Сейчас Тейн понимал, почему случилось то, что случилось. Во все времена, когда существовала Навь, в ней царил главный закон. Закон субординации. С седых времен клан повелителей теней служил богам мертвых, исполняя любые приказы. Это был вечный порядок. Никому даже мысли, даже намека на мысль об изменении существующего строя, не приходило в голову. Повелители теней не имели семьи. Не имели друзей. Не имели надежды. Ибо разве может обладать надеждой и близкими раб, лишенный воли? Повелители — лишь крохотный клан. О да, они были обученными и высококвалифицированными рабами. И ценились на вес душ. Но тем не менее, они навсегда были лишь рабами.

Тейн Алкайдэ — проклятый эврар, тот, от кого отреклось его племя. Ибо он один посягнул на существующий строй. Смертная внушила ему эфемерную и призрачную мысль о свободе, мысль, будто он вправе сам выбрать свою участь. Он первый за всю историю Нави нарушил устоявшиеся традиции. Он первый посмел бросить вызов. Теперь Алкайдэ понимал, что Владыка не мог допустить прецедента, подобного этому. Впрочем, Владыка даже не размышлял на подобные темы. Бунтующий дух должен быть наказан. Нет для обитателя Нави греха страшнее, чем жажда свободы. Нет греха страшнее, чем гордость перед вышестоящим по иерархической лестнице. Грешников ждет Агония. И это — Закон.

Но его кара не ограничилась Агонией. Ему, единственному из псов Нави, был предоставлен выбор. Свободный выбор. Ему предоставили право одной человеческой жизни со смертной женщиной, предложив заплатить за это. Ведь он же клялся, что заплатит любую цену. Вот только не учел, что у него могут потребовать ее посмертную вечность. За несколько десятилетий любви была назначена вполне разумная плата — вечность и душа.

И возгордившийся повелитель теней сдался. Он не мог заплатить за свое счастье тем, что никогда не принадлежало ему.

И он увидел ее смерть. Ее смерть, ее агония, его вечность воспоминаний стали платой за свободу ее души.

Вот только… только ни одна сделка с богами еще не увенчалась успехом…

Тейн съежился, прижимаясь к Фире, как будто тот, даже будучи без сознания, мог защитить его от его же собственных воспоминаний. Но он должен был вспомнить все. Только вернувшись к воспоминаниям, только открыв свою память и выпустив на свободу то, что томилось в ее застенках веками и тысячелетиями, можно было отпустить и примириться с тем, что терзало его душу так долго.

И он продолжил вспоминать…

Они находились в одном из отражений Нави. Выжженная каменистая пустыня. Как целый мир. Целый мертвый мир, где они остались вдвоем. И будь им позволено, они с радостью довольствовались бы этим.

Ярость бушевала в его груди. Отчаяние гулко стучало в висках. Они притащили ее сюда. Заманили обманом, его обликом, его голосом…

Ферсаат сидела к нему спиной, когда он появился в этом отражении. Хрупкую юную фигурку обнимало за плечи белое платье из тончайшего хлопка. Она обернулась — и увидела его.

— Тейн! — звонкий, щебечущий, мелодичный голосок.

Она вскочила на ноги, приветствуя его всем своим существом.

— Почему ты привел меня сюда и оставил одну так надолго? Здесь ужасно скучно…

Но она не успела договорить. Раскат грома оглушил ее. Земля содрогнулась. Девушка не удержалась на ногах и упала на колени.

— Тейн? Что это такое? — в голосе ее не было страха. Скорее — удивление. — Здесь опасно?

Он ничего не ответил. Только стоял, словно окаменев, и смотрел на нее. Его пожирало отчаяние, но внешне он оставался совершенно хладнокровным. Он не хотел, чтобы ей было жаль его.

Новый толчок сотряс землю. Грубая и сухая поверхность ее покрылась трещинами, которые начали стремительно увеличиваться вглубь и вширь. Это напоминало трескающийся лед на весенней реке.

— Тейн! Помоги же мне! — И снова ничего, кроме безграничного доверия, не было в ее глазах.

И это доверие, эта любовь выжигали его душу больнее раскаленного железа.

Видя, что он не двигается с места, Ферсаат поднялась на ноги и перепрыгивая через трещины, направилась к нему.

— Тейн!

Его сердце сжалось. Он знал, что этот ее зов будет преследовать его вечно, заглушая громовые раскаты, заглушая собой все звуки. Но он продолжал стоять, равнодушно и безучастно, словно мраморное изваяние.

Девушка уже почти добралась до него. Она пересекла последнюю трещину. Она была в нескольких шагах от него. Она широко раскинула руки, чтобы обнять его.

Еще один толчок. Земля раскололась прямо под ее ногами. Вскрикнув, она соскользнула вниз, но в самый последний момент ухватилась обеими руками за край разлома. Все вокруг бушевало. Воздух был напоен громом. Молнии сухо потрескивали в ставшем абсолютно черным небе.

Ее глаза даже теперь были устремлены на него с неземной нежностью. Но он не шелохнулся. И она поняла. Горечь незаслуженной обиды сменилась гневом. А потом ее глаза полыхнули жаждой мести ему.

— Эврар!!! — отчаянно цепляясь изо всех сил выкрикнула она ему самое страшное проклятие отречения. А потом разжала пальцы и соскользнула в бездну.

Все вокруг продолжало грохотать. Воздух стал нестерпимо сухим, разряды молний мелькали чаще. Громыхание стало невыносимым. Барабанные перепонки, казалось, разрывало в клочья.

«Сюда бы дождя. Хотя бы одну каплю влаги, и грохот не был бы таким невыносимым», — пришла ему в голову совершенно нелогичная мысль.

А через минуту Тейн Алкайдэ понял, что здесь нужен вовсе не дождь. Он просто не мог плакать.

Но и это длилось недолго. Края разлома, в котором навсегда исчезла Ферсаат, сомкнулись. И уже в следующий миг повелитель теней стоял посреди абсолютно безжизненной пустыни.

Тейн стиснул зубы. Его воспоминания подходили к концу.

Он вспомнил, как увидел псевдобогов снова. Они пришли в это отражение за ним спустя не более получаса. А вместе с ними… Вместе с ними стояла Ферсаат. Ее лицо обрело хищное выражение, напоминающее птичье. В голубых глазах плясала обжигающе ледяная ненависть. И эти глаза не отрываясь смотрели на Тейна.

Повелитель теней, растерявшись и испугавшись, замер. Он видел перед собой Ферсаат, и в то же время это была совсем не она.

— Чему же ты удивляешься? — прошелестел у него в голове ядовитый шепот мертвого бога. — Разве ты не знал, глупый раб, что душам, охваченным ненавистью, нет места в Полях Иалу? Разве ты не знал, что такие обращаются в демонов?

— А теперь тебя ждет Агония, — и бог шагнул ему навстречу.

Страх и ужас, парализовавшие его при виде Ферсаат, сейчас слетели, словно разбитые цепи. Тейн Алкайдэ стал повелителем теней, отступником, эвраром. А для отступника нет законов. И нет