноногого Сильвера: не хочешь бунта — займи делом экипаж.

— Мы победили! — сказал он, обводя ставров взглядом. За спиной сжалась напуганная Элор. — Как я и говорил. Но это только начало. Теперь у нас есть оружие, есть заложники. И мы возвращаемся в лагерь! Похороните мертвых и тащите повозки к горе!

Большинство охотно принялось за дело, но некоторые ставры остались:

— Почему ты освободил эту аллери?

— Стоит ее связывать? — сказал Стас. — Она женщина, не воин. Она никуда не убежит.

— А я знаю ее! — встрял вездесущий Голошкур. — Это его хозяйка! Он шел с ней вместе, когда встретил нас в лесу.

— Вот как! — проговорил оппонент. — Ты призывал убивать аллери, а свою хозяйку пожалел!

Стас замер, чувствуя, как резко набранный авторитет так же стремительно таял. Что им ответить? Как объяснить?

— Что скажешь, Мечедар?

— Почему ты молчишь?

Он мог связать Элор и сказать, что это недоразумение. Но не мог, не хотел ее унижать. Ей и так выпало немало.

— Она не моя хозяйка.

— Но мы видели тебя с ней!

— Я и не отказываюсь. Да, я ее знаю, — признал Стас. — Но она не из этих аллери! Вы же видели — она была связана, она была рабыней, как и вы! Мы вместе бежали из Ильдорна!

— Я не рабыня и никогда ею не была! — гордо произнесла Элор и все испортила.

— Ты что, лжешь нам, Мечедар?

— Она говорит, что не рабыня! Кто же она?

— Какая нам разница, рабыня она или нет? — закричал ставр по имени Кривонож. Стас чувствовал, что тот был не рабом, а изгнанником: вором или преступником. — Она тоже аллери, и мы можем убить ее, если захотим!

Его поддержали. Ставры, рывшие могилы, бросили копать, присоединившись к спору. Весь отряд собрался вокруг пленников.

— Ты что-то скрываешь от нас, Мечедар.

— Почему ты развязал ей руки? Разве она не пленница наравне с остальными?

— Нет, она не пленница!

Недовольный гул накрыл испуганно сжавшуюся девушку:

— Это почему?