Жанна обхватила голову руками и погрузилась в серьёзные раздумья. Она даже не проводила гостя, не слышала, как хлопнула входная дверь. Её заботило совсем другое. Женщина уже знала, что откажет новому поклоннику, но искала деликатные способы. Гастон сказал: «Если только я вам не противен». Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы граф подумал именно так. А противен ли он ей в самом деле? Сможет ли она когда-нибудь полюбить этого человека? На поставленный вопрос следовало отвечать другим вопросом: сможет ли Жанна вообще кого-нибудь полюбить?

Только сейчас женщина поняла, что ещё не изведала этого чувства. К первому мужу, Николя, она испытывала симпатию и желание получить графский титул, который давал ей право блистать на королевских балах. В объятия Жозефа её толкнула страсть и долгое отсутствие близости с мужчиной. Сейчас, когда её возлюбленного не было рядом, графиня очень редко вспоминала о нём. Значит, и это была не любовь. Если в молодости она смогла жить с нелюбимым, даже не задумываясь о чувствах, то теперь ей это просто не нужно. Нет, разумеется, Гастон ей не противен, но на данный момент муж ей не требуется, как и ребёнок. Она не хотела связать себя брачными узами с кем бы то ни было. Жить с человеком, свято верящим в её непогрешимость, и выполнять все его требования, ибо, как сказано в Священном Писании, жена всецело принадлежит мужу — это не входило в её планы.

Жанна хотела свободной жизни и понимала, что в Англии, да ещё с супругом, ей не видать настоящего счастья, точнее сказать счастья в её понимании. В этой стране она никогда не продаст бриллианты и не заживёт на широкую ногу, ни в чём себе не отказывая. Следовательно, графиня тут не задержится. Как только она продаст мемуары, сразу же сбежит подальше отсюда. У неё появятся деньги не от продажи бриллиантов, и в порту можно будет сесть на какой-нибудь корабль, отправляющийся в Испанию и Португалию. Там она приобретёт домик у моря, о котором давно мечтала, и заживёт полной жизнью. Если понадобится мужчина, заведёт любовника. Возле богатых дам всегда роятся мужики на любой вкус. Поразмыслив об этом, Жанна успокоилась. Де Гаше вообще можно было ничего не говорить. Просто придётся потянуть с ответом около месяца, а потом неожиданно скрыться из Англии и спрятаться в таком месте, где никто её никогда не разыщет.

Герцогиня де Полиньяк провела на корабле, плывшем в Англию, три ужасных дня и не менее жуткие ночи. Её беспрерывно тошнило, и она не выходила из своей каюты, чем вызвала беспокойство у виконта де Трана, не спускавшего с неё глаз. Когда же наконец корабль причалил в Саутгемптоне и бедная женщина спустилась на землю, Максим не узнал её. Блестящая светская красавица постарела на несколько лет. Её густые волосы висели неряшливыми прядями, под глазами залегли чёрные круги. Маленький юркий мужчина, встречавший герцогиню, наверняка агент короля, почти внёс её в экипаж, доставивший де Полиньяк в гостиницу. Бедняжка не показывалась из комнаты два дня, вероятно отдыхая от качки и страдая мигренью, а на третий карета поджидала её у ворот.

Пользуясь протекцией де Крона, де Тран не испытывал проблем при найме экипажа и вскоре нёсся за герцогиней в Лондон, останавливаясь на тех же постоялых дворах, что и Жюли. Возможно, наблюдательная де Полиньяк заметила молодого мужчину с ястребиным лицом, но не придала этому значения. Из Саутгемптона в Лондон постоянно ехали пассажиры. В столице Англии женщину снова встречали. Максим отметил про себя, что все агенты Людовика XVI были чем-то похожи, и вот сейчас перед герцогиней предстал маленький, юркий, похожий на хорька мужичонка лет тридцати с лишним. Он проводил её в гостиницу «Золотой лев». Де Трану ничего не стоило снять комнату по соседству. Бросив в углу лёгкую дорожную сумку, он подошёл к двери номера герцогини и приник к ней ухом. На его счастье, Жюли, измученная дорогой и раздражённая, разговаривала довольно громко.

— Как же получилось, что вы упустили её? — спрашивала она агента. — Что ж, я сообщу об этом королю! Думаю, ему будет приятно узнать, какие специалисты даром едят его хлеб!

— Умоляю вас, герцогиня, не делайте этого! — отвечал мужчина плачущим голосом. — После того как беглянку встретил граф де Гаше, мы вели их экипаж до самого трактира. Когда пара зашла туда, мы и предположить не могли, что они сбегут через чёрный ход.

— И где прикажете теперь их искать? — ехидно поинтересовалась Жюли. — У меня мало времени, чтобы я ждала, пока вы прочешете весь Лондон!

— Его, то есть графа, искать не нужно, — угодливо отозвался агент. — Он вернулся к себе в тот же вечер, но уже без де Ла Мотт.

Де Полиньяк взволнованно задышала.

— Вернулся один, вы говорите?

— Совершенно верно, герцогиня.

Она хлопнула в ладоши.

— Отлично! У нас есть шанс найти пропажу. Вы можете принести мне список всех имений графа, включая загородные? — Видимо, агент согласно кивнул, и Жюли повторила: — Отлично! Чем скорее вы это сделаете, тем будет лучше для всех.

Максим еле успел отпрянуть и скрыться за собственной дверью. Юркий, похожий на хорька агент быстро сбежал по лестнице и поспешил выполнить приказание де Полиньяк. Де Тран понял, чего хочет любимица королевы. Сейчас ей принесут список имений, и она постарается вычислить, где может скрываться Жанна де Ла Мотт. Такой ход действий его устраивал, он и сам не придумал бы лучше. Искать графиню в столице Англии — всё равно что иголку в стогу сена.

Решив быть чутким и внимательным, он чуть приоткрыл дверь своей комнаты, достал скудный ужин и принялся жевать холодную птицу. Дело обещало кончиться раньше, чем планировал Максим, и это ему нравилось. Можно было, конечно, немного погулять по Лондону, познакомиться с красотками и пощекотать нервы их мужьям, однако на сей раз это его не очень привлекало. Де Крон обещал хорошие деньги, и после выполнения поручения следовало спешить во Францию… Если только… Он отложил крылышко куропатки, не вызывавшее никакого желания его доесть, и улыбнулся. Если только ему самому удастся провернуть рискованное предприятие…

* * *

Агент-хорёк доставил список довольно быстро. Де Тран, снова прильнувший к двери, слышал, как герцогиня своим пронзительным голосом выбирала из списка подходящее убежище для Жанны.

— Эти два дома мы оставим, — говорила она. — Они в городе. Вряд ли де Гаше захочет спрятать в них графиню. Его собственный особняк я тоже исключаю, тем более вы говорите, что он вернулся один. Остаются загородные имения. — Она немного помолчала, вероятно что-то вычисляя, потом остановилась на двух коттеджах. — А вот эти следовало бы проверить.

— Слушаюсь, герцогиня, — отозвался мужчина.

— И чем скорее, тем лучше, — добавила де Полиньяк. — Если вы сообщите мне о её местонахождении часа, скажем, через два, я останусь довольна и не буду сообщать его величеству никакой негативной информации.

— Слушаюсь, — ещё раз повторил агент.

Де Тран снова услышал, как его каблуки цокают по ступенькам, и решил, что успеет выпить чай и съесть пирожное, которое ему удалось купить по дороге, прежде чем появятся новости. Вряд ли хорёк справится с поручением раньше двух часов. Можно было полежать на софе и немного вздремнуть, но Максим готовился ко всяким неожиданностям. Нет, лучше бодрствовать и ждать возвращения агента.