– Возьмем каменистый пустырь на западной окраине, – уверенно ответил Арвис, и всем стало ясно, что он тоже размышлял над этим вопросом, – весь, до самого берега озера. У нас хватит сил собрать камни и выложить из них роскошную набережную, расчистить от камышей протоки и построить удобную, закрытую бухточку для яхт.

– Спасибо, заботливый наш, – ехидно ухмыльнулся Вельтон. – Удружил по-родственному.

– Мудрое решение, – задумчиво произнес Эгрис. – Нам на самом деле нельзя занимать лучшие земли. Сразу пойдут разговоры, что герцог старается только для своих. А вот если мы сделаем сад на неудобьях, прижмут хвосты даже рьяные противники гильдии. Но сейчас пока об этом рано думать, займемся после свадьбы.

Все согласно примолкли, отлично понимая, что, говоря о празднике, магистр имеет в виду черного колдуна, который притаился где-то неподалеку. И, уверенный в своем праве заставить хранительницу открыть ему вожделенный источник, ждет лишь удобного случая.

Вечер подкрался незаметно, Леа даже удивилась, обнаружив, что солнце уже скатилось к горизонту. Уже давно ее дни не пролетали так стремительно и не были так наполнены жизнью и душевным теплом.

После обеда ее навестили с поздравлениями почти все знатные и влиятельные люди столицы. Хотя до посвященного помолвке официального приема было еще два дня и, следуя этикету, долго никто не задерживался, спонтанная аудиенция заняла почти три часа.

Разумеется, больше всего их интересовал Арвис, и почти каждый гость попытался осторожно выяснить, насколько повезло в этот раз их герцогству. Господа отходили от невозмутимого дагорца, придирчиво взиравшего на них синими глазами, с отчетливым пониманием, что это не они изучали будущего правителя, а он их. А дамы, почти не таясь, завистливо вздыхали и опасливо шептали подружкам, что бывшей графине явно благоволит светлая Тэйлодита, богиня семьи и плодородия.

Приглашать на ужин Леа никого из них не стала, не было среди этих людей тех, кого она хотела бы видеть без особой на то причины. Те из друзей ее родителей, которые при Кайоре подвергались гонениям, пока не успели добраться до столицы, хотя по совету Бензора всем им были отправлены внушительные суммы в виде компенсации. А жившие неподалеку спешно шили и покупали одежду, явно не желая служить подушечками для острот придворных.

И все же без гостей обойтись не удалось. В тот миг, когда серебряный колокол позвал обитателей дворца на ужин, перед воротами открылся портал, и из него вышла толпа магов в белых одеждах. Пятеро мужчин и две женщины.

Спокойно и уверенно приблизились к воротам и сообщили, что желают видеть герцогиню Брафортскую, так как имеют для нее очень важное сообщение. Сидящие в привратницкой башне маги немедленно доложили Эгрису, и через пару минут новость знали все советники, успевшие собраться в столовой, но еще не приступившие к трапезе.

– Кажется, я догадываюсь, кто явился, – мрачнея, процедил Джарвис и смолк, обнаружив напротив себя дракона.

– Они сочатся предвкушением и заранее торжествуют, – предупредил тот и, схватив со стола кувшин с холодным взваром, опустошил его в несколько глотков. – Если хотите совет…

– Рорн, – вежливо перебила его Леаттия, вздохнула и, как с моста в воду, ринулась в выяснение отношений: – С тех пор как ты перестал быть духом, я считаю тебя другом, самым надежным и мудрым. И потому беспрекословно последую любому совету.

– А ритуал сегодня проводить не пожелала, – хитро прищурился он.

– Да, – не смутилась герцогиня, – и ты сам понимаешь почему. А еще, извини за прямоту, мне показалось, что тот совет был проверкой. Возможно, на здравомыслие или на умение выбирать между личным и государственным, а может, просто на честность.

– Почти верно, – одобрительно кивнул Рорн. – Но на самом деле я проверяю, как раскрываются в тебе духовные качества драконов. Вернее, та капля, которую ты получила по наследству. И все замеченное меня радует.

– А Арвис? – осторожно поинтересовался Бензор.

– И он, – подтвердил дракон. – Потому духи и имеют право одобрять избранников или избранниц хранителей. Но сейчас мы говорим о белых магах. Думаю, им очень не понравилось ослабление источника, и они намерены убедить хранительницу вернуть им магию. Поэтому советую Леаттии их принять и выслушать, но ничего не обещать, а мне выдать приказ действовать по обстоятельствам. И не открывайте им секреты хранителей.

– Ну конечно не откроем! – мгновенно согласилась Леа и предупредила: – Но, возможно, у меня появится особое желание, когда они выскажут свои доводы.

Дракон насмешливо фыркнул, подмигнул ей и исчез, а Эгрис передал охране приказ пропустить незваных гостей, но не давать им никаких поблажек. И как в воду глядел. Услыхав предложение оставить на входе все амулеты и накопители, белые маги уставились на темных, как на злейших врагов. Шипели и сверкали оскорбленными взорами, но в конце концов смирились, хотя своих вещей чужакам не доверили. Сдали все одному из спутников, оставшемуся ждать на скамейке за воротами, и важно двинулись к дворцу.

Арвилес наблюдал за ними с балкона, прикрывшись отводом глаз, и едва не скрежетал зубами, одного за другим узнавая хорошо известных ему людей. Старших магистров, правивших в цитадели, где он когда-то жил, свою бывшую жену и ее младшую сестру, по уши влюбленную в него в те годы.

– Похоже, – мрачнея, пробормотал Эгрис, – вся эта шайка прибыла по твою душу. Сделать они, разумеется, ничего не смогут, но грязными ногами потопчутся всласть. Может, посидишь где-нибудь в другой комнате, посмотришь через шар?

– Если я буду смотреть через шар, – с ненавистью процедил Джар, – они не увидят моего презрительного взгляда. И не услышат всех слов, какие мне хочется им сказать.

– Арвис, – крепче прижалась к нему невеста, нежно погладила крепко стиснутый кулак, – можешь говорить им все, что вздумается. Но не забывай, я верю только тебе и отлично знаю, какой ты человек, поэтому какие бы они спектакли ни разыгрывали, меня этим не пронять.

– Спасибо, любимая, – с чувством выдохнул маг. – Только на это я и надеялся. Но очень горько осознавать, что люди, которым служил не за страх, а за совесть, собираются выкупать тебя в навозе ради собственной выгоды. Это в юности, когда еще был наивным и доверчивым, я считал, будто у старших магистров тоже ничего нет, кроме комнатенки в цитадели. А позднее узнал, что все они обзавелись замками и титулами, на случай если их дети или внуки окажутся бездарными. Разумеется, родители всегда мечтают сделать все возможное, чтобы дети не бедствовали, но у простых белых магов, каким тогда был я, даже монетки в карманах никогда не водится. В те годы я верил, будто все пожертвования и деньги за амулеты и зелья идут в общий котел, но лишь много позже узнал, как сильно ошибался. Туда попадает лишь сотая часть.

– Пора идти, – деликатно напомнил Эгрис и первым ушел с балкона, давая влюбленным минутку побыть наедине.

Белые маги стояли посреди приемного зала, кося взорами на резные панели драгоценного розового дерева, столетиями сохраняющего нежный аромат, на роскошные занавеси харказского шелка, расшитые диковинными растениями и зверями, на широкий круг свисающих с высокого потолка магических светильников, заключенных в вычурные хрустальные сосуды.