— Надоело слушать, как ты постоянно твердишь, токсичное то, токсичное это, — бросил второй, загорелый деревенский парень с покрытым угрями лицом. — Не нравится — не ешь, мне больше достанется.

Полицейские задавали вопросы сидящим за столиками. По мере их приближения все начинали заметно нервничать.

— Я слышал, в Хьюстоне тиф.

Второй охотник ковырялся ногтем в зубах.

— Тебя обманули, приятель.

— Не обманули, — возразил первый. — Там не только тиф, а кое-чего похуже.

Его приятель почесал прыщавую щеку.

— Я уже сказал, мне больше достанется.

Мелисса поставила перед Лео тарелку с куском персикового пирога.

— За счет заведения, — сказала она и бросила взгляд на Раккима. — Повар сжег вашу яичницу, так что вам придется подождать еще.

Двое полицейских, опустив руки на парализующие дубинки, остановились радом с Раккимом и охотниками. Опрятные, гладко выбритые блюстители закона в идеально отглаженной форме. Третий занял позицию у выхода, положив ладонь на рукоять автоматического пистолета со снятым предохранителем.

— Добрый вечер, джентльмены, — поздоровался старший по возрасту. Лысый южанин явно проводил все свободное время в спортивном зале.

Охотники что-то пробурчали, уткнувшись в тарелки.

Ракким развернулся на стуле.

— Офицеры, вас угостить кофе?

Вопрос, очевидно, рассердил невысокого молодого полицейского с подстриженными усиками.

— Это ты подъехал на «кади» десять минут назад? — спросил лысый.

Провокационный вопрос. Они прекрасно знали, на чем он приехал.

— Да, я. Кстати, машина продается. Правда, должен вас предупредить, она жрет масло.

Лео уплетал персиковый пирог, жуя его с открытым ртом.

— Твой идиот? — кивнул на него старший.

Еще одна провокация. Раккима успокаивало ощущение прижатого к предплечью клинка. Он мог прикончить стоявших рядом полицейских одним движением, а вот добраться до третьего, пока тот не успел разрядить в него магазин, представлялось задачей посложнее. Все зависело от реакции стража порядка на вид крови.

— Да, сэр, мой, но он не продается, прошу меня извинить.

Лысый протянул руку, и Ракким с понимающим видом передал ему чип от ошейника и поддельные документы. Полицейский вставил чип в считывающее устройство, проверил данные, кивнул и вернул хозяину.

— Кажется, эти в порядке.

Официантка поставила на их столик поднос с овсянкой и яичницей. В тарелке Лео еды оказалось в два раза больше.

— Уильям-Ли. — Ракким прочитал фамилию на груди старшего. — Вы уверены, что не хотите, чтобы я вас чем-нибудь угостил?

Лысый покачал головой и положил ему руку на плечо.

— Вы приехали сюда из «Маунт кармел»?

— Ага. Поразительное зрелище. У меня чуть сердце не разорвалось. — Бывший фидаин переводил взгляд с одного полицейского на другого. — Что-нибудь случилось?

Старший внимательно рассматривал водителя «кади».

— Нам сообщили, что двое рейнджеров не вернулись на базу вовремя. Это на них не похоже. В последнее время участились неприятности с мексиканцами, поэтому управление объявило тревогу на всей территории. — Наверное, с точно такой же ласковой улыбкой он под Рождество пил гоголь-моголь с ромом и смотрел на внуков. Малыши открывали подарки и подходили поблагодарить дедушку, а тот поправлял их, если они выражали благодарность недостаточно правильно. — Судя по всему, половина людей, остановившихся здесь, возвращалась домой из «Маунт кармел». Вы не заметили ничего необычного?

— Сэр, я ехал по автостраде, хотя меня и отговаривали, — ответил Ракким. — Мне сказали, что там снуют вербовщики. Но меня это мало волнует. — Он похлопал себя по правому бедру. — Из-за больной ноги я мало на что…

— Эти рейнджеры не патрулировали автостраду, — перебил лысый.

— Понятно. — Ракким смешал желток с овсянкой и посыпал сахаром.

Мелисса подлила еще кофе в кружку Лео.

— Я плохо себя чувствую, — сообщил толстяк.

Женщина потрогала его лоб.

— У тебя нет жара, милый.

— Мы проверили вашу машину. — Лысый помолчал. — Нашли оружие под передним сиденьем.

— Но в этом же нет ничего противозаконного? — растерялся Ракким.

— Нет, если не отменили вторую поправку без моего ведома. — Они вместе рассмеялись.

— Давай их задержим, пока не вернутся рейнджеры, — предложил второй полицейский. — Каждый в чем-нибудь да виноват.

— Калеку и идиота? — с сарказмом уточнил лысый. — Хороший способ зря потратить время.

— Хочешь вернуться с пустыми руками в конце дежурства? — хмыкнул усатый. — Отлично. Вот сам и будешь слушать очередную лекцию сержанта о том, как он забросил огромную сеть, а из нее ушла крупная рыба. А меня избавь.

Лысый полицейский со вздохом посмотрел на Раккима.

— Пошли, ребята. Пора выполнять долг.

Бывший фидаин встал. Кончики его пальцев дрожали от возбуждения. Он не собирался ехать ни в полицейский участок, ни куда-либо еще.

— Ой-й-й, — заскулил Лео, скорчившись на стуле.

— Чего такое? — спросил усатый.

— В штаны наложил, — пробормотал толстяк.

Лысый поморщился.

— Проклятье. Ладно, оставайся здесь. Оставайся здесь и сделай с ним что-нибудь. — Он сдернул со стула высокого охотника. — Ты и твой приятель поедете с нами. — Старший посмотрел на напарника. — Если, конечно, кто-то не хочет менять штаны этому идиоту.

Невысокий схватил за плечо второго охотника.

Без особых церемоний полицейские надели на обоих наручники. Сержант по достоинству оценит их рвение. Вероятно, скажет, что такие решительные действия помогают вырабатывать характер. Едва за ними закрылась дверь, Лео с удвоенной скоростью принялся пожирать пирог. Мелисса Маккью вернулась из кухни, что-то весело напевая. Ракким допил коктейль и заказал еще один. Бывший фидаин отлично себя чувствовал. Оставалось лишь проверить, не загорелся ли океан, не слетела ли с оси вращения Земля. Впервые с тех пор, как он вытащил Лео на берег, юноша оправдал собственное содержание.

Толстяк прихлопнул на шее москита.

— Как же здесь противно.

Ракким разглядывал уполовиненный силуэт Нового Орлеана на фоне лунного неба. Из воды торчали шпили офисных зданий с остатками спутниковых антенн, а вертолетные площадки служили вольерами для чаек, чьи крики разносились далеко над заливом. Лет через сто дома разрушатся под ударами волн и все признаки некогда существовавшего здесь города окончательно исчезнут. Останется лишь спокойная лагуна с масляными пятнами на поверхности. Мозби поселился на берегу, откуда открывался впечатляющий вид. Вероятно, планировал любоваться им, пока есть возможность. Пока не снес все новый чудовищный ураган. Типичная философия воина-тени. Все в жизни мимолетно, а потому наслаждайся моментом.