Его лицо озаряется светлой улыбкой. Вейнанд решительно направляется ко мне, больше ни на кого не глядя. Теперь уже сердце стучит быстро, громко, заглушая голоса гостей и даже музыку. Еще немного, и он со мной поравняется, чтобы поклониться и пригласить на танец. Я жду этого, волнуюсь и радуюсь. Да что там… Я почти счастлива! Почти с ним рядом и…

Дорогу оборотнику неожиданно преграждает брюнетка, и уже ей он дарит свое внимание. И ее, поклонившись, приглашает на танец. А я для него как будто превращаюсь в невидимку. Становлюсь прозрачной…

Разочарование и обида затапливают сознание. Становится так горько, что хочется сбежать, но… Но Лайра Ноэро никогда не убегает и поражение не принимает.

Пальцы начинают шевелиться вместе с губами, заставляя смазаться окружающую картинку. Хрусталь на люстрах капелью бьет по паркету, гости Великого становятся безликими, несущественными и размытыми. Глупые марионетки, подвластные моей воле, они возвращаются в исходную точку, чтобы… начать все с начала.

Неясный шум снова становится нежной музыкой, слышны и смех, и беззаботные голоса. Люстры все так же светят в своих лепных кругах, а двери распахиваются, впуская оборотника.

И снова взгляд глаза в глаза, улыбка на его губах, и я без лишнего промедления устремляюсь к нему навстречу, торопясь скорее оказаться в его руках.

Больше никакие Катрины нас не разлучат…

…Наверное, это был самый страшный сон, который я когда-либо видела. И дело вовсе не в моем стремлении повальсировать с Эскорном, хотя и это тоже заставляло нервничать. Но пугало другое… Во сне я с легкостью, будто всю жизнь так могла, повернула время вспять.

Жуткое, леденящее душу чувство.

Сила, которой стоило бояться.

Больше я не сомкнула глаз. Боялась, что стоит забыться, и меня снова забросит в кошмар, в котором я ревную Вейнанда и владею силой хроновика.

Ведь это же невозможно?

Совершенно точно невозможно!

Я ведь не какая-нибудь аномалия. Я просто Лайра.

Бывало, у чаровика проявлялись довольно посредственные способности или же он тяготел к чему-то одному, становясь чаромастером, иллюзором или, например, животворцем. Нам с Рифером повезло — мы оба универсалы. Маги, способные подчинять стихии, управлять неживыми предметами, левитировать в пространстве. Наша сила сложна и многогранна, а у меня ко всему прочему имеется еще и скрытый дар — создание иллюзий. Слышала, что в Кальдероке такие дары еще называют профилирующими, если они достаточно ярко выражены.

Наверное, мою силу как раз и можно такой назвать.

В роду Ноэро рождались и иллюзоры, и хроновики. Первых было много, вторых — единицы. Но никогда и ни у кого не проявлялось сразу две профилирующие силы. Не только в моей семье. Мне в принципе не доводилось слышать, чтобы чаровик, тем более универсал, и без того наделенный немалым талантом, еще и владел не одним скрытым даром.

Конечно, я не эксперт в чарах и, живя в Кроувере, могла черпать знания только из семейной библиотеки, но…

Но это, как мне кажется, невозможно и нереально. А значит, хотя бы из-за сна не стоит волноваться. Нет во мне силы хроновика и никогда не было.

А причудиться может всякое. Например, ерунда про ревность и танцы с генералом.

В реальности я скорее поверну время вспять, чтобы с ним не танцевать!

Только когда за изломами крыш забрезжил рассвет я почувствовала, что начинаю успокаиваться. Страх отступал вместе с ночным полумраком, пугливо прячась в закутках моего сознания.

Еще немного подождав, стала приводить себя в порядок. Собралась сама, без помощи Морри, не желая будить спозаранку. Не ее вина, что меня посещают кошмары, и из-за этого я полночи маюсь.

Уже около восьми позвонила в колокольчик и попросила подать завтрак в комнату. Когда там приедет портниха? В полдень. Что ж, дождусь ее, а потом мы с Морри отправимся на прогулку.

Мне точно не помешает немного проветрить голову.

Швея, шейла Йрис, оказалась очень милой и легкой в общении. Я даже позволила себе увлечься изучением эскизов, хоть и понимала, что после того, как станет известно об исчезновении брата, ничего из этого не будет иметь значения. Но не прогонять же душку-шейлу с ее потрясающими рисунками? Она всего лишь делает свою работу.

А я должна делать вид, что пока что не в курсе побега Рифера.

— И еще вот это вам очень пойдет, — журчала, склонившись надо мной, мастерица. — Изумрудный бархат будет выгодно оттенять вашу внешность, делая ярче волосы и подчеркивая благородную белизну вашей кожи. Что скажете?

Кивнула, улыбнулась. Я сегодня была сама на себя не похожа — соглашалась со всем предложенным.

— У вас изумительный вкус, Ирис, — польстила напоследок портнихе, причем совершенно искренне, уже когда мы прощались у ворот.

За ночь резко похолодало, и теперь приходилось кутаться в толстую шерстяную шаль, но даже она не спасала от резких порывов ветра, ледяного и хищного.

Середина октября, а кажется, будто уже канун Чароденья.

— Через несколько дней можно будет провести первую примерку. Сможете подъехать ко мне в мастерскую?

Снова кивнула и заверила, что буду с нетерпением ждать от нее вестей.

— Отлично! Тогда до скорой встречи, шиари Ноэро. Сегодня же возьмусь за работу!

Попрощавшись с Ирис, собиралась уже закрыть ворота, когда заметила, как из экипажа, остановившегося на другой стороне улицы, показался Бриан. Помахав мне, парень поспешил через дорогу.

— Как настроение, шиари Ноэро? — спросил на удивление весело.

Я мрачно усмехнулась:

— А то ты не знаешь… Очень боюсь завтрашнего дня.

Странно, но Бриан не перестал улыбаться, хоть поводов для улыбок лично я не видела.

Скользнув по мне, дрожащей от холода, взглядом, сказал:

— Одевайся теплее и поехали!

— Поехали куда?

Улыбка кадета стала еще шире, а в глазах появились озорные искорки:

— Собирать тебя в академию. Завтра, Лайра, мы вернемся в Кальдерок вместе!

Я нахмурилась, потом переспросила:

— Что, прости?

Мне наверняка послышалось. Торнвилу не терпелось выставить меня из академии, ради моего же блага. А теперь он вдруг зовет меня обратно?

Ерунда какая-то!

— Я много думал о вас с Рифом и решил, что тебе стоит вернуться. Пока мы его не отыщем.

— Но…

Торнвил нетерпеливо перебил:

— Да, возвратившись, Рифер узнает твою тайну, но сохранит ее. А ты постоишь за честь рода. — Подумав о чем-то, Бриан обеспокоенно усмехнулся: — У отца очень неоднозначное отношение к вам, Ноэро. Маршала он уважал, но из-за действий твоей прапрабабки… В общем, вызывать его недовольство может быть опасно.