Когда полковника впустили, в вестибюле он увидел еще двоих вооруженных ученышей. У одного даже была в руке склянка с прозрачной жидкостью. По тому, как парень ее держал, Кельвин решил, что внутри была разновидность взрывчатого или крайне едкого вещества. А вот это уже было серьезно! Если у молодого сдадут нервы, он рискует нанести серьезные повреждения. И хорошо, если не себе и не своим коллегам.

Кельвин сделал строгое лицо, с громким топотом ботинок подошел к «народовольцу-террористу», ухватил за рукав и поднял руку научника на уровень груди.

– Это что за обращение со взрывчаткой, салага? – тоном ротного поинтересовался он. – Смирно, я сказал!

Склянка перекочевала к наемнику. Глядя в вытянувшееся от обиды лицо молодого ученого, полковник гаркнул:

– У Пальчикова свое барахло заберешь! А теперь кру-у-угом! Шагом марш!

В лаборатории царило заметное оживление. Снующие туда-сюда ученыши даже не заметили появления безопасника в сталкерском прикиде. Зато профессор уже спешил к нему, на ходу поправляя торчащую из кармана металлическую авторучку.

– Приветствую… Кельвин, правильно? Еще раз благодарю за беспокойство. Как видите, мы в полной безопасности, – скороговоркой произнес Евгений Сергеевич. – Так что не переживайте, все в порядке.

Положив руку на локоть наемника, бывший глава Института попытался было мягко подтолкнуть гостя, выпроводить его вон, но вместо этого ученый вынужден был пойти за полковником в глубь лаборатории.

– Да ладно, не за что. Свои же люди, как не побеспокоиться? Как девушка? Отошла? Вы ей, ради всех богов, только спирта не предлагайте. Лучше коньячку в кофе и баиньки. Есть у вас тут где заночевать? – прикинулся валенком Кельвин.

– Э-э-э, есть, – только и смог вымолвить профессор.

– А вы работаете? Это хорошо! Что новенького в исследованиях? Я, как вы знаете, отсутствовал, наверняка уже многое поменялось! Расскажите, что удалось открыть за это время! – Полковник ненавязчиво рыскал глазами по сторонам, всей кожей ощущая флюиды страха, исходящие от его сопровождающего. Такая реакция бывает у людей, которые опасаются быть пойманными. Что за тайны, профессор?

– Да какие открытия, что вы! После того, как Институт возглавил За… – Пальчиков осекся и кинул виноватый взгляд на Кельвина. Тот сделал вид, что не обратил внимания на попытку Евгения Сергеевича оскорбить шефа. Справедливую, кстати. – Сейчас все работы свернули. Временно, как мы с коллегами надеемся! Нет, кое-что еще, конечно, теплится, – опомнился завлаб. Всеобщее оживление слишком бросалось в глаза, поэтому потребовалось сменить тактику. – Не бог весть что, мелочовка. Но мы и этому рады!

– А что за мелочовка? – настаивал наемник. – Это так интересно! Знаете, мне всегда хотелось поучаствовать в научной деятельности, а то все одно и то же, рутина. Тоска сплошная.

– Так что же вы раньше не зашли, уважаемый Кельвин! – Пальчиков изо всех сил старался не показывать вида, что с удовольствием задействовал бы сейчас наемника в качестве подопытного кролика. – Мы бы нашли возможность посотрудничать!

– Ну, может, как-нибудь еще посотрудничаем. А это у вас что? – поинтересовался полковник, указывая на накрытое брезентом оборудование, от которого во все стороны расходились пучки проводов.

– Это имитация Зоны, – быстро ответил профессор. – Сейчас ведь в поля не выйти, так что приходится воспроизводить аномальные ситуации в лабораторных условиях. Ну, надеюсь, что это…

– …Временно, – закончил за него Кельвин. – Если вы не идете в Зону, она идет к вам. А чего ж такой бардак у вас тут?

Палец наемника указывал на разбросанные по полу металлические инструменты. Действительно, блестящие в лучах потолочных светильников предметы попадались то тут, то там, и лаборанты порой даже пинали их, звон часто раздавался рядом со скрытым под брезентом прибором.

– Спешка, знаете ли. Уже ночь, торопимся преодолеть очередной этап. – Пальцы профессора вновь поправили в кармане авторучку.

– Да, дисциплина всегда была у ученых слабым местом, – менторским тоном провозгласил полковник. – Будь моя воля, я бы каждого выпускника мужского пола посылал на полугодичные сборы в армию. Чтобы научились застилать кровать и содержать в чистоте рабочий орган.

Кельвин засмеялся, имитируя восторг от своего солдафонского юмора. Пальчиков проглотил вертящуюся на языке колкость и наконец совладал с наемником, уводя его прочь. Профессору было невдомек, что полковник позволил ему это сделать.

Распрощавшись с начлабом, Кельвин отправился к себе, размышляя по дороге. Добродушный и честный профессор явно что-то скрывал. Изо всех сил пытался сохранить в тайне то, чем занимался в своей лаборатории. Понять это легко смог бы любой мало-мальски сообразительный человек. Но что именно он скрывал?

Можно было, пользуясь своим физическим преимуществом и служебным положением, построить научников вдоль стены и пошарить по закуткам да заглянуть под брезент. Но какое после этого к нему будет доверие? Нет, профессор нужен был наемнику в качестве союзника в борьбе против Залесского.

Теперь полковник окончательно принял решение помочь вернуть Институту прежнюю жизнь. По иронии судьбы для этого ему позарез необходимо было то, что он пытался сделать раньше, – найти робота.

Кельвин принял душ и лег на узкую койку, но сон не шел. Наемник рассуждал: «Куда могли унести робота, поврежденного пулями? Кто и зачем? Начать снова прочесывать Зону? Одному это теперь будет крайне затруднительно. Первым делом нужны люди, его люди, проверенные, верные, которым можно доверять. Они пойдут за командиром хоть в ад, хоть снова в Мраколесье. И объяснять не придется, почему вдруг шеф, кормилец и работодатель, стал объектом, подлежащим смещению с поста, на который его вознесли они сами. Значит, пусть Залесский пыхтит, лезет из своей волчьей шкуры вон, но достанет «ассистентов» из лап вояк. Снова ложь, только теперь она во благо». Мысль о том, что наконец-то можно заняться правильным делом, согрела, полковник уснул.

В лаборатории в это время погасили бо́льшую часть освещения, оставив лишь необходимый минимум. Профессор с двумя старшими научными сотрудниками следил за цифрами на мониторах, прикидывал причиненный «Сталкеру-2» ущерб и составлял ведомость по замене необходимых узлов. Остальные разбрелись на ночлег в жилой блок.

Была глубокая ночь, старшие научники спали в компьютерных креслах. Пальчиков, повинуясь внезапному порыву, поднялся со своего рабочего места и подошел к скрытому под слоем брезента роботу. Как мальчишка, задумавший шалость, профессор оглянулся и склонился над «Сталкером-2».

– Электроник, – позвал он. – Ты меня слышишь?

Бежали секунды, из-под брезента не доносилось ни звука. Пальчиков закрыл лицо ладонью, усмехнулся и решил, что пора и ему ложиться спать. Внезапно запястье пожилого ученого оказалось в стальных тисках. Профессор увидел, как красные зрачки робота смотрят на него, а металлические пальцы держат за руку.

Пальчиков вздрогнул и… проснулся. Вокруг по-прежнему шуршали компьютеры, и эти звуки почему-то испугали ученого. Два ассистента спали, похрапывая во